Приговор Бешеного - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Доценко cтр.№ 77

Как-то заехав к Свиридову, Велихов случайно натолкнулся на Жарковского и, будучи неплохим психологом, сразу понял, что этот человек способен на все, лишь бы подняться на одну ступеньку выше по социальной лестнице. Пообещав ему место Свиридова, Беликов постепенно создал целую структуру, пропуская через которую небольшие суммы перечислений, производимые хозяевами фирм, желавшими жить «спокойно», можно было без труда и контроля накапливать огромные капиталы за границей. Проследить эту хитроумную цепочку практически было невозможно. Поистине — «курочка по зернышку… «

Все шло как нельзя лучше, пока не попалась фирма, которая отказалась оплачивать свое эфемерное «благополучие», и если бы у Жарковского хватило мозгов тихонечко, не привлекая к этому инциденту внимания других фирм, спустить все на тормозах и оставить в покое злополучную «Твою надежность», то финансовые ручейки мирно продолжали бы бежать и бежать себе с разных сторон, сливаясь в один поток и постепенно превращаясь в полноводную реку. Но как только Жарковский «наехал» на эту непокорную фирму, те, не раздумывая долго, отмахнулись, прикрывшись «афганцами» «Герата», и мир после этого, как ни удивительно для фирмы «Твоя надежность», не перевернулся.

Случай этот утаить не удалось, и директора некоторых других фирм тоже пожелали освободиться от непрошеной опеки банкира. Вся структура, созданная с великим трудом, могла рухнуть в одночасье, а этого Велихов допустить никак не мог. Понимая, что устранять первым делом нужно причину или, как говорится, исток ее возникновения, он и стал искать способы избавления от этого «истока». Именно по его подсказке Жарковский обратился в агентство сыска, в котором работали «птенцы» Коржакова.

С Александром Коржаковым Велихов познакомился во время все той же кампании по выборам Президента России и постарался как можно теснее сблизиться с ним, чтобы постоянно быть в курсе происходящего на верхних этажах власти, выуживая необходимые для своих операций сведения.

Коржакову нравилось водить дружбу с могучим финансовым магнатом, шнурковаться по различным престижным халявными презентациям, но, в свою очередь, ему захотелось подмять финансового воротилу под себя, и он принялся искать компромат на своего «приятеля», чтобы сделать того «ручным».

Но Коржаков переоценил свои возможности и одновременно недооценил изворотливый ум и фантастическую склонность к интриганству Велихова. Как только банкир почуял двойную игру Коржакова, так, подключив какие-то невидимые рычаги, сумел удалить незаменимого доселе Коржакова из окружения Президента. Александру Васильевичу более ничего не оставалось, как стряпать свои «мемуары». А чтобы книга быстро разошлась, он на каждом шагу принялся намекать, что знает такие тайны высших чиновников страны, что их публикация потрясет всех граждан России.

Такие намеки для обывателя что красная тряпка для быка, но только для обывателя, а для мало-мальски посвященных людей это было простым сотрясением воздуха. Даже если и предположить, что Александру Васильевичу известно нечто, компрометирующее того или иного политика, он никогда не рискнет противопоставить себя российской государственной машине, прекрасно зная по своему личному опыту, накопленному им во время его недолгого «тайного царствования», что эта машина просто его переедет и даже не заметит этого.

Велихов был в курсе того, что Жарковский готовит похищение сына приятеля Вишневецкого, но не пошевелил и пальцем, чтобы остановить его. В глубине души он надеялся, что Вишневецкий, узнав о похищении, отступит из чувства долга перед другом. Ему и в голову не могло прийти, что реакция на похищение может быть столь молниеносной и резкой.

Теперь выход оставался один — физическое устранение Олега Вишневецкого, на авторитете и связях которого держалась Ассоциация «Герат». Велихов знал, что с машиной Вишневецкого в автосервисе будет сделано нечто, что неминуемо приведет к аварии. Бурное же негодование он выплеснул на Жарковского не потому, что тот был в чем-то виноват, а потому, что банкиру уже доложили о том, что Вишневецкий не только жив, но даже и не оказался на больничной койке. Вот это более всего взбесило Аркадия Романовича.

Если Вишневецкий что-то заподозрит, то поднимет всех своих «афганцев», перевернет всю страну, но рано или поздно выйдет на него, на банкира Велихова. А тогда его не выручат никакие деньги. Тогда, как говорится, спасайся кто может и дай Бог ноги. Хладнокровно взвесив все шансы, Велихов принял, с его точки зрения, единственно правильное решение: на время затихнуть и наблюдать со стороны, как будут развиваться события.

Чисто машинально Велихов вспомнил сцену во время сегодняшней встречи с Жарковским, как тот оскорблял свою безропотную секретаршу. Ее зовут, кажется. Надежда. Велихов был не только хитер, но и далеко видел. Мыслил он всегда четко и по делу: нужно на днях утешить бедняжку — в будущем пригодиться может…

Первую ночь в Болгарии Савелий мог вспомнить с великим трудом, и смутные его воспоминания все были связаны с женскими прелестями, обладательница которых, казалось, овладела им целиком и полностью. Каких только позиций не ведала эта ненасытная женщина! Промелькнула дурацкая мысль, что она лет десять находилась на необитаемом острове, и там, как в сказке, откуда ни возьмись, может, из старинного, запечатанного сургучом кувшина материализовался мужчина. После ее ласк не требовался душ — настолько изощренными и утонченными были ласки ее нежного язычка.

Но все это Савелий припомнил много позже, а не очнувшись утром от сна. В тот же момент, открыв глаза, он увидел настенные часы, показывающие четыре; Савелий долго пытался сообразить: четыре часа утра или четыре часа пополудни? Оконные шторы были плотно прикрыты, а ночничок тускло освещал комнату, мгновенно напомнив ему те дни, когда он сидел в камере Бутырки, где свет никогда не гасили.

Он попытался встать, и его рука наткнулась на нечто мягкое и живое. Осторожно скосив глаза, Савелий попытался установить, что же это такое. Первое, что представилось его взору, были огромные груди, украшенные темно-коричневыми сосками соответственно внушительных размеров.

Господи, где он находится и как эта обнаженная женщина очутилась в его постели? Тут Савелий обнаружил, что и он совершенно голый. Он бросил еще один взгляд на женщину, но та продолжала спать, мерно посапывая и вольготно распластавшись едва ли не на двух третях огромнейшей кровати.

Савелий быстро поднялся и, не найдя своих трусов, натянул брюки на голое тело. Во рту было столь гадко, что первоочередной задачей стало умыться и почистить зубы. Это заняло несколько минут, после чего он решительно направился к женщине. В этот момент зазвонил телефон. Сначала Савелий не хотел брать трубку, но потом сообразил, что звонить могут Андрею и он должен ответить.

— Слушаю вас, — тихо сказал он.

— Молодец, что взял трубку. Привет, братела! — узнал он голос Ростовского.

— Доброе утро, Андрюша. — Его голос все еще был сонным.

— Утро? Ты, наверное, хотел сказать, добрый вечер! — Он рассмеялся. — Ну, ты даешь! Разбудил, что ли?

— Нет, я уже встал и даже умылся.