Пленники Пограничья - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Сертаков cтр.№ 51

— Сколько угодно! — Старший брауни нацепил подаренные очки и стал похож на ученого ежа. — Ее полно внизу, хе-хе…

Видимо, косматый старикан подал какой-то знак, двадцатифутовые ворота неторопливо сомкнулись у нас за спиной. В последний раз рыжими искрами полыхнуло озеро, в последний раз мелькнули горбатый мост, разлив ячменных полей, ряды мрачных брауни с топорами; а потом отполированные бревна-засовы попали в пазы и задвинулись. Мне почудилось, что на мосту, обмахиваясь хвостом, сидит очень знакомый пес. За Ку Ши можно было не беспокоиться, он легко преодолеет границу без нашей помощи. Я знал, что он не враг и не друг, но связан обещанием и потому непременно найдется…

Застава приняла чужих.

Поднялся шум. Я поднял глаза навстречу гомону. Нас окружало не меньше сотни пеших брауни. Видимо, все население крепости высыпало поглазеть на чужеземцев и потрогать их руками. Дядюшки держались вежливо, просто стояли и ждали, пока десятки лохматых созданий подергают их за одежду. Хуже всего приходилось Марии с ее ростом. Некоторые малые дети даже ухитрялись попробовать на зуб ее кожаные ботинки и обшлага рукавов.

— Не мешайте им, — одними губами скомандовал Марии дядя Эвальд. — Эта застава много десятков лет не встречала гостей.

— Я не мешаю. Если двинусь с места, непременно кого-нибудь раздавлю. Они так и будут глазеть на меня? Они вообще понимают английскую речь?

— Образованные понимают…

— Вот как? В этой клоаке есть образованные? — Мария в третий раз взяла за шкирки и поставила на землю двоих детишек. Девочкам было лет по шесть, а может и больше, они хихикали и настойчиво пытались проникнуть в карманы кожаной куртки наездницы. Непросто разобраться с возрастом ребенка, если он похож на обросшую мартышку и при этом одет как средневековый старичок.

— Брауни покинули Измененный мир не так давно, во всяком случае, после истребления круитни их еще часто видели. По слухам, они помогали круитни строить могильники еще при Кромвеле, а одиночки живут в стенах старых домов до сих пор! — Через плечо докладывал глава септа, пока мы медленно двигались по раздолбанной мостовой к западным воротам.

— Что за круитни? — Мария вытащила из кармана очередную попрошайку.

— Так раньше называли пиктов. Это один из народов Острова, полностью истребленный скоттами у озера Лох-Несс…

— Тихо! — перебила тетя Берта. Она оглянулась, и стало заметно, что теперь милой кровнице нельзя дать больше шестидесяти. За какой-то час тетушка сбросила четверть века. Я слышал, как ее сердце возвращается к забытому степенному ритму. — Эви, скажи всем, чтобы держались за руки!

Она поспешала за младшим всадником, его лошадка довольно бойко цокала копытами по мостовой, так что нам с Анкой иногда приходилось пускаться рысью. Остальные всадники куда-то подевались, а голосящая веселая толпа буквально висла у нас на руках. От них шел острый запах, не то чтобы противный, но постоянно щекотало в носу и хотелось чихнуть. Эти малышки даже не пытались говорить на языке Долины, тетя Берта заметила, что они пользуются одним из галльских диалектов, и понять их невозможно.

Потому что этот язык умер пару тысяч лет назад. На очередном повороте дядя Эвальд крикнул, чтобы мы подождали Саню, он раздает детям леденцы, купленные в той же дежурной аптеке. Наконец улыбающийся, обалдевший дядя Саня вырвался, и тут свора туземцев как-то разом отступила. Сквозь возбужденный гомон послышался равномерно нарастающий и спадающий, шипящий звук. Звук был очень знакомым, и в то же время таинственным, так могло бы похрапывать спящее чудовище.

Я оглянулся. Восточные ворота скрылись с глаз. Заслоняя их, выросли десятки одинаковых домиков, похожих на просмоленные бочки; в каждом светились одинаковые окошки, и плясали между домиками одинаковые переулки. В переулках кривлялись и гомонили волосатые дети в деревянных, звонко стучащих башмачках и фиолетовых суконных чулочках. Они махали нам руками, но не продвигались дальше какой-то невидимой черты.

Сполохи факелов сливались у меня перед глазами в пестрые искрящиеся ленты, поэтому я не сразу заметил, что мы уже выбежали на пригорок перед железными воротами. Никакой черты не было, однако мирные жители не желали подходить близко к западному рубежу.

В ноздри вплыл жирный запах варящейся говядины, сдобренной пряными травами. На одной из башен протрубил рожок, хозяйки одновременно начали готовить ужин, и одновременно заголосили тонкие женские голоса, призывая домочадцев к очагам.

Снова раздался шершавый сиплый всхлип, только гораздо ближе. Мне по щеке будто проехалась соленая мокрая ладонь, но дождь и не думал начинаться. Мы очутились возле западных ворот, они тянулись в небеса бесконечной ржавой стеной. Где-то в неизмеримой высоте сторожа вращали лебедку, лязгали зубчатые колеса, стонал канат. Нижняя петля ворот, если ее поставить на землю, достала бы мне до плеча. И забор из бревен с этой стороны вымахал несоизмеримо выше, чем со стороны уютных полей. А в толщину… Каждый ствол не смогли бы обхватить и три человека.

Кое-что еще я заметил. Между ближайшими постройками и стеной с этой стороны крепости везде оставалось пространство. На нем свободно могли бы разминуться два грузовика или две конные повозки, но ни животные, ни люди не заходили на «нейтральную полосу».

— От какого же Кинг Конга такую калитку склепали? — Дядя Саня постучал по влажной броне.

Ворота ответили низким гулом на пределе слышимости. Внизу они очень плотно примыкали к земле, и булыжник здесь уступил место отшлифованным каменным плитам. На уровне четырехэтажного дома из примыкающей к воротам башенки высунулась бородатая голова и что-то прокричала. Стражник сильно шепелявил, но тетя Берта поняла.

— Он посоветовал нам отойти, сейчас отопрет.

Улочки стремительно пустели. Я приучен ориентироваться в любом лесу, но сейчас никак не мог понять, по какой из них мы пришли. Совсем недавно мне казалось, что в крепости, от силы, дюжина жилых строений, а теперь позади раскинулся целый город. На плоских крышах сушилось сено, кто-то трогал во мраке струны неведомого инструмента, кто-то пробовал хриплую дудочку. Лениво тявкали собаки, ржали в конюшнях лошади. В лиловом киселе две враждебные луны соединились краями, и вспыхнули бенгальскими огнями звезды. Храп невидимого сонного чудовища заглушал все звуки.

Пограничье снова играло с нами в свои непонятные игры.

— Вот это да… — прошептала возле меня Анка.

Западные ворота начали открываться.

И мгновенно стало ясно, кто протяжно вздыхал в темноте. В образовавшуюся щель хлынул просоленный морской ветер и, как ни странно, стало светлее. Колоссальные створки раздвигались все шире, за ними открывалась столь захватывающая перспектива, что тетя Берта и Мария разом охнули, Саня присвистнул, а мне захотелось, как маленькому, запрыгать от радости.

Я сдержался, потому что вовремя оглянулся назад. Многие мирные жители заставы не ушли ужинать, они так и стояли плотной массой в темноте и жадно вдыхали ароматы побережья. Наверное, западные ворота открывались нечасто.