Мертвая петля для штрафбата - читать онлайн книгу. Автор: Антон Кротков cтр.№ 45

— Что, не ожидали гостей? — добродушно обратился к зэку Краснощёков. Его острое лицо с сильно выдающимся вперёд хрящеватым носом сегодня имело приторно-сахарное выражение.

— Но ведь мы с хорошими новостями, товарищ Рублёв.

Это обращение на «вы» да ещё с приставкой «товарищ» из уст безжалостного хозяина, привычно относящегося к заключённым как к своим рабам, которых в его власти казнить и миловать, прозвучало неестественно. Можно было подумать, что лагерный кум глумливо издевается над бесправным зеком. Но Краснощёков продолжал обращаться к Рублёву без тени иронии, с явственным уважением в голосе. Обычно не разговаривал с зэками, а по-бульдожьи рявкал на них, а чаще вообще не тратил слов на общение с бесправной человеческой массой и отдельными её представителями. Достаточно было сиятельного взгляда, лёгкого изгиба его брови, чтобы свора подручных прикладами и кулаками немедленно заставила бы всякого выполнить волю местного хозяина.

Константин усмехнулся. Краснощёков прочитал в его глазах недоверие и презрение человека, которому больше нечего терять в жизни и потому переступившего через естественный для любого заключённого страх перед властью.

— Напрасно вы так, — ласково пожурил Рублёва майор. Казалось, ещё минута, и он начнёт объясняться арестанту в любви. — Мы к вам всегда с доверием относились, надеюсь, вы тоже не в обиде на нас.

— Какая уж тут обида, — многозначительно произнёс Рублёв, про себя вспоминая многочисленные издевательства конвоя и оперов, которые приходилось выдерживать всякому попавшему на этот придонный круг ада.

— Значит, жаловаться на нас не станете? — облегчённо заулыбался майор, чем окончательно озадачил Рублёва. Кому он мог пожаловаться запертый в этом каменном мешке?! Да и не верил Костя в силу подмётных писем доброму московскому царю или кому то из его цековских бояр. И тут майор окончательно озадачил его неожиданным сообщением:

— Родина, товарищ Рублёв, даёт вам ещё один шанс искупить свои прегрешения перед ней. Сейчас вас приведут в порядок, и поедете на аэродром.

Костя спиной чувствовал злобные прожигающие взгляды идущих следом «торпед». Однажды оглянувшись, он обнаружил свору крепких молодчиков в серых робах. Стоило Косте увидеть их, как он сразу вспомнил увиденных во сие волков. Не будь сейчас рядом с Рублёвым солдат с автоматами, не сделать бы ему и десяти шагов за пределами БУРа. Подручные местных авторитетов давно заточили на бывшего лётчика ножи-клыки и только ждали команды «фас». Как последнего врага победивших воров-законников Рублёва растерзали бы средь бела дня, дабы преподать наглядный урок всем. И только вмешавшаяся в фатальный ход событий чья-то воля не позволяла свершиться показательной казни.

— Назад! Стрелять буду!!!

Одному из автоматчиков то и дело приходилось останавливаться и, грозно лязгая затвором вскинутого наизготовку автомата, отгонять слишком приблизившихся к конвою убийц. В ярости от невозможности достать находящегося так близко от них заклятого врага урки осыпали Константина страшными проклятиями и угрозами. Но когда один из них замахнулся, чтобы метнуть в Рублёва обрезок стального прута, его тут же отшвырнула на землю автоматная очередь одного из конвоиров. От попадания разрывных пуль с боевика слетела тужурка. Константин видел, как двуногие волки окружили полуголое покрытое татуировками и окровавленное тело. Нет, на этот раз волкам его не достать…

После бани Константину предложили чистое бельё и прекрасный цивильный костюм. Затем его побрил и постриг мастер в офицерской парикмахерской. Преображение было бы совсем полным и радостным, если бы за обедом начальник оперативной части не предложил Константину поставить свою подпись под обязательством добровольно вернуться обратно в лагерь после выполнения некоего государственного задания. Для этого он должен был сразу по завершению командировки явиться в ближайшее отделение госбезопасности.

— А если я не подпишу, — нагло поинтересовался Рублёв, — вы меня запрёте обратно в камеру?

— Ну зачем же так, — обиделся опер. — Мы ведь не царские сатрапы, чтобы гноить в казематах невиновных. Я рассчитываю на вашу гражданскую сознательность. Согласитесь, что пока с него не снята судимость, честный человек сам не может считать себя свободным. А эта расписка просто формальность.

На аэродром Константин приехал в сопровождении того самого рассудительного оперативника, который взял с него расписку о добровольном возвращении в место отбывания фактически пожизненного каторжного срока. Опер с рук на руки передал Рублёва каким-то офицерам лётчикам. Напоследок он пожелал Косте удачи и дружески похлопал по плечу:

— Ну, что, до скорой встречи!

Надо было признать, что у кадровых работников ГУЛАГа, то ли полностью отсутствовало чувство юмора, то ли оно имело слишком специфическую природу. Костя буркнул в ответ что-то нечленораздельное и поспешил к самолёту.

Судя по бортовому номеру, данный военно-транспортный «Ли-2» принадлежал к особо привилегированному спецполку, обслуживающему первых лиц государства. Это ещё больше удивило и заинтриговало Константина. По трапу он поднялся на борт самолёта. Вдруг кто-то сзади обхватил поясницу Рублёва. Костя вдруг почувствовал, как его подняло на воздух. Салон самолёта заполнил знакомый добродушный и задорный смех:

— Здорово, дьявол палёный! Таких чертей только в пекле ищут да в здешней вечной мерзлоте. Ну и попотел я, доставая тебя с этого курорта.

— Ты?! — изумился Рублёв, расплываясь в широкой улыбке.

— Как видишь. И в отличие от тебя предпочитаю проводить свободное от службы время под ласковым южным солнцем. Ну-ка дай я тебе учиню первичный техосмотр.

Нефёдов немного отстранился от фронтового товарища, рассматривая его:

— Рублик мой неразменный, ох и отощал же ты. Хорошо ещё, что живой. Руки-ноги тоже вижу на месте. А сало нарастёт, были бы кости целы. Думаю, медкомиссию пройдёшь. Значит, побежим в одной упряжке.

— Появилась работа?

— Да, есть одно дельце.

— А кто ещё пойдёт?

— Все знакомые тебе люди. Правда, есть один новый — парнишка хороший, но молод. Я вас скоро друг другу представлю. И даю тебе слово, Костя, а ты моё слово знаешь: назад сюда ты больше не вернёшься. Я и так себе до сих пор не могу простить, что в 1943 году отдал особистам Батура Тюгюмджиева. Помнишь такого? Тоже с нами пойдёт в одной связке. Тоже еле выдрал его у цепных псов…

— А теперь пусть кто-нибудь из присутствующих мысленно даст мне задание. — Высокий худой мужчина на сцене слегка встряхнул длинными волосами, настраиваясь на предстоящую работу, и обвёл взглядом пространство зрительного зала.

Борис с острым любопытством рассматривал в театральный бинокль известного иллюзиониста. Примерно таким он себе и представлял знаменитого Вольфа Мессинга — в белоснежном концертном фраке, с чёрными, слегка тронутыми сединой волосами. Властный громкий голос. На бледном высоком лбу благородная испарина. Заметно, что кажущаяся внешняя лёгкость, с которой мастер проделывает свои удивительные трюки, даётся ему ценою огромного внутреннего напряжения.