Ловушка для волшебников - читать онлайн книгу. Автор: Диана Уинн Джонс cтр.№ 66

Торкиль оглядел всех троих.

— Деточки мои дорогие! — вскричал он. — На что вы замахнулись, бедняжечки, наивные души? Эта тройка пустила тут корни. Избавиться от них — дохлый номер, я уже сколько лет стараюсь, и все без толку. Это все равно что сдвинуть с места Солнце, Луну и огромную звезду!

— Я так и знал, что ты пытался, — удовлетворенно заметил Эрскин.

На Говарда он даже не покосился, но тот понял: Эрскин старается показать ему: «Вот, мол, как ты ошибался в Торкиле много лет подряд!»

— Мы попробуем заманить их в мой космический корабль и отправить в космос, — сказал Говард. — Сегодня вечером. Хочешь нам помочь?

— Хочу ли я помочь?

Торкиль подобрал подол сутаны и пустился в пляс по всему приделу. Потом выпустил подол и взмахнул руками. Орган грянул свадебный марш «Вот невеста идет», еще громче, чем когда-то телевизор дома у Сайксов. Торкиль подхватил на руки Катастрофу и сделал с ней круг по приделу.

— Пум-пум-пурум, Арчера долой! Пум-пум-пурурум-пум, Диллиан и Шик долой! — запел он, подхватив мелодию. — Их запустим в космос мы с вечернею звездой! Улетит в ракете Шик, Диллиан, Арчер — вот так пшик! Как мы славно заживем, как мы весело споем!

Катастрофа заливалась смехом. Наконец Торкиль поставил ее наземь и внезапно посерьезнел. Орган смолк.

— Нужно все тщательнейшим образом спланировать, — объявил Торкиль. — Пойдемте в ризницу, там удобнее совещаться.

Он размашисто зашагал к ризнице. Эрскин последовал за ним столь же стремительно, Говард и Катастрофа поспешно потрусили следом. Дамы, которые все еще возились с букетами у кафедры, проводили процессию неодобрительными взорами: кто же бегает по церкви! Правда, теперь процессию возглавлял Торкиль в сутане, так что выглядела она почтеннее и приличнее. Торкиль провел гостей в теплое светлое помещение с оштукатуренными стенами. В дальнем конце стоял гардероб, в каких обычно хранят рясы и стихари для мальчиков-хористов. Торкиль взгромоздился на колченогий стул, Эрскин втиснулся на ветхую церковную скамью, поеденную жучком-древоточцем, а Говард с Катастрофой сели на подушечки для молящихся, побитые молью.

Начался военный совет. Он затянулся надолго — Говард такого не ожидал и вскоре поймал себя на том, что тревожится за Рыжика. Только бы обошлось, только бы Рыжик не лез на рожон! Ведь никто не гарантирует, что он уйдет от Шик целым и невредимым. А военный совет все тянулся. Он состоял из череды длинных и яростных споров, которые перетекали один в другой. В ходе первого Катастрофа высказала дальновидное предположение:

— Да ведь когда Фифи войдет в тот мраморный храм, она превратится в старушенцию!

Эрскин, не скрывавший злости на Фифи и Арчера, брякнул:

— И поделом Арчеру!

Говард возразил:

— Но это несправедливо по отношению к Фифи!

— Да и к Арчеру тоже, — добавил Торкиль.

Они призадумались, как переиграть план. В конечном итоге всех обуяли сомнения: а хватит ли у Говарда волшебных способностей на то, чтобы не дать Фифи постареть?

Второй спор разгорелся по вопросу о том, кто и что наврет Шик и Диллиан. Эрскин считал, что поручить это важное и ответственное дело можно лишь Хатауэю.

— Его ни в жисть не заподозрят, — объяснил он. — Ему никакой выгоды.

— Я отказываюсь от такого соратника! — вспылил Торкиль, заносчиво выкатил грудь и выпрямился на своем колченогом стуле. — Много лет назад Хатауэй оскорбил меня, и с тех пор мы не разговариваем!

— Только Хатауэй. — И Эрскин упрямо набычился.

Военный совет зашел в тупик. Наконец Торкиль надменно обронил:

— Так уж и быть, попросите Хатауэя. Только меня увольте, я при этом присутствовать не желаю.

Говарду показалось, что лучше решения и не придумаешь, но Эрскин был тверд. Торкиль в ответ напыжился еще сильнее, но снизошел до уступок:

— Хорошо, я согласен присутствовать при переговорах. Но я лично ему ни слова не скажу, даже не просите.

Эрскин твердо стоял на своем: уламывать Хатауэя должен сам Торкиль, и точка.

Торкиль вскочил, высокомерно вскинул голову и заявил:

— Тогда я категорически отказываюсь участвовать в этой затее. В каком бы то ни было качестве.

Говард вздохнул. Вот упрямцы! А время-то идет! И вечер уже скоро, и Фифи в плену!

— Ну, раз ты слишком гордый… — начал он, обращаясь к Торкилю.

— Да не в гордости дело! — Торкиль негодующе топнул по каменному полу. — Я тебе сейчас покажу!

Он подбежал к гардеробу и распахнул дверцы. Внутри рядами теснились на вешалках рясы, сутаны, стихари, епитрахили, но затесались среди них и другие облачения Торкиля, совсем не церковные. Говард узнал наряд Аладдина и балахон египетского фараона. Торкиль поспешно раздвинул вешалки, обнажив пустую стенку. К счастью, он был слишком занят и не видел, как Эрскин заговорщически подмигнул Говарду.

Катастрофа подошла к гардеробу и с восхищением воззрилась на наряды.

— Ты, оказывается, жуткий воображала! — воскликнула она. — Таким вредным и хитрым в церкви жить не положено!

Торкиль был польщен. На надменно надутом лице мелькнула улыбка. Он взял из угла гардероба епископский посох с навершием, похожим на бараний рог, ткнул в стену и произнес:

— Хатауэй!

На белой штукатурке проступил туманный квадрат, потом он превратился в подобие окошка, а за окошком возник Хатауэй. Он сидел у себя в кабинете и читал книгу, но тут поднял голову и воскликнул:

— Торкиль! — Он обрадованно вскочил, отбросил книгу и со счастливым смехом кинулся к окошку. — О Торкиль, о, счастливый нынче день!

Торкиль больше не дулся и не пыжился, а улыбался до ушей.

— Хатауэй, прости меня, — произнес он, и голос у него дрогнул от сдерживаемых слез.

— Ах, глупости, тут я во всем виновен, — возразил Хатауэй. — Но что случилось, чем ты так взволнован?

— Ничего не случилось. — Торкиль шмыгнул носом и утер его ладонью. — Мы просто решили избавиться от тройки старших. Нам нужна твоя помощь.

Хатауэй схватил книгу и со смехом подбросил ее в воздух. Он радовался так же, как Торкиль, хотя Говард быстро сообразил, что Хатауэя больше всего прельщает мысль избавиться от Шик и Диллиан. А когда он выслушал Торкиля и понял, как и что ему предлагают наврать, то ухмыльнулся зловредно, будто Катастрофа, и заверил:

— Я все исполню, будьте вы покойны! Но как мне сообщить, что удалась затея наша? Будешь ты в соборе? Увидимся с тобой через окошко?

Эрскин выступил из-за плеча Торкиля.

— Сообщи мне, — сказал он. — Найди любую сточную канаву или трубу. Что там у вас в ходу. И скажи туда. Я сразу услышу.

— А вот и главный заговорщик с нами! — засмеялся Хатауэй. — Скажи мне, Эрскин, сколько дней и зим ты замышлял сей план? Скажи-ка, братец!