Ветлужцы - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Архипов cтр.№ 64

— Общины? Вроде одна у нас…

— А потом будет много. Была одна весь, стало три… И это за полгода! Так вот, жито выращивать или рыбу ловить никто никому мешать не будет, да это было бы просто глупо. Одежду шить или горшки лепить — тоже. Даже железо добывать можно… коли ты один или с детьми своими этим делом занимаешься. Однако если ты кого-нибудь нанимаешь, а занятие твое в особый перечень входит, то будь добр поделиться большей частью своего дела с общиной, на землях которой ты работаешь, и с теми, кто тебя охраняет.

— Ага, — скептически кивнул Фома. — И тому дала, и этому дала, а потом в кармане вошь на аркане, а в другом блоха на цепи…

— Поверь, Фома, — проникновенно склонился через стол Николай. — Я знавал времена, когда у людей все имущество вокруг было общее, а значит, совсем ничье. Все жили одинаково бедно, а лишний кусок всегда зависел от того, кто стоял у власти и этим общим распоряжался. Однако работать только на себя, забывая о других вокруг, тоже нельзя — люди быстро становятся чужими друг другу и грызутся меж собой подобно волкам. А самые лакомые общие куски достаются наиболее свирепым. У остальных же людей в это время в одном кармане пусто, а в другом капуста! Хочешь своим хозяйством жить — так ради бога! Но именно своим, а не трудом других людей!

— Да что ты на меня взъелся, аки зверь лесной? — возмутился гончар. — Будто я уже из общины ухожу! Или я мало положил трудов на благо верви? Нет? Тогда почему я не могу поработать на себя?

— То, что ты здесь, это признание твоих заслуг, Фома. А насчет поработать на себя… я уже говорил, что тогда община развалится. И наше общее дело тоже. Поэтому лучше подумай, как не только себе пользу принести, но одновременно и всей верви! Затеял что-то новое? Кстати, кто тебе подсказал про черепицу? — Николай покачал головой и скосился на Вовку. — Вот именно, напарник твой! А ты организуй это дело в общине и веди его. А люди тебе с прибыли выделят часть за работу твою и за мысли умные. Двадцатая часть пойдет в течение двух лет? Мало? Ничего, дальше за что-то еще возьмешься… Что заскреб в бороде? Это не я буду решать, а общий сход. А вы думайте все! Это каждого касается. Уравниловка заканчивается, но себе захапать лакомые куски никто не даст! Нет, Никифор, и себе лично воевода тоже ничего не возьмет… А остальное ты у него спроси. Все! Закрыли тему. Про мастерские наши… Фаддей!

— Ась?

— Ставим сруб вплотную к водяному колесу, будем там в тепле дела свои делать и станки.

— Лес не просушенный…

— Все равно через пару лет перестраивать, а работать в тепле где-то надо. Зимняя заготовка леса для лесопилки тоже на тебе, но только с тех участков, которые мы осенью под поля наметили… Фома!

— Ну?

— Две седмицы тебе на три большие печи. Одну на лесопилке, две другие в мастерских, справишься?

— А то… Лишь бы глину пацанва исправно подносила.

— Тогда дальше давайте. Емеля, что там с поршневой воздуходувкой?

— Кхе-кхе… — Смачное кряхтенье старосты прервало приготовившегося к ответу буртасского мастерового. — Николай… Да нет, я не о словах, мной незнаемых, речь о другом пойдет. Совсем ты загонял людишек, дать тебе волю — так и себя загоняешь до полусмерти…

— Обо мне печешься?

— Кхе… Врать не буду, об общине заботы мои, — хлопнул ладонями себе по коленям староста. — Ты даже в страду время для дел наших находил, а теперь? Осенняя пора уже почти миновала, а ты ни одной литовки не отковал, уж не говорю про обещанные косилки да молотилки…

— Это ты потому такой взвинченный пришел сюда? — Главный технолог окрестных земель устало воззрился на Никифора.

— Какой я пришел?

— Гляжу я, что хвост тебе накрутили бабы, оттого ты то на Вовку, то на меня всех собак спускаешь…

— А-а-а! Разве только бабы… — Староста лишь махнул рукой, соглашаясь со всем вышеперечисленным. — Да ты сам встань на мое место! Что ни день, то новые ходоки: когда на общину косы будут, да когда мельницу запустите, да чем пахать будем, да что еще придумаете для сенокоса и жатвы? Сил моих нет…

— У тебя выслушивать нет, а мне все это делать надо. Радуйся хоть, что народ хочет чего-то нового, — я ведь раньше грешным делом думал, что силой все новинки насаждать придется. Ну, с той же мельницей понятно — дело известное, литовки тоже успели попробовать, а вот чем пахать да чем убирать…

— Ха… — нервно хохотнул Никифор. — Ты бы послушал, какой гвалт стоит по избам, лишь разговор коснется твоих придумок. Мыслимое ли дело, младенцы, что в отроческий возраст еще не вошли, принесли в дом больше прибытка, нежели отцы их! А сколь носов бабских было расквашено за попреки ночные! Тут хошь не хошь, а призадумаешься подобно Фоме, как жить дальше… И, что самое главное, приходят ко мне даже те людишки, кто раньше железный сошник гнушался на соху вздеть. Еле успеваю про пастбище пчелиное да этот… четырехпольный сев рассказывать, а к лекарю нашему не каждый решится идти языком трепать. Все они, как мне мнится, на задумки ваши не польстятся, годочек-другой обождут да посмотрят, как дело выгорит. Однако десяток-другой из отяков уже решились, днями с поклоном за гречихой и тесом для ульев приходили.

— Всего лишь? Хм… А сами вы?

— Для пчел борти сколачиваем ужо, а с севом… не торопи нас, — страдальчески поморщился староста. — Гречки посадим вволю, а под пар поля пускать… боязно, не так уж и много их у нас от леса вычищено. Ведь вся община без пропитания останется, коли мы натворим чего-нибудь не так по недомыслию своему…

— Да кто же вас торопит? — с недоумением поднял брови Николай. — Может, ты не так понял Вячеслава, а? Под пар лишь ту землицу надо пускать, что истощилась весьма и отдыха требует, а у вас что? Второй, а то и первый раз на ней урожай собираете, или как это у вас называется? Обилие? Вот пройдет еще годка три-четыре, тогда и суетиться начнете, а пока лишь знаний набирайтесь и неудобья гречихой засевайте.

— А плуг? Людишки меж собой толкуют, что ты про железную полицу речи вел, которая землицу переворачивает в сторону вместе с сорной травой…

— Полица? Это ты про ту небольшую лопатку, которая над сошником крепится? Видел я у вас одну такую, только она, в отличие от моей, не переворачивает пласт, а лишь откидывает, да и соха эта была почему-то с двумя зубами…

— А где ты видел ее с одним зубом? — хмыкнул Никифор, вступив на свою стезю. — Это уже рало будет. А на соху хоть пару сошников насаживай, хоть пяток — лишь бы в руках удержать… Каждый по своему разумению мастерит.

— Да как ни называй горшок, лишь бы для дела годился. Так для чего тебе отвальный плуг, а?

— Как для чего? — Возмущение высветилось на лице старосты яркими пятнами на побледневших скулах. — А знаешь ли ты, сколь трудов мы тратим на то, чтобы все вы тут сытно ели да сладко спали? Сначала поди найди место в буреломе да подсеки кору на деревьях, дабы они засохли и свалились, а через лет пять его выжги да пни раскорчуй…