Ларец Марии Медичи - читать онлайн книгу. Автор: Еремей Парнов cтр.№ 62

На зов явилась только шелковистая черная кошка с янтарно-зелеными глазами. Она бесшумно спрыгнула откуда-то сверху и прогнулась вся, вытянув вперед лапы. Царапнула пол и, спрятав когти, потерлась вдруг мордой о ногу Люсина. Но тут же отпрыгнула в сторону, зашипела на мертвого Саскию и полезла под софу.

– Похоже на то, что разбежались кошечки, – заметил Люсин.

– Да, – согласился Лев Минеевич. – Я лично только Леонида сегодня видел.

– А вы, случайно, не знаете, как реагируют кошки на смерть своих товарищей?

«Фу ты, как глупо сказано! И все ведь знать надо, черт его дери!»

– Не знаю, – вздохнул Лев Минеевич. – Наверное, они печалятся.

«Держите меня, ребята, или я сейчас что-то над собой сделаю, как говорил мой кореш Жора Васильков… Что-то неладно с этой кошкой. Тут, пожалуй, не в колбасе дело. Вроде ее удушили. Жаль, неизвестно, кого принимала вчера старуха. Он и ее мог удушить. По пьянке… – Люсин покосился на бутылку. – Нет, мало слишком, капля одна… Хоть и есть такие, что кошек по пьяной лавочке душат или в собак стреляют, но им для этого побольше надо, что-то в районе кило…»

Он осторожно взялся двумя пальцами за кончик мохнатого уха и приподнял кошачью голову.

«Явно задушена кошка. Зверски задушена. Словно кто-то полотенце вокруг нее затянул».

Он разжал пальцы и брезгливо потер их, словно стирал прилипший к ним смертный холод.

«И чего это я сразу за кошку принялся? Ах да, сиделка подсуропила, хотя, конечно, спасибо ей: может пригодиться».

– Где этот ларец стоял? – спросил он, выпрямляясь.

– Вон там. – Лев Минеевич кивнул на свернутый гобелен. – Он был этим покрыт, а сверху обычно лежали кошки.

На полу явно различался темный и пыльный прямоугольник.

– Такой большой? – удивился Люсин, а Лев Минеевич кивнул.

– Разве это ларец? Это целый ларь! Сундук, можно сказать.

– Так он везде называется, – вздохнул Лев Минеевич. – Ларец Марии Медичи.

– Где же это везде?

– Во всех антикварных каталогах мира.

– Ух ты, как громко!

– Да, – просто подтвердил Лев Минеевич. – Ларец Марии Медичи.

– Я не про это, – усмехнулся Люсин. – Ларец – это не громко. Я про весь мир.

– Он и вправду всемирно известен. Ради Бога! – Лев Минеевич умоляюще сложил ручки у подбородка. – Разыщите его, иначе она умрет. Никакие доктора ей не помогут, никакие лекарства! Без этого проклятого сундука она не станет жить.

«В том-то и дело, что сундук… За ним-то он и охотился. Только зачем он, скажите на милость, в мебельный полез? Не знал настоящего адреса? Надеялся на случайность? С трудом что-то верится… Нет, все он знал распрекрасно! И водка эта его! Это из его купленных на валюту московских запасов… Неужели этот гад, пока мы тут с ног сбиваемся в поисках, где-то бродит, обкрадывает старух и душит котов? Прямо чертовщина какая-то! Ведь это он, он – поскольку некому больше! – был здесь вчера вечером! Ах мразь какая! Ну и мразь! Но на что надеется? Как думает выбраться из страны? Нет, не такой он пентюх, чтоб надеяться на чудо. По лезвию ходит, знает, что по пятам за ним идут. В чем же здесь дело? Неужели и впрямь этот сундук оправдывает любой риск? Ничего, решительно ничего я в этом деле не понимаю…»

Люсин достал из портфеля пакет с гигроскопической ватой, разорвал его, осторожно собрал со стола и укутал в вату бутылку, рюмки, вилки и ложечки.

– Я знал, что это вам понадобится, – удовлетворенно заметил Лев Минеевич. – И велел, чтобы все осталось как было.

– Спасибо, – сказал Люсин, приседая на корточки.

На полу хорошо были видны длинные полосы и царапины. «Не побоялся выволочь такую громадину! И как он только управился? В такси сундук явно не влезет. Значит, пришлось ему ловить левака… Грузовик, микроавтобус, по меньшей мере „пикап“… Неужели же никто этого не видел и не слышал? Или была у него наготове своя, договоренная машина? Притом все произошло ночью, когда люди обычно спят… Все же надо будет хорошенько порасспросить соседей. Особенно эту Эльвиру Васильевну!»

– Какой высоты была эта штука? – спросил он, достав из кармана стальную рулетку.

Лев Минеевич подошел к прямоугольному отпечатку на полу и показал примерную высоту.

Люсин все вымерил и записал в блокнот. Потом приложил рулетку к притолоке и стал измерять дверь.

– Проходит? – осведомился Лев Минеевич.

– Проходит. С трудом, но проходит. – Люсин раздвинул занавес и вышел в коридор. Сиделка как завороженная глядела ему вслед.

– Криминалистика! – приложив палец к губам, разъяснил Лев Минеевич. – Дедуктивный метод. Я это предвидел.

И милое, забытое детство открылось ему вдруг в пыльном солнечном луче. Он не помнил, а может быть, и вовсе никогда не знал, что представляет собой дедуктивный метод. Но разве это что-нибудь меняло? Слово утратило конкретный смысл, но отнюдь не умерло, напротив, оно расширилось и стало своего рода паролем. Он произнес его невзначай, а где-то, в уже несуществующем прошлом, кто-то откликнулся: Шерлок Холмс, Ник Картер, Этель Кинг, кольт, мокасины, бизоны, пещеры; словно пылинки в косом столбе света, танцевали и вспыхивали в памяти имена и названия, и были они столь же хаотичны, как пылинки. Но на душе стало грустно и хорошо.

Солнечный луч высветил на пыльном полу яркое мастичное пятно. Оно показалось Льву Минеевичу таким теплым и милым, что захотелось погладить рукой. Он и в самом деле нагнулся и потрогал нагретый солнцем паркет.

– Что это вы делаете, Лев Минеевич? – спросил, возвратившись, Люсин.

– Я? – испуганно обернулся застигнутый врасплох старик. – Я, видите ли, осматриваю место… Может, злоумышленник что-нибудь случайно обронил. Или следы какие оставил.

– Ах, вон оно что… Ну-ну… Простите, можно вас на минутку? – Он наклонился к сиделке и поманил ее в коридор.

Тщательно прикрыв за собой дверь, чтоб ненароком не услышала больная, он тихо спросил:

– Ну как вы ее находите?

– Плоха она! – решительно заявила сиделка. – Нипочем не выживет.

– Почему вы так думаете?

– Полный паралич. Не пьет, не ест. В больницу ее надо, на искусственное питание. Только переезда она не перенесет.

– Значит, полагаете, спрашивать ее о чем-нибудь бесполезно?

– Мертвое дело. Ничего не соображает. Ее бы в хорошую больницу пристроить, может, и выходят… А так помрет ни за грош одинокая старуха…

– Так, значит… Ну что ж, в больницу, думаю, мы ее устроим. Ладно. Спасибо вам.

– За что спасибо? Мне-то что? – Она махнула рукой и ушла в комнату.

Люсин немного походил в одиночестве по коридору, посасывая занзибарский мундштучок и прислушиваясь к тихому жужжанию счетчика. «Грабитель – будем пока именовать так, хотя не исключено, что сундуком он мог завладеть и путем шантажа, – тащил добычу до самой подворотни. Там он, очевидно, погрузил сундук на машину. Далее следы, естественно, теряются. И напрасно Лев Минеевич все уши прожужжал про умную собаку-ищейку. Дальше подворотни она не поведет…»