Убийственные мемуары - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 4

Тем временем президент поднял руку: попросил внимания – и подошел к микрофону. Он успел сказать только три слова:

– Нам нужен порядок! – После этого замолчал, удивленный явным нарушением субординации и этикета: невидимый прежде помощник вдруг материализовался и отчаянно жестикулировал мобильным телефоном. Эти кадры потом обошли крупнейшие телекомпании мира. Президент подумал еще несколько секунд и отошел от микрофона, ровно настолько, чтобы помощник смог, не попадая больше в кадр, что-то ему передать. Потом президент снова подошел к микрофону. – К несчастью, – сказал, он немного пожевав губами, как он делал обычно, импровизируя в прямом эфире, – к несчастью, мне выпала сомнительная честь озвучить одно печальное событие. Сегодня утром в своей квартире был убит ветеран Департамента иностранной службы генерал-лейтенант Валентин Николаевич Ракитский. В этой связи хочу сказать, что, поскольку речь идет о представителе спецслужб и по правилам расследовать его должен следственный аппарат этой спецслужбы… – президент посмотрел на бледного генерального прокурора и поднял палец, – этим делом будет заниматься Генеральная прокуратура. Это все.

Генеральный прокурор сделал шаг назад, оперся о серый облицовочный гранит, но все равно медленно сполз на землю. Все телекамеры мигом забыли о президенте и снимали эту уникальную картину в разнообразных ракурсах. Но поскольку генеральный находился в «зоне жизненного пространства президента», к нему никто не посмел сунуться, а президент догадался повернуться далеко не сразу, то четверть минуты потерявший сознание пожилой человек лежал у него за спиной.

Позднее, когда генерального уже увезли в ЦКБ с сердечным приступом, когда схлынула вторая волна журналистов, когда всем сотрудникам прокуратуры по нескольку раз позвонили жены, когда пришлось отключить все телефоны, включая мобильные, Константин Дмитриевич Меркулов, возобновивший в отсутствие генерального заседание коллегии, объяснил подоплеку такого решения президента – почему расследование будет вести не ФСБ и не ДИС:

– Все очень просто. Разумеется, это нигде озвучено не будет, но… необходимо исключить возможность того, чтобы одна спецслужба покрывала другую.

– А такая возможность есть, что ли? – зло спросил Турецкий. – Иначе говоря, есть подозрение, что в гибели сотрудника Департамента иностранной службы виновато само упомянутое ведомство? Имеется уже такая версия?

– Александр Борисович, – сухо ответил Меркулов, – никто так не думает. И ни у кого не имеется такой версии – хотя бы потому, что вообще еще никакой версии не имеется. Но в подобной ситуации правила хорошего тона требуют перепоручить следствие другому ведомству. Президент поступил вполне разумно. И хочу обратить ваше внимание, сколь оперативно он принял это решение. Такой оперативности нам всем не хватает.

– И динамичности, – буркнул Турецкий.

– И динамичности, – согласился Меркулов. – Надеюсь, что в самое ближайшее время, господин Турецкий, вы сможете нам продемонстрировать подобное отношение к делу. Это расследование будете вести вы. Сформируете группу по своему усмотрению.

Турецкий даже привстал от неприятного изумления и только рот открыл. Ну, Костя, такую свинью подложить!

– А как же убийство Крапивина?! – спохватился он. – Я же связан по рукам и ногам! Там же хлебать не расхлебать!

– Останется при вас, Александр Борисович, – успокоил Меркулов.

– А как с правовой точки зрения? – подал голос кто-то из коллег-"важняков".

– Согласно закону, генеральный прокурор может принять к производству любое дело, изъяв его из следственных аппаратов ФСБ, МВД и так далее. Господа юристы, – подытожил Меркулов, – это все.

Турецкий был настолько обижен на приятеля, что, не вступая больше с Меркуловым ни в какие переговоры, тут же отправился на место преступления. Собственно, пока что он даже не знал – преступления ли. Может, происшествия? Убили Ракитского или это был несчастный случай, предстояло еще разобраться. Турецкий был настолько зол, что молча кивнул Мишке Федоренко – своему помощнику, экс-следователю районной Бабушкинской прокуратуры, которого он переманил к себе полгода назад после успешной стажировки в Генеральной, и все еще был этим фактом доволен. Мишка, толстый увалень, умудрялся перелопачивать такие объемы черновой работы, какие другим «важнякам» и не снились. Даже Грязнов давно уже обзавидовался. Мишка, мигом уловив настроение шефа, сам сел за руль. Ехать было всего ничего – в Плотников переулок. Там, в доме сталинской постройки, дислоцировалась скромная четырехкомнатная квартира Ракитского.

Турецкий, естественно, не знал логику рассуждений президента, собиравшегося снимать генерального прокурора, но поменявшего свое решение в считанные секунды. Он не знал, что творилось в голове у другого человека, но предположить, конечно, мог. Во-первых, надо было немедленно показать всем, что, не смотря ни на что, в Датском королевстве все спокойно. Во-вторых, вполне достаточно было скандала в одном ведомстве: внезапная смерть бывшего разведчика (хотя разведчики, как известно, бывшими не бывают) и так наделает шороху – мало не покажется.

Что касалось самого генерала Ракитского – Турецкий пару раз видел его и даже был с ним формально знаком. Однажды, полгода назад, их представили друг другу на каком-то приеме, на который Меркулов силой его (Турецкого) затащил, а пару месяцев спустя Турецкий еще раз столкнулся с Ракитским в Лужниках, на футбольном матче «Торпедо» – «Уралан». Ракитский кивнул первым, – значит, узнал – ну еще бы, профессиональная память – и направился, Турецкий специально проследил это, в VIP-ложу. А «Торпедо» бездарно проиграло, что, как водится, объяснили сменой поколений игроков.

Вообще же впечатления остались расплывчатые. Турецкий, тоже обладавший неплохой зрительной памятью, теперь с удивлением отметил, что запомнил лишь высокого, крепко сбитого седого мужчину с внешностью типичного дипломата, то есть, на самом деле, вообще без внешности. Такой легко затеряется в любой толпе, одень только его соответствующим образом.

Турецкий открыл простую картонную папку с тесемочками, на которой корявым Мишкиным почерком было написано «Ракитский». Это были формальные биографические сведения, которые Федоренко успел собрать. Потом их будет гораздо больше, образ покойного чекиста обрастет нужными и ненужными подробностями, которые позволят составить объемный портрет, но и отношение к нему уже станет более субъективным, на Турецкого вольно или невольно будут влиять источники информации, так что первоначальная скудость информации пока что даже и к лучшему. Итак.

Ракитский Валентин Николаевич, шестьдесят два года. Генерал-лейтенант в отставке, последнее звание получил, когда его отправляли на пенсию. Еще год назад – заместитель директора Департамента иностранной службы, то есть того самого что ни на есть засекреченного заведения, где обретаются и воспитываются шпионы. Родился в Москве, в семье горного инженера. Два высших образования – Горный же, кстати, институт и МГИМО. Многолетняя работа за рубежом. Уже десять лет, как разведен. С бывшей супругой отношений не поддерживал. Через полгода после развода Виктория Павловна Ракитская снова вышла замуж, и теперь она – Левченко, супруга крупного врача-невропатолога. Ракитская-Левченко моложе своего бывшего мужа на пятнадцать лет, живет в Санкт-Петербурге. Ракитский больше не женился, интересно, сказалось ли это как-то на его карьере. У Ракитского есть взрослая дочь, Ольга, двадцать девять лет, не замужем, детей нет, биолог-аспирант и преподаватель МГУ, сейчас она, несмотря на самый что ни на есть учебный сезон, – за границей, отдыхает с приятелем на Кипре. Увлечения самого Ракитского были самые разносторонние. Да и что одно можно выделить, в самом деле, у человека, который знал восемь языков?! Ну рыбная ловля (вся кладовка удочками и рыболовными снастями была забита). Антиквариат, живопись. Футбольный болельщик, кстати со стажем, за «Торпедо» болел, еще со стрельцовских времен. Домашних животных, птичек, рыбок и прочих гадов не держал. Особенно близких друзей не было. А может, и были, предстоит выяснить. Любовница? Неизвестно. Одно слово – шпион. Вернее, разведчик, поправил себя Турецкий, шпионы – это у них, у нас – разведчики. Работал в Африке, Бельгии, ГДР. Что еще? Правительственных наград – вагон и десять маленьких тележек, включая награды иностранных держав, что для дипломата его, в общем-то, небольшого ранга (выше второго секретаря посольства он никогда не поднимался) нехарактерно. Дважды Ракитский представлялся к званию Героя – Советского Союза и России. Оба раза не получил. Тот еще, короче, дипломат.