Последний самурай - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Девитт cтр.№ 46

Мисс Льюис сказала:

— Мне все-таки кажется.

Сибилла сказала:

— И мы выясняем это совершенно СЛУЧАЙНО, а кто его знает, может, школа под завязку набита книжками, которые под завязку набиты ошибками в областях, где мой сын рассчитывал НАУЧИТЬСЯ тому, чего еще не ЗНАЕТ, я ДУМАЛА, в этом и есть цель ОБРАЗОВАНИЯ. Ой, что же мне делать?

Мисс Льюис сказала:

— Мне все-таки кажется, что не.

Сибилла сказала:

— Можно еще назвать книжку «ГЕНИЙ ШЕКСПИРА» и объяснить японским школьникам, что главный герой «Гамлета» — Лаэрт, поскольку он ведь будет ПОИНТЕРЕСНЕЕ. Ой, что же мне делать?

Мисс Льюис сказала:

— Мне кажется, на сегодня мы наговорились. Стивен, прошу тебя хорошенько обдумать то, что я сказала.

Я ответил, что хорошенько обдумаю.

Если у меня будет сын и он захочет бросить школу, я ему разрешу, потому что запомню, каково это.

Мы пришли домой, и Сибилла зашагала по комнате туда-сюда.

— Что же мне делать? — говорила она. — Что же мне делать?

Я сказал:

— Может, мне лучше учиться дома.

Сибилла сказала:

— Хмм. — А потом сказала: — Посоветуемся с мистером Ричи, — и дала мне прочесть еще страницу про «Сугату Сансиро».

Герой — человек, который деятельно ищет себя, что всегда неутешительное зрелище. Злодей, напротив, уже что-то нашел. Цукигата всей наружностью своей намекает нам, что достиг цели. Ни единого лишнего жеста, любое движение просчитано. Он выяснил, что ему выгодно, и действует соответственно. Сугата рядом с ним — неуклюжий мужлан.

Куросава предпочитает Цукигату — мы все отдаем предпочтение сформировавшейся личности. В любом другом фильме этот человек выступал бы героем. Но он не герой, и, невзирая на свое восхищение, Куросава показывает нам почему. Одно из качеств всех его героев, начиная с Сугаты, — вот эта несформированность. И поэтому все его картины — про обучение, обучение героя.

После этого великолепного боя… ожидаешь, что фильм завершится неким заявлением: Сугата наконец повзрослел, он добрался до цели, он чем-то стал — великим чемпионом дзюдо. Таков логический западный конец фильма про обучение героя.

Куросава, однако, понял, что такого быть не может. Если герой превратился, он тождествен злодею — ибо такова единственная осязаемая характеристика злодейства злодея. Предположение, будто за единственным боем, пускай и знаменательным, следуют мир, удовлетворение, счастье, — это просто-напросто ложь, и Сугату загнали бы в рамки именно ограничения, кроющиеся в словах «счастье» и «чемпион дзюдо».

Я спросил:

— Хватит?

Сибилла сказала:

— Хватит. Что, по-твоему, это значит?

Если отвечу правильно, подумал я, больше не придется идти в школу. Надо ответить правильно. Я уставился на страницу, чтобы потянуть время.

Я сказал:

— Это значит, что предположение, будто за единственным боем, пускай и знаменательным, следуют мир, удовлетворение, счастье, — просто-напросто ложь и что герой, который превратился, тождествен злодею.

Сибилла спросила:

— Герой, который превратился во что?

Я сказал:

— В злодея?

Сибилла сказала:

— Ой, что же мне делать?

Я сказал:

— В себя?

Сибилла сказала:

— Что же мне ДЕЛАТЬ?

Я сказал:

— В настоящего чемпиона дзюдо?

Сибилла сказала:

— Что же мне ДЕЛАТЬ?

Я сказал:

— В счастливого человека! В довольного! В героя! В кого-то!!!

Сибилла сказала:

— ЧТО ЖЕ мне ДЕЛАТЬ?

Я представил себе 10 лет в школе и сказал:

— По-моему, на самом деле тут говорится, что нельзя ничего понять, пока через это не пройдешь. Кажется, будто знаешь, что такое то-то и то-то, и это делаешь, но когда делаешь, понимаешь, что оно совсем другое. Тут говорится, что поэтому и важно учиться дзюдо.

Сибилла сказала:

— ДЗЮДО! У нас же по соседству клуб дзюдоистов! Ты ведь МОЖЕШЬ учиться дзюдо, ПРАВДА?

Если честно, я бы предпочел тхэквондо, но сказал:

— Да.

Сибилла сказала:

— Это не решит всех проблем, но одну решит. Ты там будешь со сверстниками, в структурированной и высокодуховной обстановке, стремиться к сатори. И ничего не будет плохого, если я поучу тебя дома.

Она расхаживала по комнате туда-сюда. Ее что-то тревожило, я же видел.

Я сказал:

— Я не буду задавать вопросы, честное слово.

Сибилла все расхаживала туда-сюда.

Я сказал:

— По-моему, это решит все проблемы.

Настоящим мечом я бы тебя убил

Человек умирал.

Его не стоило никуда везти после несчастного случая, но припасов не хватало. Они шли уже десять дней, делали привал, только чтоб дать отдых собакам и закинуть в рот горсть пеммикана.

Теперь осталась всего одна собака. Волка съели два дня назад. Скоро настанет черед Дикси. Но без собаки…

Мальчик решил об этом не думать. Перейдем мост, когда доберемся. Хотя бы ветер унялся. Слышался только скрип полозьев по снегу, сопение Дикси, тащившей непривычный груз, и учащенное дыхание мальчика, и стоны раненого.

Воздух был чист, как хрусталь. Это что там вдалеке, иглу? Наверное, становище инуитов. Только инуиты вставали лагерем в этих северных краях посреди зимы.

Через два часа они доковыляли до становища.

— Где мы? — пробормотал раненый.

— В становище инуитов, — ответил мальчик.

— Они умеют по-английски?

— Я умею по-инуитски, — сказал мальчик.

— Хорошо, что я тебя с собой прихватил, — сказал раненый и страшно оскалился.

Подошли две фигуры в мехах. Мальчик порылся в памяти, припоминая несколько фраз, почерпнутых многие месяцы назад из «Эскимосской книги знаний».

Taimaimat Kanimajut âniasiortauningine maligaksat sivorlerpângat imaipoK: ANIASIORTIB PERKOJANGIT NALETSIARLUGIT.

Двое отвернулись, ни слова не сказав, и разошлись по своим иглу. В становище слышалось только, как сыплется мелкий снег.