Возмездие - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 44

— Дура ты! Он так тебя любит!

— Я его не просила меня любить. Может, мне не его любовь нужна! — огрызнулась Настька.

— А чья? Ты, я вижу, совсем зажралась!

— Сам ты! Дурак безмозглый! — разозлилась вдруг Настька и убежала плакать.

Вот и пойми их, девчонок. Темное царство какое-то... Да и фиг с ними! Все это еще будет когда-нибудь и в его жизни. Но пусть уж лучше попозже. Тяжелые они создания. Все-то нужно к ним приноравливаться, приседать перед ними, лебезить... Дуры!

То ли дело мужская дружба! И с кем? С самим Максимычем! От одного только имени, произнесенного неслышно, про себя, Митю захлестывала волна восхищения и любви.

Максимыч был безупречен и всесилен, как Бог. Он был справедлив, он так умело разрешал все конфликты, что за три недели похода никто по-настоящему и не разругался.

Он все-все умел делать — и отдавал свои умения щедро, как добрый волшебник. Учил, какие именно выбирать деревья, чтобы не покалечить лес, как разжигать костер от одной спички, как уложить рюкзак и уберечь ноги от мозолей, как сплавляться на байдарках по быстрым, извилистым горным речушкам. Как удить рыбу и варить уху, как находить в лесу всякие полезные коренья, как выходить из леса, когда не светит солнце, а небо стремительно набухает черными тучами. Как не хныкать, когда устал, не скулить, когда больно, не ябедничать, когда тебя обидели. Как не быть слабаком!

Максимыч вроде бы ничем не выделял Митю среди остальных, но он-то, Митя, чувствовал, что учитель выделяет именно его! И Митька старался изо всех сил, чтобы не разочаровать своего кумира. Шел впереди цепочки, сглатывая пот, что струился по лицу, не давая себе ни минуты передышки. Собирал хворост для костра на привалах. Поднимал уставших девчонок-поварих на борьбу с голодом; шел в близлежащую деревню за молоком и хлебом, когда все остальные ребята отдыхали после переходов.

Это, последнее, занятие он любил больше всего — потому что в этих коротких походах они были вдвоем с Максимычем. И разговаривали обо всем на свете. Митя рассказывал о своем так рано ушедшем отце, Максимыч — о своей маме, за которой так долго и терпеливо ухаживал... Они говорили о Митином будущем и о всякой всячине. Это были самые лучшие, самые светлые моменты походной жизни...

В остальное время возле учителя все время крутился Гоша Юрков, и это, надо признаться, ужасно раздражало Митю. «То есть я его ревную, что ли?» — спрашивал он себя. И признавался, что да, ревнует!

Ему казалось, что даже своего отца он любит меньше, чем Максимыча. Потому что отец умер, умер почти два года тому назад, бросив их одних, оставив выживать, как смогут. А Максимыч — он рядом, он никогда не предаст. Он такой классный! Таких больше нет!

— Оленин, спишь? — раздался голос Юрия Максимовича.

Рука его при этом щекотала Митькину пятку.

— А-ай! — Митька поджал ногу. — Сплю!

— Не ври!

— Буду!

— Через два часа приезжаем. Хочешь маме позвонить?

— Ага! — Митька кубарем скатился с полки.

Мобильный телефон был только у Максимыча.

— Звони.

Митька пощелкал кнопками, набирая номер рабочего телефона.

— Але? — послышался далекий, заглушаемый помехами голос.

— Мамулька! — заорал Митя.

— Митя? Митенька, ты где? Ты откуда? Господи, это ты? — заверещала мама.

— Едем, едем! Через два часа Питер! Я такой грязный, ужас!

— А у нас воды горячей нет, Митенька! Езжай к бабушке мыться.

— Ты когда с работы придешь?

— В шесть.

— Не задерживайся! Привет тебе от Юрия Максимовича! Все, отбой.

Он протянул трубку учителю.

— Спасибо!

— Ну что мама, обрадовалась?

— Ага! Представляете, у нас горячую воду отключили. Вот гадство!

— Ладно, решим как-нибудь. Мама здорова?

— Ага. Она на работе.

— Все в порядке там у нее?

— Да вроде.

-Давай-ка пройдись по вагону. Посмотри, чем народ дышит.

— Есть! — Митька щелкнул несуществующими каблуками.

Эх, поженить бы их, маму и Максимыча! Это было бы самым главным, самым большим счастьем в его жизни... Но Максимыч все тянул какую-то непонятную резину. Митька даже, набравшись храбрости, напрямую спросил учителя, нравится ли ему его мама как женщина. Ага, так и спросил. И тот ответил, что да, безусловно нравится... Но, видишь ли, Митя, пока ты, Митя, мой ученик, ни о чем таком не может быть и речи. Я не могу демонстрировать свои чувства...

Как-то так он ответил...

То есть после того как он, Митька, закончит школу, Максимыч сделает его маме...

Ух, дальше лучше не думать, чтобы не сглазить!

Поезд прибыл по расписанию, возле вагона уже толпились родственники. Слышались возгласы, причитания, охи-ахи — всякая такая кутерьма.

Митя категорически запретил маме встречать его — что он, маленький, что ли? А Гошку Юркова сразу и мама и папа встречают. Студентик! Детский сад!

Толпа стремительно рассосалась, они остались вдвоем с Максимычем, зашагали по перрону.

— Ну, ты куда, орел?

— Не знаю. К бабушке, наверное. Помыться-то надо.

— А где бабушка живет?

— В Веселом поселке.

— Ого! Ближний свет. Вот что, я сейчас соседке по площадке звякну. Если у нас вода горячая есть, поехали ко мне мыться. Чтобы тебе потом через весь город с рюкзаком не тащиться. Идет?

— Ага, — еле вымолвил Митя, молясь всем богам, чтобы воду в квартире учителя не отключили!

И боги его услышали!

— Юрочка, вода пока есть, обещали вообще не отключать, а сантехник говорит...

— Ладно, ладно, — оборвал словоохотливую соседку Максимыч. — Я по мобильному! — Что ж, порядок в танковых войсках! Знаешь что, мы сейчас зайдем в магазин, купим всяких вкусностей, а потом возьмем машину. Имеем мы право на маленькие радости?

— Имеем! — радостно воскликнул Митя.

Все было так празднично, словно Новый год среди лета. Максимыч купил мяса, овощей, бутылку коньяка, сок, сладости, фрукты. Он покупал все подряд, все, на чем останавливался голодный Митькин взгляд. Они еле-еле дотащили сумки и рюкзаки до улицы, где их уже ждал нанятый Максимычем «жигуленок».

Наконец, замирая от благоговения, Митя шагнул в прихожую большой двухкомнатной квартиры сталинского дома.