Время зверинца - читать онлайн книгу. Автор: Говард Джейкобсон cтр.№ 63

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Время зверинца | Автор книги - Говард Джейкобсон

Cтраница 63
читать онлайн книги бесплатно

Мне случалось читать тут и там о стенающих людях, но я никогда прежде своими ушами не слышал стенаний. В целом это напоминало трагический эквивалент комического «Ха! Ха!» Джеффри и звучало как «Ох! Ох!» с легким подвывом.

Я почувствовал необходимость что-то сказать, но счел неправильным говорить сейчас о своих подозрениях насчет очередной симуляции брата, непонятно зачем решившего таким образом осложнить мою жизнь.

— А я думал, Джеффри тебе не нравится, — сказал я.

— Это я ему никогда не нравилась. Но дело не в этом. Никто в твоей семье меня не любил, однако я не желаю зла бедному мальчику.

Бедный мальчик!

Не потому ли он все это затеял? Хочет, чтобы еще кое-кто взял его, смертельно побледневшего, к себе в постель, а он будет украдкой мне подмигивать?

И если он был «бедным мальчиком» даже для Ванессы, каким же он должен представляться Поппи?

— Насчет его нелюбви к тебе ты неправа. Сколько я могу судить, он всегда тебе симпатизировал.

Она не ответила. И никак не отреагировала на эти слова. Спросила только, злокачественная ли опухоль. Я сказал, что не знаю. Хотя, если подумать, опухоль в мозгу просто не может быть доброго качества. Разве наш мозг как таковой не является злокачественным органом? Во всяком случае, мозг Джеффри был таковым наверняка.

— Позвони ему, — сказал я. — Я дам тебе номер.

Она не отреагировала и на это.

С того дня в ее поведении произошли заметные перемены. Часы напролет она сидела уставившись в пространство и периодически встряхивая головой, как будто в споре с невидимым собеседником. Она ничего не ела. И даже ничего не писала, если только я не ошибаюсь.

— Ты должен пройти обследование в больнице, — сказала она мне.

— По-твоему, опухоли — это семейная болезнь?

— Не спрашивай меня. Просто сходи и проверься.

— Я уже записался на колоноскопию.

— Копаясь в твоих кишках, они вряд ли найдут опухоль мозга.

— Очень на это надеюсь.

Перед сном вместо того, чтобы включить радио, или слушать музыку через наушники, или каким-то иным способом отгородиться от звукового контакта со мной, она садилась и завязывала разговор. Я уже и не припомню, сколько лет назад мы в последний раз беседовали в постели. Именно беседовали, а не препирались.

— Все умирают, — сказала она однажды.

Это прозвучало так фаталистически, что я забеспокоился о здоровье ее матери.

— С ней все в порядке, — ответила Ванесса на мой вопрос. — И с ней всегда все будет в порядке, в отличие от нас.

Меня посетила другая мысль.

— А ты как?

Она ушла от ответа. Впрочем, она и прежде любила намекнуть, что не заживется на этом свете. А поскольку она чрезвычайно легко поддавалась самовнушению, появление опухоли в ее мозгу было теперь лишь вопросом времени.

— К чему это все, Гвидо? — спросила она.

— Это все к тому… — начал я, но она меня прервала.

— Кроме книг и славы, что имеет значение?

— Ничего, — сказал я. — Поэтому нам так нужны книги и слава.

Она посмотрела на меня долгим пронзительным взглядом.

— Выходит, тебе повезло: ты имеешь и то и другое.

— И еще я имею тебя.

— Меня… — Она щелкнула пальцами с таким видом, что это, мол, ненадолго. Опухоль уже вовсю шла в рост.

Разговоры о смерти были ей очень к лицу. Если не принимать во внимание слезы, я никогда еще не видел ее столь привлекательной. Но, подумав, я не стал перекатываться на ее половину постели.

А на следующий день — как будто во исполнение моего вранья Гарту Родс-Райнду — она возобновила работу над своим романом.


Я занимался тем же. Но уже без моего альтер эго, Мелкого Гида. С этим отстойным мудаком — как назвал бы его Джеффри — было покончено. Как, возможно, и с самим Джеффри. Но я еще мог подарить Джеффри бессмертие, пусть это бессмертие было и не того сорта, который он ценил.

Он обскакал меня по всем статьям, что и говорить. Это он был героем нашего времени. Джеффри трахался на обе стороны, а Мелкий Гид был старомодным гетеросексуалом. Джеффри умирал от опухоли мозга, а Мелкий Гид был просто мертворожденным. Джеффри нарушал все приличия и нормы, он предавал своего родного брата — может статься, предавал вдвойне — и делал это с таким извращенным размахом, что за ним не поспевало даже мое галопирующее воображение. А Мелкий Гид в моем лице смог лишь засунуть язык в рот своей теще — на большее его не хватило.

Но если даже все им наговоренное окажется враньем — в чем я пытался себя убедить, — это опять же шло Джеффри в плюс. В наше время настоящие герои просто обязаны быть врунами. Вранье — это фундамент современного романа. Это и есть история. Пусть ваш герой в самом начале своей истории объявит, что все здесь изложенное — чистой воды вранье, и ничего больше, — и вам будет обеспечен самый качественный (пусть и не самый многочисленный) читательский контингент из ныне возможных.

Беспардонное вранье обернулось последним прибежищем сочинителей после того, как художественный вымысел вышел из моды, а ключевым элементом творчества был объявлен факт, так что слова «Основанный на реальных событиях» стали чуть ли не обязательным штампом для обложек романов, претендующих на коммерческий успех. Помимо этого, автор мог привлечь к себе хоть какое-то внимание лишь беспардонным враньем.

Так почему бы не отклониться от повествовательной достоверности, учитывая, что в истории литературы нет ни одного хорошего повествования, которое можно назвать полностью достоверным?

Я еще сам не до конца понимал, чего хочу, но уже загорелся энтузиазмом по поводу открывающихся перспектив. И я ревновал к Джеффри, что бы он там ни затеял. Ревновал к его умиранию. Ревновал к его вранью. Ревновал к его правдивости, буде такая вскроется. Ревновал к его разврату с моими женой-штрих-тещей.

И это было хорошо. Ревность является продуктивным чувством для некоторых мужчин. Особенно если эти мужчины — писатели.

Моя ревность была неотделима от моих творческих прорывов. Стоило мне только вообразить Джеффри в постели с одной из двух любимых мною женщин, как я одним махом сочинял главу. То ли еще будет, когда я представлю его занимающимся сексом с обеими одновременно!

В моем умирающем литературном мире Джеффри стал символом завтрашнего дня. Благодаря ему я получил шанс написать самый непристойный роман этого общепризнанно скучного, пресного века.

И как только я нашел в нем своего героя, осточертевшие запоры как рукой сняло.

30. УБИВАЯ ВРЕМЯ

Спустя примерно месяц…

— Что ж, надолго это не затянулось, — сказал Фрэнсис.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию