Гианэя - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Мартынов cтр.№ 91

Если Вересов и пятеро его товарищей по смене погибли, то ведь трудно было допустить смерть тех, кто спал в анабиозных ваннах. Со дня на день (Виктор не знал точно когда) должны проснуться шесть человек второй смены. Их разбудит автомат. Неужели же они не найдут способа открыть люки между отсеками?

То, что в течение двух недель смена Вересова не сделала этого, казалось несомненным доказательством их гибели. Но смена Джеммела не могла погибнуть. Для, этого нельзя было придумать никакой, даже теоретической, причины.

Виктор не знал, в каком положении находится второй отсек, где шесть месяцев проспали Джеммел и другие. Останутся ли они живы после пробуждения? Будет ли у них хоть какая-нибудь возможность что-то сделать?..

— А если не явятся они, то помощь придет с Земли, — сказал Виктор, но уже не столь уверенно. Гианэя повела плечом.

— Не раньше как через пять лет земного времени, — сказала она. — И то только в том случае, если обнаружат наш корабль по пути. А на это мало шансов. Они полетят не к нам, а на мою планету (Гианэя никогда не говорила «планета Мериго», не вынося этого имени, а называла ее «своей»), думая, что мы еще там или уже вылетели обратно на Землю. Радиосвязь прекратилась давно. Только достигнув моей планеты, они поймут, что наш корабль не прилетал на нее. Но почему? Это станет для них загадкой. Где мы — тоже загадка. Я не могу утешать себя ложными надеждами. А хотела бы…

Последнюю фразу она прошептала едва слышно.

Спокойствие, с которым Гианэя говорила все эти жестокие истины, могло создать впечатление, что она примирилась с их участью. Но Виктор знал, что она с ней не примирилась. И ее слова «хотела бы» еще раз подтверждали это. Просто Гианэя умела хорошо скрывать свои подлинные чувства.

Он знал, что она права. Знал даже больше, чем знала Гианэя.

Он был математиком. Совместно с Сергеем, с помощью совершеннейших вычислительных машин, он рассчитывал когда-то траектории спутников-разведчиков, исчезнувших с неба Земли, принимал участие в обработке данных пеленгации с трех кораблей, чтобы обнаружить местонахождение базы гийанейцев на Луне. Он рассчитывал сложнейшую трассу пути Гермеса.

Он знал, как неимоверно трудны эти расчеты.

А сейчас?..

Корабль Вийайи, должно быть, уже покинул Землю. А если бы даже навсегда остался там, — это не меняло дела. Заканчивающийся постройкой земной космолет был один! Те, что служили для рейсов внутри Солнечной системы, не могли быть использованы в Большом Космосе. Начать постройку межзвездной флотилии предполагалось не раньше как через пять лет, после отлета корабля со сменой для планеты Мериго.

Значит, Земля будет располагать тремя кораблями только лет через шесть, семь. Земного времени.

Связи между планетой Мериго и Землей нет и быть не может. Люди узнают об исчезновении корабля Вересова только тогда, когда на Землю вернется космолет с планеты Мериго, иначе говоря — через тридцать (это минимум) лет, опять-таки по земному времени.

И по тому же времени помощь может явиться к ним не раньше, чем через тридцать пять лет! При условии, что не будет потеряно много времени на поиски в просторах космоса.

Но не это было самым страшным.

Весь ужас заключался в том, что их корабль не движется или движется с межпланетной скоростью, что практически было одно и то же.

Время на их корабле течет теперь точно так же, как на Земле!

Корабль будет найден спасательной экспедицией через тридцать пять лет не только для обитателей Земли, но и для них самих!

Тридцать пять лет!

Ему, Виктору, будет тогда семьдесят. А Гианэя останется почти такой же молодой, как сейчас.

Эта мысль и прежде посещала его. Но он никогда не сознавал ее так остро. На Землю он думал вернуться сорокалетним. Время, проведенное в летящем корабле, было для его тела реальным временем. Он постарел бы на тридцать лет по подсчету земных годов, чисто абстрактно.

Теперь все изменилось: за тридцать пять лет он постареет именно на тридцать пять лет, и внешне и по существу.

У него была смутная надежда на могущество соединенной науки Земли и Гийаиейи. Теперь на это нельзя было рассчитывать. Никакое вмешательство науки не продлит ему жизни и молодости, эта наука просто не сможет до него добраться раньше, чем через тридцать пять лет. А тогда будет уже поздно.

Может быть, длительное заключение в корабле подорвет его здоровье — и он не доживет до дня освобождения. Тогда, если не явятся другие члены экипажа, Гианэя останется здесь совершенно одна. Он содрогнулся, представив себе такую возможность. Возможность вполне реальную!

Одна… В бесконечном просторе космоса, в замкнутом помещении отсека, наедине с собой, быть может, долгие годы…

А если навсегда, на сотни лет?!

Ведь старость наступит для Гианэи не раньше, как лет через триста пятьдесят по земному счету годов. Никак не раньше. Она молода, здорова и полна сил.

Он был уверен, что если бы так произошло, Гианэя не стала бы жить.

В былые эпохи на Земле существовало наказание в виде пожизненного одиночного заключения. Виктору как-то случилось прочитать об одном таком человеке, прожившем в тюрьме пятьдесят пять лет. Жестокость, проявленная предками, тогда поразила его. Но, вспомнив об этом сейчас, он подумал, что пережить такое заключение было неизмеримо легче. Этот человек все же был не один. Он видел хотя бы тюремщиков. Время от времени его выводили на тюремный двор, на прогулку. Он видел небо, облака, птиц. Из-за тюремной стены до него могли долетать звуки. Даже дуновение ветра вносило в его жизнь какое-то разнообразие.

Ничего этого не было здесь.

Одиночное заключение было полным!

А если.

Именно сейчас, после катастрофы, наблюдая за Гианэей, он начал подозревать…

Если так, их положение осложнится…

— Все же, — сказал Виктор, — я не могу поверить, что весь экипаж корабля погиб. Я думаю, что рано или поздно восстановится сообщение между отсеками. Что бы ни случилось на пульте или с «Мозгом навигации», можно произвести ремонт. И лететь дальше. Ведь сами двигатели не могли пострадать.

— Не могли, — согласилась Гианэя. — Будем ждать. Она явно сказала это только для него. А сама не верила. Это было очевидно, судя по ее тону. Виктор сел рядом и обнял ее. — Разве нам плохо вдвоем? — спросил он ласково.

— Пока, — ответила Гианэя, — мне ничего больше не надо.

— Почему «пока»?

— Потому что многое может измениться.

Она встала и ушла в каюту, видимо не желая продолжать разговор.

Через несколько минут Виктор заглянул в каюту. Гианэя лежала с закрытыми глазами, но не спала. Он понял это по ее дыханию.

Он прошел на обсерваторию, как делал это каждый день, а иногда и два раза в день.