Паломничество жонглера - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Аренев cтр.№ 111

— Да обычная, только нос, как у всех знатных, к самому небу задран…

— Я про служанку спрашивал, Рыжий. Да-а, теперь мне ясно, какие такие обязательства держат тебя при этой графине.

— А пошел бы ты куда подальше! Скажи одно: поможешь или нет?

— Не раздувай ноздри, я это по-дружески. Конечно, помогу. Как Собор закончится, так и отправлюсь. Мы всё равно на зиму в Нуллатон собирались. Но ты, как я помню, о двух услугах просил.

Гвоздь набрал в грудь побольше воздуха.

— Вторая тебе понравится еще меньше, чем первая.

— Не сомневаюсь. Выкладывай, не тяни.

— Матиль. Ее нужно увезти отсюда. Долго объяснять, а о многом я вообще не могу сейчас рассказывать, но девчонке здесь оставаться опасно.

— Подожди, подожди. То ты про графиню, то про девочку. У тебя самого-то в голове комары не завелись часом?

— У меня с головой всё в порядке! — огрызнулся Гвоздь. — Насчет графини — одно, насчет Матиль — совсем другое. Тут всё решится за пару дней. Или ничего страшного, или нужно будет срочно куда-то девать девчонку. Причем так, чтобы ни мой спутник, ни кто-нибудь другой из нашей теплой паломнической компашки ее не нашли. Меня они по-любому через неделю отпустят — вот аккурат как Собор закончится. Тогда я отыщу тебя и заберу девочку.

— Не пойдет.

— Что?

— Даже если бы я согласился — где, по-твоему, кинется искать малявку твой «мэтр»? В первую очередь вспомнит обо мне и о том, как мы его здесь споили. И еще я вот чего не пойму: в Нуллатон, выходит, я доберусь уже после того, как ты расстанешься с этой своей компашкой из графинь и баронских сынков. Тогда на кой мне переться к Фейсалу?

— Ладно, — сказал Гвоздь, — ладно. Я бы пришел за девочкой намного позже, чем через неделю. Может, вообще бы никогда не пришел — не смог бы. Я сам не до конца понимаю, что здесь затевается, но… Мне нужно найти человека, который бы позаботился о ней, хотя бы первое время.

— Здесь, брат, ты такого человека не найдешь. У меня не та жизнь и не тот характер: мы слишком солоно живем для этой малявки. Ей нужно что-то попроще и подомашней. Подыщи какую-нибудь сердобольную вдовушку или лучше монаха, чтоб занялся твоей Матиль, определил в школу. Оттуда ты, если захочешь, сможешь ее забрать. А нет — девочка будет пристроена, с крышей над головой, с каким-никаким харчем, с местом в жизни. И кстати, монахи, в отличие от вдовушек, не поставляют таких вот малышек в бордели. Подумай.

— Да, — соскочил с подоконника Гвоздь, — так я и сделаю. Тем более монахов сейчас здесь хоть отбавляй. Но этот старый хрыч никогда не отпускает меня с Матиль одного. Мне понадобится твоя помощь, точнее, твоих ребят…

— Это другой разговор! — Многоликий хлопнул Кайнора по плечу и усмехнулся. — Поможем, брат, поможем.

* * *

Новеньким Непосвященным, попадавшим в Йнуугскую обитель, послушники по секрету сообщали: худшее, что можно себе представить, это попасться под руку разгневанному отцу настоятелю. Тихоход, говорили, когда в гневе, способен словами гвозди забивать. В живого человека.

Баллуш об этих разговорах знал и по возможности подтверждал слухи. Другие высшие иерархи Церкви о характере Тихохода были наслышаны тоже.

— Я в первый раз вошел в Зал Мудрости сорок пять лет назад.

Обычные в общем-то слова. И совсем, кажется, неуместные во время горячего спора (дискуссии!) между собравшимися. А гляди-ка: притихли, даже Эмвальд Секач умолк на полуслове и мягонько на кресло свое опустился.

Молчат. Ждут, что Тихоход дальше говорить станет.

Сейчас… станет!

— Сорок пять лет, — повторил он негромко, словно обращался к самому себе. — Сперва служкой, потом секретарем, теперь вот отцом настоятелем. И с тех пор ничего не изменилось. Мой учитель, Эрх Бездомный, говорил, что двадцати четырех мудрецов вполне достаточно, чтобы любое, даже самое простое начинание никогда не завершилось. А когда я однажды, набравшись храбрости, спросил, почему он так в этом уверен, Эрх сказал: «Поймешь, когда с мое позаседаешь в Соборе». Многие из вас сейчас наскоро примеривают на лица обиженные или даже оскорбленные выражения, а кто-то, уверен, мечтает, чтобы я поскорее заткнулся и вы могли бы продолжить обсуждение жизненно важных вопросов. Хотя, если уж честно, больше это похоже на грызню дворняг над дохлым конем. Да-да, дохлым! И дворняги настолько увлеклись дележкой, что не замечают, как к ним уже подкрадываются волки.

Ильграм Виссолт склонил голову и несколько раз звонко похлопал:

— Крайне эффектное вступление, браво! Емкое, образное. Вы часом не пишете стихи, Тихоход? У вас несомненный дар. Вы ухитрились в столь малом количестве слов запрятать так много смысла — и так изящно, по-доброму пожурить нас, действительно немного увлекшихся дискуссией. Но, полагаю, это только пролог к тому, что вы намереваетесь сказать.

Он по-птичьи склонил голову набок; в свете от сотен свечей правый глаз на его маске Разящей хищно блеснул

— Пролог — но совсем не к тому, чего вы ожидаете. — Баллуш с поклоном повернулся к Тагратваллу, с которым уговорился заранее, еще вчера: — Позволит ли мне уважаемый председатель Собора задать несколько вопросов присутствующим здесь братьям?

— Это что, допрос?! — взвился Секач.

— Это всего лишь вопросы. От которых те из вас, кто сочтет нужным, смогут уклониться.

— Если, разумеется, я на правах председателя не попрошу уклоняющихся всё-таки ответить, — подытожил Тагратвалл. — Начинай, Тихоход.

— Надеюсь, всё это имеет хоть какой-то смысл, — проворчал Хиларг Туиндин, плотнее запахиваясь в расшитую алыми мотыльками мантию.

— Имеет, — весомо произнес Баллуш. — И многие из здесь присутствующих, думаю, скоро догадаются, о чем я намерен говорить. Но сперва — вопросы. Итак, я хочу услышать от каждого из вас, сколько раз за последний год в ваших эпимелитствах были замечены случаи, которые можно расценить как сверхъестественные. Под таковыми я разумею прежде всего признаки присутствия существ, которые обычно в Ллаургине Отсеченном не встречаются… точнее — не обитают в нем.

— Включая возможные мистификации?

— Да, Мэшт, включая мистификации или то, что кто-то из вас счел мистификациями. В том числе — мистификациями свидетельств присутствия в Ллаургине зверобогов. Может быть, ты и начнешь?

Мэшт Риссадор, эрхиэпимелит Тайдонского округа, устало потер правой рукой лицо в том месте, где обычно носил на глазах темную повязку. Сюда, в Зал Мудрости, он пришел без нее, но прочие атрибуты своего сана: черный плащ бархатистым мехом наружу и когтевидные наперстки на левой руке — надел.

— Сверхъестественные случаи… — Риссадор словно попробовал эти слова на зуб — и вкус их ему очень не понравился. — Были. И за эти несколько лет — раза в два больше, чем раньше.

Он рассказал о громадных холмах свежей земли, возникавших посреди полей буквально за ночь, о странном поведении медведок, которые, во-первых, с некоторых пор стали крупнее, а во-вторых, частенько выползали наружу и забирались в дома с каменным фундаментом. О найденных на юге округа окаменелых погадках, размером с поленницу дров — и о том, что для окаменелых эти погадки выглядели очень уж свежо. Об участившихся случаях прозверения среди детей и безумцев; таковые были нередки всегда, поэтому когда Риссадор говорил об участившихся, он подразумевал едва ли не эпидемию в некоторых зверобогадельнях. Наконец, о превысившем все мыслимые пределы количестве священных реликвий, которыми нынче торговали в округе — и хотя часть из них явно составляли подделки, встречались и подлинные, вроде хитиновых кусочков панциря Муравья, фрагментов выползка Змеи или чешуек Дракона.