– Лихо, – сказал Сварог. – У меня создалось
впечатление, что Гаудин беспокоится, а?
– Вы бы на его месте не беспокоились?
– Брагерт, – сказал Сварог, – есть что-то,
что Гаудин от меня в этом деле скрывает?
– Ничего конкретного, право, – ответил Брагерт
почти сразу же. – Слово дворянина. Не считаете же вы нас настолько
подлыми?
– Не считаю, – сказал Сварог. – Но не могу
отделаться от ощущения, будто от меня что-то скрывают.
Брагерт досадливо поморщился, глянул на часы, на дверь
каюты. Слегка понизил голос:
– Я бы это назвал иначе. Вас не во все посвящают.
По-моему, это логично и вполне объяснимо. И есть чисто человеческие причины…
Вам самому было бы приятно сознаться кому-то в слабости? Ну, не слабости, не
знаю, как назвать…
– Я знаю, – сказал Сварог. – Как бы тут
дипломатичнее… Рубите мне голову, но я убежден, что налицо некоторые
расхождения меж декларируемым могуществом и реальностями…
Ему показалось, что Брагерт вздохнул словно бы облегченно:
– Я-то ожидал больших ересей, лорд Сварог… Ну да. Ну и
что? Любое государство во все времена чуточку преувеличивало свои возможности,
и сановники это любили, и отдельно взятые ведомства, от конюшенного до
военного… Речь, правда, не о могуществе. Что касается военной, технической и
научной мощи, во всем этом мы неизмеримо превосходим землю. Другое дело, что возможности
восьмого департамента чуточку пониже декларируемых. И еще. Мы частенько
сталкиваемся с тем, чего не понимаем и не знали прежде. Это не столь уж великая
тайна, известная многим и на небесах, и на земле. Вы ведь это хотели услышать?
Ну и услышали. Изменилось что-то в вашем отношении к нам или к миру?
– Нет, пожалуй, – сознался Сварог.
– Вот видите… – Он отвел взгляд, машинально
покосился на дверь каюты. – Скажу больше. Несколько дней назад наши
средства постоянного слежения зафиксировали ночью над Равеной крайне любопытное
явление. Одно из тех явлений, что недоступны взору непосвященного и фиксируются
лишь особыми приборами. С вашего позволения, я не буду подробно описывать его
суть – слишком сложно и по-ученому заумно. Скажу коротко: имело место применение
неизвестной нам черной магии.
– А дальше?
– Нет никакого «дальше». Такие вещи случаются, хоть и
крайне редко. Явление фиксируют, регистрируют, описывают – и начинается долгое,
нудное расследование. Иногда оно завершается успехом. Иногда так и не удается
отыскать концов. Мы многое забыли и многое утратили. Как писал Асверус:
«Портной над нами подшутил, оставив ножниц след, – и вот природы дивных
сил как будто вовсе нет»… А они есть, только мы разучились их опознавать, не
говоря уж о том, чтобы пользоваться ими… – Его лицо стало задумчивым и
грустным. – Знаете, лет пятнадцать назад случился интересный инцидент. В
Магистериуме испытывали новое устройство для исследования космоса, какой-то
чертовски сложный телескоп, не оптический, на ином принципе. И один их молодой
магистр забавы ради навел его на Талар. И увидел совершенно другой мир – иные
континенты, моря, города… До сих пор не улеглись страсти. Никто не понимает,
что, собственно, он видел. И что это за мир. А повторить эксперимент так и не
удалось – шла настройка, аппаратура работала в самых причудливых режимах,
записи не велось. В конце концов наши ученые мужи ради вящего спокойствия
постановили считать, что имели дело с иллюзией, созданной настраиваемой
аппаратурой. Электронный мираж – такие тоже бывают… Правда, магистру этот
случай сломал всю карьеру – он не успокоился, бросил все прежнее, стал сущим
анахоретом, до сих пор пытается воспроизвести условия эксперимента, ни о чем
другом и думать не хочет. Так что ничего особо страшного не происходит, лорд
Сварог. Чуточку стыдно было Гаудину признаться перед вами, чужаком, в том, что
он не столь могуществен, как принято считать. Вот и все. И нет пока оснований
думать, что наблюдавшийся феномен как-то связан с вашей миссией. Когда о вас и
слыхом не слыхивали, случались феномены и удивительнее. И давно уже молчаливо
признано, что не стоит особенно ломать над ними голову. Магистр, ставший
одержимым одной-единственной навязчивой идеей затворником, – еще не худший
исход. Не так давно один из экспертов, занимавшихся островом Диори, сошел с
ума. По его теории, мир, в котором мы живем, являет собой замкнутую временную
петлю. И развалины города на равнине Бри Лейт якобы развалины нынешней
Латераны. Нынешней.
– А может…
– Вздор, – твердо сказал Брагерт. – Ничего
похожего. Но теория изложена ярко и убедительно, как с сумасшедшими порой
бывает, кое-кто верит до сих пор… Скользкая дорожка, одним словом. Я все это
наговорил исключительно для того, чтобы вы не чувствовали себя жертвой хитрющих
интриганов и не ломали чересчур голову над неизвестными явлениями… Работайте
спокойно, вот и все. Как с Марой, все нормально?
– Да пожалуй, – пожал плечами Сварог. –
Притерлись вроде.
– Вы ее, главное, не обижайте.
– Обидишь ее, как же… – Сварог прислушался. –
Колокол?
– Ага, сейчас станут убирать трап. Ну, я пошел. Удачи!
Хлопнула дверь, и еще долго было слышно, как Брагерт,
удаляясь, поносит на чем свет стоит жуликоватого приказчика. Сварог впустил
Мару и запер дверь на засов. Задернул синие вышитые занавески, повертел в руках
пистолет-шаур – конечно, в десять раз удобнее того, прежнего, – взял
пряжку-компьютер, закрыл глаза, сосредоточился.
Совсем другое дело, если тебе старательно вложили в голову
полный курс обращения с этой штукой, до последней запятой. Мысленные команды,
вставшая перед глазами зеленовато мерцающая схема. Стой себе зажмурившись, едва
заметно пошевеливая пальцами. А для непосвященного, стороннего наблюдателя –
сущее колдовство, вдруг, откуда ни возьмись, на полу возникает одежда,
дворянские высокие сапоги из мягкой кожи, бадагар с пышным сиреневым пером,
меч. Вот только холодом тянет все явственнее, снег, неизбежный спутник такового
вот сотворения, тает на полу десятками мокрых пятнышек…
– А драгоценностей не будет? – спросила Мара
чуточку разочарованно. – Мы же дворяне.
– Мы бедные дворяне, – сказал Сварог. –
Совсем даже захудалые. Хотя, конечно, все не так: покойный барон, скопидом
такой, все мало-мальски ценное держал в ронерских банках, так что до своих
закромов еще нужно добраться… Но как только доберемся, куплю тебе
драгоценностей, хочешь?
– Хочу.
– А тебе можно?
Мара чуточку замялась, подумала:
– Ну, вообще-то, если правила игры требуют… Мы же
дворяне, и по документам, и на самом деле…
«Будет тебе еще одна кукла, – подумал Сварог. –
Бьюсь об заклад, будь твоим начальником кто-нибудь другой, ему и в голову не
пришло бы подарить тебе колечко, а у тебя язычок не повернулся бы попросить –
уставы не велят… Вот и ладненько. Ребенку нужны куклы».
Он взял платьице, бросил Маре: