Сварог поднатужился и гаркнул:
– Зашибу, сука!
Алмасты отпрыгнул, не сгибая колен, и припустил во мрак, в
котором благополучно и растворился. Он уже успел понять, что от белых людей в
военной форме нужно спасаться галопом.
– Это нормально, – сказал сам себе Сварог голосом
то ли Горбачева, то ли Кашпировского, идиотски захихикал и пошел дальше под
огромными звездами.
В эту ночь его так и не потревожили. Утречком он отпился
холодной водой и поскорее убрался подальше от семейного очага, пока жена не
обнаружила исчезновения золота. Насколько позволяли служебные обязанности и
распорядок дня, он то и дело уединялся, откровенно нарываясь. Да так и не
нарвался. Начал даже подозревать, что удрученный провалом эксперимента шаман
умер от инфаркта или был сгоряча укорочен на голову.
Домой возвращаться как-то не тянуло. Он без всякого
удовольствия забрел в гости к замполиту Ульянову (ни с какого боку не
родственнику). Ульянов без всякой фантазии кушал водку и был мрачен, как
никогда, – в голову ему стукнуло, что в нынешние бурные психопатические
времена его под горячую руку причислят к родственникам вождя трудящихся всего
мира и, чего доброго, положат в мавзолей. Симптомчики были знакомые,
означавшие, что к ночи из холодильника полезет Карл Маркс и придется бежать за
доктором Зуевым, который Карлу непременно прогонит, если только сам не будет
гонять друидов. Правда, если подумать, для замполитовой печали были все
основания – ходили стойкие слухи, что в ближайшее время замполитов ликвидируют
как класс, а ничего другого Ульянов как-то не умел, да и не особенно-то
порывался учиться, честно говоря. На сковородке у него догорал разодранный по
страничкам партбилет – но Ульянов, как выяснилось, к демократам примыкать вовсе
не собирался, просто разочаровался в родной партии, разучившейся делать
перевороты. Сварог выпил водки, пожелал Ульянову приятной беседы с Карлом
Марксом и направился к археологам.
На полдороге его и достало – и качественно. Он вошел в сухую
твердую землю, как утюг в ведро с водой, чисто по привычке побарахтался
немного, но потом опомнился, зачем-то поднял руки над головой, решив, что так
пойдет легче, – и провалился из солнечного дня в ночь. Поблизости жарко
пылали высокие костры, ржали лошади, вокруг стелился странно тяжелый,
устойчивый дым из причудливых курильниц на затейливых ножках, и шаман,
целехонький и здоровехонький, разразился столь радостными воплями, что голова
его, похоже, еще миг назад и впрямь висела на волоске.
Радостные вопли тут же сменились на тревожные, панические:
– Мохолы напали, разъезд мохолов! Великий Меч их
сдерживает. Скорее! Ведите же его!
Последнее относилось к трем воинам, появившимся из-за спины
Сварога. Один из них, с иссеченными шрамами лицом, взял майора за локоть, будто
клещами ухватил, и молча потянул за собой.
Глаза, пораженные внезапным провалом из света во мрак и в
первые мгновения различавшие лишь то, что высвечивало пламя костров,
пообвыклись и постепенно обретали обычную чувствительность. И вот уже темнота,
присутствие в которой бурлящей жизни выдавали только звуки, наполнилась тенями:
мечущиеся всадники, отблески костров на клинках и доспехах, встающие на дыбы
лошади, валящиеся лошади, слетающие с них воины.
Сварог дал себя увести человеку со шрамами. Что еще
оставалось?
Он никак не ожидал, что окажется в эпицентре доисторической
междоусобной баталии, и пока еще не надумал, как ему быть, что предпринять. Он
рассчитывал совсем на другое. На незамедлительную встречу с Нохором, Великим
Мечом. Которого поблизости не наблюдалось. До которого необходимо добраться.
Его подвели к коню, которого держал под уздцы молодой
малорослый воин в желтом плаще. Рядом били копытами о землю еще четыре лошади,
видимо, тех, кто сопровождал его, и этого юноши.
Какой приказ им отдан? Отконвоировать его в безопасное
место, куда, управившись с неприятелем, должен будет прибыть владыка? Человек
со шрамами ударил Сварога по плечу, привлекая внимание, а когда привлек,
показал на землю. Там лежали две кучи. Горка одежды, включающая и доспехи,
горка оружия. Вторая побольше.
– Великий Меч ждет тебя, – наконец произнес его
провожатый, после чего направился к лошадям, а с ним и двое его товарищей. Они
взмыли в седла и галопом умчались в ночь на звуки сражения. Остался только
молодой воин, держащий коня. Коня для него, Сварога.
Теперь ясно. Нохор и не думал беречь его для грядущих
эпохальных битв, лелеять, холить и пыль сдувать. Для этих людей важнее прошлых
и будущих тот бой, что идет сейчас. До будущих ведь можно запросто и не дожить.
Что, кстати, и его, майора десантных войск, касается. Почему и не хочется
ввязываться в эту ночную сшибку ископаемых вояк. Рубиться с какими-то мохолами…
зачем? Нохор-то, понятно, желает, не откладывая, посмотреть, на что годен
наемник из завтрашнего дня. Ну а погибнет, не беда, еще кого-нибудь вытянем. А
что до того, что он говорил в прошлый раз, дескать, намечает меня в
военачальники, то и с этим ясно – здешние полководцы обязаны превосходить
умением своих бойцов во всем, иначе не заработать авторитет, и в первую голову
– должны быть лучше рядовых ратников на поле битвы. Тут тебе не там, это
московским генералам достаточно ткнуть пухлым пальцем в точку на карте, и
работа сделана. Дальше пусть разбираются солдатики, ведомые младшим комсоставом:
проявляют чудеса героизма, гибнут, зарабатывают медальки и инвалидности. А
генерал уже может отдохнуть, понежить отвыкшее от обыкновенной ходьбы тело на
мягких подушках и поглядеть последние новости – как там идут дела в горячих
точках.
Еще вот что интересно… Выходит, хитрый вождь с рысьими
глазами и не сомневался, что вторично вытащенный из не наступивших времен
человек не попытается вновь удрать. Откуда у него такая уверенность? Из слов,
что ли, его шамана: мол, нельзя уволочь того, кто этого не хочет. Ну и,
дескать, если уж второй раз удалось меня вытащить, то, значит, точно – я все
обдумал и согласен.
Ладно, оставим на потом досужие размышления. Что прикажете
делать сию минуту? Вроде задача проста – приблизиться к Нохору да не
промахнуться с двух попыток. Можно ведь и не входить по дороге в боевой контакт
с мохолами, никто не неволит.
И вдруг Сварога словно из шайки холодной водой окатило – а
если этого Великого Меча вдруг возьмут сейчас и зарубят насмерть? И в кого ж
стрелять после прикажете? Не застрянет ли он тогда в этом веселом прошлом
навсегда?
К черту раздумья. Так можно дораздумываться до опоздания на
все поезда.
Сварог разворошил гору оружия. Похоже, они собрали для него
в кучу все, что имели на сегодняшний день. Музей оружия ушедших времен, блин.
Среди рубяще-колюще-огревающего предназначения предметов встречались и вовсе
непонятные, которые даже не очень ясно, чем брать и как дальше использовать. Но
таких все ж малое число. Прочие если даже формой и не походили на знакомые
Сварогу, то имели аналоги в истории, и что с ними делать – ясно. Удивило майора
отсутствие лука и, разумеется, стрел и колчана тоже. Забыли положить? Вряд ли.
Не изобрели еще, выходит? Что ж так оплошали, а еще носят гордое звание
кочевников-завоевателей, кого-то там покорить замыслили. А лук бы нынче – самое
то.