Сценарий «Шербет» - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Сертаков cтр.№ 35

— Именно этим, блондинчик, я и занимаюсь.

— Оставь мою жену в покое! Лучше скажи, эта рыжая засветилась хоть в одной базе данных?

— Не-а… Видать, только что прошла тотальный «мейкап», и вдобавок…

— Что вдобавок? — Я силюсь разглядеть происходящее на экране.

— Эту стерву не берут «Ноги Брайля»! — Коко порхает от одного компьютера к другому.

Мне совсем не нравится то, что происходит в переулке. Я догадываюсь, что личное авто Марианны Фор нелегко поразить даже из танка, но мою спутницу угораздило спуститься в несколько неудачном месте. Это еще очень мягко сказано; ближайший монорельс остался далеко позади. А вокруг — частный сектор, построенный из дерева. Этим домам должно быть лет по семьдесят, если не больше, и мимо нас не проехала еще ни одна машина…

— Но я «пробил» ее и даже нашел двоих ее двойников.

— А дальше?! — фыркает Коко. — Что толку в поиске, котик, если нет данных по человеку?

Она поворачивает скрин, и тут до меня доходит. В руках этой крашеной стервочки совсем не та версия «Ног Брайля», которой меня снабдила госпожа подполковник. Этот компьютер свободно общается с базами милиции. Рыжей девицы в базах нет; один за другим вспыхивают отказы региональных управлений.

Невольно я смотрю на Коко другими глазами, я мысленно цепляю ей лейтенантские погоны. Пожалуй, ей подошли бы и капитанские. Хотя все это полная чушь, в таком случае девочку давно бы замуровали в бетон в подвалах «Кролика». Марианна же не идиотка, если только…

Вот именно. Если только госпожа Фор не начала официально брать на службу спецов из Управы. Чтобы укрепить свои позиции в борьбе с другими силовиками…

— Кто же она такая, эта девка? И как ты планируешь ее найти, если ее нигде нет?

В углу скрина колеблется тот самый портрет рыжей, в обнимку с Ксаной.

— Ты вообще представляешь, котик, что означает, когда человечка нет? Вот он живой, но его нет нигде…

— Представляю. Если бы я работал на прежнем месте, я запросил бы федералов, базу дипкорпуса и МЧС.

— Отличная идея, — смеется Коко и поворачивает ко мне второй скрин.

Полупрозрачное полотнище обретает глубину и яркость. Поиск уже произведен, причем даже такими способами, о которых я, отработав десять лет в Управе, не подозревал. Женщина, которую мы едем ловить, не зафиксирована нигде. Она призрак, фантом, привидевшийся моей «стрекозе» в полумраке клуба «Ирис и карамель». Она фантом, записанный чипом Костадиса. Ее нет нигде, кроме…

Кроме клуба «Ирис и карамель».

Любознательная деревенщина подобралась к машине слишком близко. Я разглядываю этих качающихся существ, и они совсем не кажутся мне похожими на людей. Крайне сомнительно, что по этой дороге вообще ездят машины. Теперь я различаю грязь, ветки и какие-то обломки прямо на разделительной полосе. Там же, в темноте, сидит ребенок, невозможно определить его пол и возраст. С ребенком что-то не в порядке, голова свесилась набок, он копается руками в картонной коробке. Мы с Коко словно наблюдаем океаническое дно из иллюминаторов батискафа. Точнее, наблюдаю один я, блондинке наплевать. Мы спустились в ядовитую лакуну и никогда не выйдем наружу. Даже если заклинит мотор и кончится пища, мы не осмелимся шагнуть на океаническое дно. В районе Большой Охты опасно, но это всего лишь район города, и он вынужден жить по городским правилам. Там понимают русский язык, там понимают язык денег и язык оружия. Здесь, в поясе брошенных кварталов, все иначе.

Пушкин огорожен и закрыт для отребья. В Пушкине готовят очередной роскошный карнавал. На это стоит посмотреть, ради летнего праздника слетаются сотни знаменитостей. В Павловске огорожена дворцово-парковая зона и коттеджный поселок, куда мы и направляемся. Все, что вне зоны застройки, мало кого интересует. Клео как-то за рюмкой призналась мне, что в отчетах убойного отдела появился даже особый термин — «потерянные деревни». Термин возник семь лет назад, после того как правительство официально признало, что не может обеспечить законность и уровень коммунальных услуг на территориях с «отрицательным демографическим балансом». То есть везде, кроме десятка крупных мегаполисов. Везде, где невозможно подсчитать, сколько осталось жителей, способных адекватно общаться с властью.

Они похожи на нас, но только издалека, эти люди из «потерянной деревни». Снова включается прожектор, на сей раз — выдвигается из капота. За мягким светом следует вспышка, такая яркая, что даже в салоне, за слоем тонировки хочется протереть глаза. «Бентли» делает последнее предупреждение. Представляю, каково пришлось тем любопытным пацанам на улице. Мальчишки катаются в грязи, закрыв руками лица. Все происходит бесшумно, как и положено на дне океана. Взбаламучена пыль, колышутся водоросли, проносятся стайки неприятных созданий. Коко и ухом не ведет. Мне кажется, что давно бы следовало вызвать милицию, во всяком случае, я бы именно так и поступил. Впрочем, я никогда в жизни не остановился бы поздно вечером в неосвещенном пригороде, вне зоны милицейского контроля.

— Ты спрашивал, как давно твоя жена посещает «Ирис»?

— Нет…

— А в каких клубах она еще бывает, говорила?

— Во многих… но я узнавал сам.

— Иными словами, котик, ты за ней шпионил, верно? Тебе нравится подглядывать за женщинами? Тебе нравится смотреть, как они поправляют одежду, нравится заглядывать в женские уборные?

— Я не подглядываю за женщинами…

— Почему ты сам не спросил ее об этой пташке?

— Потому что…

Как я могу объяснить ей, что Ксана запустит мне в голову пудовой вазой при малейшем подозрении на слежку? Или выскочит из дома в одной ночной рубахе, и мне придется искать ее в два часа ночи на улице?

— Ты боишься ее? Черт подери, котик, да ты просто боишься.

— Я не боюсь, я люблю ее! И оставь Ксану в покое, сто раз тебя просил, займись своим делом.

— Я не халтурю, милый. — Коко проводит языком по разбитой губе и смотрит честным, издевательским взглядом.

— И не называй меня «милым»!

— Что ты так размяукался, котик? Где твоя офицерская выдержка?

Я сам не пойму, где моя выдержка. Никогда такого не было, чтобы срывать раздражение на незнакомом человеке. Я пытаюсь убедить себя, что Коко не пыталась меня поддеть или разозлить, она действительно честно отрабатывает деньги. Просто она понятия не имеет, каково это — метаться в два часа ночи между самыми злачными барами на подземных уровнях, заглядывать в лица пьяным гетерам, получать тычки от секьюрити и выть от злости на себя и на весь несправедливый мир. Я болен этой женщиной и никому не могу сказать об этом. Могу только извиниться перед Коко за то, что поставил под сомнение профессионализм «детективного бюро». Когда госпожа Фор берется кому-то помочь, это делается на высшем уровне, а я усомнился и позволил себе нагрубить. Я теперь должник, сколько бы денег ни принес, пока сестра Клео не скажет сама, что долг погашен.