Поветлужье - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Архипов cтр.№ 46

Начиналось все вроде хорошо, лодья была взята безукоризненно, но вот потом… Нарвались на засаду – раз. Ратники из отяков и охотников получились, прямо скажем, никакие. Это два. Когда начали засыпать стрелами выбегающих из горящего дома буртасов, то было еще ничего, да и Терлей хорошо помог в обнаружении позиций лучников во дворе усадьбы. Но вместо дальнейшей стрельбы по освещенному пятачку разгоряченные головы попытались вступить с буртасами в прямую сшибку, и это чуть не привело к поражению. Пришлось ему вступить в дело со своим ружьем, иначе бы дело не закончилось двумя трупами и тремя ранеными с их стороны. Да и сам тоже хорош: вылетел с разряженным ружьем прямо на одного из вражеских ратников. Тот был хоть и ранен, но зарезать его вполне мог бы успеть. Спасибо Терлею. Из-за этой несвоевременной сшибки часть буртасов сумела прорваться к тыну и перемахнуть через него. Прямо на выставленную засаду… Но! И тут его вина полностью. Под номером три. У неодоспешенных отяцких охотников почти не оказалось каленых стрел.

Переяславцы не догадались, да что греха таить, и не захотели бы без прямого приказа ими поделиться. А тем малым количеством, которое у них имелось, отяки положили только трех убегающих воинов. А сами получили двух раненых. Остальные трое или четверо буртасов сумели удрать в сторону реки, а там увели одну из брошенных лодок… И тут ведь не проследил, чтобы заранее их попрятать! И ушли… Хорошо, что лодья в этот момент перегораживала путь наверх, и те уплыли вниз по течению под градом стрел с судна. В темноте такой обстрел, скорее всего, ни к чему не привел, однако, судя по скорости, с которой буртасы улепетывали, останавливаться и идти вверх к своим они не собирались. В любом случае через полчаса должен был наступить рассвет, и отяцко-переяславскому воинству надо было выдвигаться по реке, так что дойти до веси по берегу сбежавшие вряд ли вовремя успеют… Да, все оказалось не так, как с засадой в лесу… Хотя, может, и не стоит наговаривать на себя и других? С задачей справились, а пять убитых и шесть раненых… ох, не шесть, еще на изгороди пару человек зацепило, значит, восемь… Так вот, как можно сравнивать такие небольшие потери со своей стороны и то, что буртасы потеряли почти три десятка убитыми? Тридцать воинов мы положили, а не хухры-мухры! Так что может оказаться, что нам в очередной раз повезло. Ну ладно, численный состав хоть скомпенсировали поступившими в рать полоненными сородичами Пычея. Те просто горели желанием скорее поквитаться с остальным вражеским воинством. Так что сборы были действительно очень недолгими, и лодья с рассветом вышла с полной загрузкой. Пять с половиной десятков человек в боевом облачении готовились на судне к решающему бою, оставив раненых и убитых на попечение баб и нескольких мужей, выделенных им для охраны. Пятьдесят пять человек, полностью пропесоченных всеми матерными и не совсем матерными словами, которые Иван вспомнил. Правда, для большинства все прошло в переводе Пычея, что несколько ослабило воздействие. Да и переяславцы, пожалуй, поняли далеко не все. Но, посмотрев в разъяренное лицо воеводы, все осознали, что без приказа соваться куда не следует – категорически воспрещается. Ну, или сделали вид, что осознали…

«Вот только что теперь делать по приходе в весь? – размышлял Иван, не глядя на допрашиваемого и переводчика. – Судя по всему, придется таранить оба судна, стоящих довольно близко. Иначе прорвутся буртасы и утекут, чего не следует допускать ни в коем разе. Те трое-четверо, что сбежали, еще сослужат хорошую службу: ими потом можно попугать отяков для большей консолидации… А вот остальных буртасцев надо добивать, а сотника особо. Иначе он может привести еще одну, более сильную рать, от которой уже не отбиться…

– Скажи, Ишей, – прервал затянувшееся молчание воевода, – о чем твоя самая заветная мечта? Чего ты хочешь? Неужели сладких женщин, много золота и вина, как остальные твои земляки? Ох нет, вино Аллах запрещает вкушать… Тогда перебродивший кумыс или крепкий мед?

– Он сказал, что тебе этого не понять, – закашлялся Алтыш, видимо упустив некоторые подробности перевода.

– Скажи ему, что я запомнил некоторые слова, которые ты мне как-то говорил. В том числе и выражение «вонючая собака», – засмеялся Иван.

На лице Ишея после смеха воеводы проступила смесь удивления и какой-то обреченности, и он спросил на чистом древнерусском языке, в котором лишь одни переяславцы могли бы уловить легкий акцент:

– Тщетно ты речи свои на меня тратишь. Что те до помыслов моих? В бою ты меня заяти – так не медли, пускай под нож али выкуп требуй. Токмо не будет тебе выкупа от родичей моих. Один я яко перст. Злата у меня нет, и не нужен я никому на этом белом свете. А вот отчего ты слова мои, коими поношу тебя, сносишь без гнева и смеешься над ними?

– От… куда ни плюнь, всяк русский язык разумеет, – в сердцах махнул рукой воевода. – Только я один, похоже, хуже всех на нем говорю…

– Отличие есть в том, как речи ты ведешь, но не удивлен я, – качнул головой Ишей. – Всякое племя славянское на свой лад глаголет, но понимают они друг друга. Пойму тебя и я.

– Ну что ж, давай тогда отпустим нашего толмача, – кивнул на Алтыша Иван. – Иди пока, десятник, поработай на весле… А что, у вас многие ратники понимают язык наш?

– Нет, воевода, токмо десятник, родич его малость да я. Более нет никого. Я много языков знаю, Идель как свои пять перстов изучил, Чулман вдоль и поперек исходил, на Днепре многажды бывал. Даже в Царьград меня заносила судьбинушка. Так что тебе до того, о чем мечтаю я?

– Предложить тебе хочу я то, что может тебя заинтересовать. Сказал мне десятник, что не простой ты человек, грабить ты не грабишь, девок не сильничаешь… Сидишь себе тихо на лодье, однако воинская доля в добыче у тебя двойная. С чего бы?

– За знания мои, за то, как с лодьей управляюсь, про языки я тебе сказывал, а этим из многих бед могу вызволить… Токмо не мысли, что я такой тихий, многое было в жизни моей и худого, и доброго.

– Все мы не без греха, малого или большого. Не знаю, как начать… ты не подумай, что купить тебя хочу, ты мне не для службы какой нужен… а весь, целиком, с потрохами, значит. Чтобы мои цели твоими стали, а уж перейдут ли твои мечты ко мне, это лишь от тебя зависеть будет. А на твое возможное «нет» отвечу так. Отпущу я тебя через пару-тройку месяцев, как твоих всех побьем. Живым и здоровым. Даже доставлю куда-нибудь в людное место. Оправдывайся потом сам перед своими, что ты тут так долго делал и почему выжил, когда в плен попал. Может, и впрямь был молодцом, а может, и других сдал… Да-да. Вот те и «хмы». Ну да ладно, начну сначала. Вот смотри… – Иван развернул заранее заготовленный лист бересты и быстро стал чертить на нем контуры рек, морей и проговаривать вслух то, что наносил на карту: – Вот Волга, Итиль или Идель по-вашему. Вон та маленькая загогулина Ветлугой будет, а мы на ней вот тут находимся. Вол… Идель впадает в Каспийское море – не знаю, как вы его кличите…

– Хвалисское али Хазарское…

– Ага, через горы Черное море, оно же Русское, вот примерно так, Днепр туточки… – Рука Ивана неровно пририсовала Крымский полуостров и несколько рек, впадающих в море.