Есть, господин президент! - читать онлайн книгу. Автор: Лев Гурский cтр.№ 16

Час от часу не легче! Воображаю, какую поваренную книгу мог написать прибабахнутый алхимик XVI века в период лунного затмения мозгов. «Возьмите тинктуру свиной желчи, смешайте с молотым миндалем и крупно нарезанными яблоками. Когда же Венера войдет в знак Девы, добавьте по полторы унции сахара, изюма, сурьмы, олова и ушной серы». Брр! Вряд ли рестораторы Европы оценили советы знатока сильфов-эльфов. Гастрономия – наука точная, сказкам в ней не место. Вы можете заморочить тысячу тысяч умных голов рецептом философского камня, но стоит вам хоть раз, готовя простой яблочный струдель, забыть про лимонную цедру или корицу, как вас немедленно уличат.

– Послушайте, Макс-Йозеф, – вдруг осенило меня, – а Парацельс умер своей смертью? Ну-ка, отвечайте честно. Я не думаю, что в те времена сердитые клиенты требовали жалобную книгу или стучали в Общество защиты прав потребителей.

– Сказать по правде, – впервые засмущался ариец, – умер он не то чтобы от старости. Ему, некоторым образом, слегка проломили череп в одном кабаке в городе Зальцбурге в 1541 году… Но вы не думайте, – поспешно добавил Кунце, – это не имеет связь с «Магнус Либер Кулинариус», нет. Все источники, какие я изучил, сходятся на том, что мэтр стал жертвой своего характера.

– Он был тяжелым человеком? – понимающе кивнула я. Есть люди, которые сами напрашиваются на удар по башке.

Юристы называют это высокой виктимностью. Так и представляю себе Парацельса на коммунальной кухне: у всех булькает суп и скворчат котлеты, а у него на соседней плите возгоняется какая-нибудь вонючая смесь. Даже у ангела могло лопнуть терпение.

– Он был, как это по-русски говорят, далеко не подарок, – нехотя признал Макс-Йозеф. – Пока он пользовал Карла Габсбурга, император его защищал и оберегал. Но когда мэтр переехал в Базель, то остался без покровительства. В городе его сначала приняли с почетом. А через два года выгнали, пригрозив тюрьмой. Даже Агриппа Неттесгеймский, сам не без греха, считал, что Парацельс вел себя неправильно. Брал деньги взаймы и не отдавал, скандалил с пациентами, на улицах высмеивал прохожих, а над коллегами-врачами издевался везде, где только мог.

Да уж, подумала я, гений и бытовое хамство – вещи очень даже совместные. Великий человек чувствует себя шире морали, выше условностей. Такой врун, болтун и хохотун мог запросто кинуть не только современников, но и нас, далеких потомков… А, кстати!

– Скажите мне, пожалуйста, любезный Макс-Йозеф, – вкрадчивым тоном обратилась я к арийцу – вы уверены, что Парацельс вообще писал ту книгу? Может, он просто пошутил? Вы не допускаете, что вашей «Магнус Либер Кулинариус» не существует в природе? Ну как этих наяд или дриад. Пфф! – один воздух и ничего кроме…

Представитель маленькой, но гордой страны на мою провокацию не поддался. Даже тень сомнения не омрачила нордического лица.

– Она имеется в природе, – убежденно проговорил он. – Мэтр ее писал, у меня есть доказательства. Имеются ссылки на нее в «Книге Архидоксий», в «Книге Парамирум», в «Хронике Каринтии». Хузер, его издатель, и Зудхофф, его биограф, оба упоминают о ней как о действительном факте. Хельмут фон Боденштейн, его ученик в Базеле, ел блюдо, которое Парацельс приготовил по рецепту из той книги. Фон Боденштейн оставил личное подтверждение…

Фамилия ученика вызывала доверие. Было в ней что-то симпатичное. А главное, этот Хельмут поел парацельсовой стряпни и не умер. Что делает его последующее свидетельство весьма убедительным. Может, великий дока в духах и не добавлял сушеных нимф в суп-харчо.

– Ладно, – смилостивилась я. – Пусть так. Принимаем вашу гипотезу за медицинский факт. Но я все равно не понимаю, почему за этой книгой вы нагрянули к нам. Алхимик родился в Швейцарии, верно? Учился в Италии. Скончался в Австрии. Так отчего же, черт возьми, «Магнус Либер Кулинариус» надо искать в России?

– В том и дело! – повеселел Макс-Йозеф. – Я сейчас объясню. Должно быть, ответ на мой вопрос он заготовил заранее. Ариец вытащил из бокового кармана куртки какую-то бумажку, развернул ее и показал мне. Это была распечатанная на цветном принтере карта Европы, причем явно не сегодняшней. Вместо Германии, Бельгии, Голландии и еще двух-трех соседних стран я обнаружила одно пятно, раскрашенное в бледно-желтый цвет. Из самого центра пятна красным фломастером был проложен маршрут со стрелочками. Жирная красная линия, попетляв по желтому, уходила далеко на разноцветный восток.

– Поглядите вот сюда. – Кунце ткнул указательным пальцем в пятно. – В XVI веке все это еще была Священная Римская Империя. Когда Парацельс захотел отправиться в странствие, он вышел из Шватца, это в Тироле, прошел Каринтию, миновал Штирию, сделал остановку в Чехии, оттуда двинулся в Польшу… а дальше – смотрите! – на его пути должно появиться нечто вам знакомое.

Я проследила за пальцем – и точно: готические латинские буквы сами собой начали складываться в понятные мне слова. Pinsk, Witebsk, Smolensk, Wiazma, Kolomna… Ого, вот наконец и Moskau! Далеко ж ты, колобок, укатился от родных деда с бабкой. Ну прямо не колобок, а настоящий танк Гудериана.

– Впечатляет, – согласилась я. – Погулял мужик на славу. И чего его, скажите, понесло в это экзотическое турне?

Если даже сейчас привокзальные сортиры в Zwenigorod, Twer или Serpuchow оставляют желать, то я и представить боюсь, как они выглядели и пахли в эпоху Ивана Грозного! Парацельс, с его-то склочным характером и умением побрюзжать, не мог закрыть глаза (и нос) на нашу местную специфику. Воистину чудо, что он вернулся домой живым и ему не пробили черепушку еще на границе Московской области. Сказалось, видимо, наше традиционное гостеприимство. Плюс вековое почтение к иностранцам. И еще, конечно, массовое незнание немецкого языка.

– Филипп Аурелий Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм отправился странствовать в поисках истинных, а не книжных премудростей, – высокопарно произнес Макс-Йозеф. – Он изучал натур-виссеншафт, собирал сведения из разных наук и ремесел. Во время путешествий он имел общение со знахарями, колдуньями, повитухами, поварами. Он выведывал секреты природной магии и делился своими. Зудхофф считает, что первый раздел «Магнус Либер Кулинариус» был написан мэтром в Брно, над вторым он работал в Жижице и Торопце, а третий вчерне закончил между Козельском и Медынью. Согласно Хузеру Парацельс задумал поваренную книгу всего лишь как «аргументум де узу» – практическое доказательство идеи о трансмутации четырех стихий внутри тела. «Алкиен», дух питающий, должен был влиять на мозговой желудок, а духи плоти, крови, костей – передавать образовавшиеся витальные субстанции вовне. По тем временам это весьма прогрессивная теория…

Слушая обстоятельный рассказ Макса-Иозефа, я чувствовала, что понемногу свыкаюсь с крезой средневекового чудика. Как ни крути, а трусом он не был: не побоялся один отправиться за тридевять земель – ради науки, не ради бабок. Нынче поваренные книги по серьезным поводам не пишут. Застолбить эксклюзив на рецептурку или деньжат срубить – да. Но чтобы с позиций естествознания – эдаких мастеров, кроме Окрошкина, уже не осталось. К слову, Адам Васильевич, хоть и не склочник, тоже не из самых приятных в быту людей. Тут у него и Парацельса горизонты сходятся.