Ученик Бешеного - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Доценко cтр.№ 57

Причем самым удивительным было то, что в эти дни он только отдыхал, а всеми разработками, необходимыми для воплощения своей мечты подчинить мир, он занимался в будние дни — либо на работе, либо уединившись в своей комнате…

Сибирский изобретатель сделал главное — вовремя создал опытный образец наночипа. Но еще не существовало методики его введения в живой организм, как и не было ясно, в какое место его нужно доставлять. Да и процессор управления был достаточно громоздким и довольно примитивным. Тем не менее следовало проверить изобретение на практике. Обсуждению этого была посвящена специальная встреча Аристарха Петровича с Водоплясовым.

Иннокентий предложил:

Теперь, если вы не возражаете, я опробую его действие на кошке или собаке…

Что? — моментально взвился Молоканов. — Ни в коем случае, категорически запрещаю!

Как? — растерялся инвалид.

Никакой самодеятельности! Покажи мне его скорее! Покажи! — нетерпеливо выкрикивал он, подхватывая под руку изобретателя.

Сибиряк покачал головой и молча кивнул на мощный микроскоп…

Молоканов прильнул к окуляру и увидел какое- то необычное пятнышко. Трудно сказать, чего он ожидал, но увиденное явно его разочаровало.

Эта соринка и есть наночип?

Он самый! — с гордостью произнес Иннокентий. — А вы думали, что увидите некий агрегат? — Он криво усмехнулся.

Нет, но… а как же понять, что это не простая соринка, а именно наночип?

Нет ничего проще! — Водоплясов расплылся в довольной улыбке: приятно все‑таки ощущать себя умнее других. — Вы, Аристарх Петрович, смотрите в микроскоп, а я при помощи этого прибора, — кивнул он на нечто, напоминающее компьютер, — сначала «разбужу» наночип, а потом заставлю его двигаться…

А как ты его увидишь?

Вот на этом экране. — Иннокентий вновь кивнул на свой прибор.

Хорошо. А если я попрошу тебя двигать его в ту или иную сторону? — заметив недовольство на лице Иннокентия, он пояснил: — Это не из‑за недоверия, просто для чистоты эксперимента…

Без проблем…

Аристарх Петрович снова прильнул к окуляру микроскопа. Вначале «песчинка» была неподвижной.

Бужу, — оповестил изобретатель.

Господи, она двигается! совсем по–детски воскликнул Молоканов.

Говорите, в какую сторону его двинуть, — покровительственно разрешил Иннокентий, — наблюдая за наночипом на мониторе компьютера.

Вверх!

Пожалуйста…

Влево!

Хорошо…

Вниз!

Без проблем!

Что он еще может?

Он может многое, — со значением улыбнулся изобретатель, — но сейчас давайте попробуем то, чего я сам пока не видел.

Иннокентий взял капиллярную пипетку, уколол медицинской иголкой палец, приложил пипетку к капельке выступившей крови, и она быстро побежала вверх. После этого Иннокентий капнул кровь на предметное стекло микроскопа и предложил:

Посмотрите теперь…

А что я должен увидеть?

Мне хочется сначала очистить жидкость от попавшей в нее крови, а потом… как бы это сказать… — Он задумался. — В общем, сами заметите, что с кровью что‑то произойдет…

Вижу подкрашенную жидкость… Ага, красящие частички стали собираться вокруг нашей песчинки… Боже мой, что происходит с ними? — встревожено воскликнул Аристарх Петрович.

Мой наночип уничтожает эритроциты…

И поэтому исчезает красный цвет?

Точно! — победоносно подтвердил Иннокентий. — Теперь вы понимаете, что мне необходимо провести опыты на живом организме?

Как не понять… — усмехнулся Аристарх Петрович.

Тогда почему же вы запретили мне испытания на кошке или собаке?

Знаешь, дорогой мой изобретатель, во сколько на сегодняшний момент обошлось мне твое изобретение? — вкрадчиво тоном спросил Молоканов.

Не знаю точно, но догадываюсь, — моментально сник Водоплясов.

Надеюсь, тебе не нужно освежать память и зачитывать условия договора, где черным по белому сказано, что объект испытаний наночипа и их характер полностью являются моей прерогативой. Полностью! — повторил Молоканов.

Да, помню, — со вздохом ответил сибиряк. — Но я не понимаю… — начал он и вдруг, догадавшись, воскликнул: — Вы что, хотите сразу испытать наночип на человеке?!

А ты как думал? — недобро хмыкнул Молоканов. — Затратить столько денег, чтобы довериться какой‑то там кошечке или собачке, шутишь, что ли?

А если что‑то пойдет не так и с испытуемым произойдет нечто страшное? Тогда кто будет отвечать?

Надеюсь, ты сумел добиться от своего творения полного послушания?

Безусловно…

И ты в случае чего сможешь быстро вывести его из организма?

Без проблем… — обреченно ответил Иннокентий, и его глаза потухли: он начал догадываться, какая судьба ждет его изобретение. — Если я правильно понял, никто не узнает о том, что я сотворил, не так ли? — с грустью спросил он.

Послушай, романтик безногий! — со злостью воскликнул Молоканов. — Тебе что важнее в жизни: объявить на весь мир, какой ты умный и талантливый, чтобы какая‑нибудь бездарная личность, сидящая в министерском кресле, присвоила твое изобретение и кинула тебе объедки с барского стола? Причем, заметь, это в лучшем случае, в худшем же, высосав из тебя всю информацию, тебя отправят к праотцам и… «никто не узнает, где могилка твоя!» — пропел он строку из известного тюремного фольклора. — А я тебе предлагаю нечто совсем

другое и чертовски реальное: быть с тобой рядом, обустроить твою жизнь, сделав так, чтобы ты ни в чем не нуждался, заказать тебе в Америке или Швейцарии — узнаем, где лучше — искусственные ноги. Говорят, что где‑то так намастрячились стряпать протезы — и не узнаешь, что у кого‑то нет ног. А пока… — Молоканов нажал кнопку пульта, который всегда был при нем, и приказал: — Боня, внеси то, что я привез, в лабораторию.

Иннокентий недоуменно пожал плечами, когда Боня вдвоем с охранником по прозвищу Рваный внесли нечто громоздкое и по знаку Молоканова поставили перед сибиряком.

Что это? — спросил тот.

Разверните! — приказал Молоканов.

Через пару минут Водоплясов тихо прошептал:

Боже мой, это же так дорого…

Не дороже денег, друг мой! — подмигнул Молоканов. — Это мой тебе подарок в такой торжественный день, когда ты закончил опытный образец сам знаешь чего… Посадите его в кресло, ребята, — приказал он.

Господи, сколько же здесь ручек и кнопок: век не разобраться во всем этом! — причитал Иннокентий, а его глаза блестели от слез радости.