Красная площадь - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский, Эдуард Тополь cтр.№ 37

Руководство операцией осуществляют: из оперативного штаба в Востряково заместитель начальника Отдела разведки МВД СССР полковник Г. Олейник, начальник областного угрозыска полковник В. Якимян и начальник 1-го отдела МУРа полковник А. Вознесенский, а из Дежурной части Московского областного управления милиции – начальник Всесоюзного уголовного розыска генерал-лейтенант А. Волков и дежурный по московской областной милиции полковник Б. Глазунов.

Оценив создавшуюся на 13 часов оперативную обстановку, я принял решение участвовать со своей группой в захвате преступника…

13 часов 17 минут

Почему я разрешил Светлову участвовать в операции по захвату этого Воротникова? И почему сам, оставив Пшеничного, ринулся в Дежурную часть Московской областной милиции?

Потому что в 13 часов 05 минут наш со Светловым разговор был и короче и ясней нам двоим, чем этот длинный, полученный мной значительно позже рапорт. Светлов сказал:

– Игорь, звоню с дороги, из машины. Ничего не обсуждаем, возьми ручку, записывай. В 11.30 Воротникова, по кличке «Корчагин», засекли в Москве. В 11.45 к захвату этого «Корчагина» присоединился Отдел разведки, полковник Олейник. А в 12.17 мне пришла телефонограмма от начальника колонии, откуда этот «Корчагин» сбежал. В ней сказано, что в 43-м Мигун расстрелял за дезертирство отца этого «Корчагина». И он сбежал из лагеря, чтобы отомстить. Ты все понял?

– Думаю, что понял. Где сейчас полковник Олейник?

– В Вострякове, руководит засадой. Я дую туда со своей группой. А ты махни на Белинского, в Дежурную часть Московского областного управления милиции, там Волков и Глазунов. Все. До связи…

– А Нина где? – успел я крикнуть в трубку.

– Нину отправил к Пшеничному. Пока!

Я взглянул на часы. Было 13 часов 05 минут. В любую минуту полковник Олейник может захватить этого «Корчагина», и тот в Отделе разведки живо сознается, что именно он убил Мигуна. Они даже не станут его пытать. Они просто пообещают ему, виновному в других преступлениях, барские условия в лагере, досрочное освобождение и московскую прописку. И мне понадобится полмесяца, чтобы изобличить его во лжи, да и то неизвестно – удастся ли.

В Дежурной части Московского управления милиции, в зале, скорее похожем на пульт управления какой-нибудь телестудии, за центральным пультом сидел дежурный по управлению старый милицейский ас полковник милиции Владимир Глазунов. Рядом с ним в кресле – начальник Всесоюзного угрозыска моложавый энергичный генерал-лейтенант Анатолий Иванович Волков, в прошлом – один из самых профессиональных мастеров уголовного розыска. Слева и справа от них за пультом, магнитофонами, телеэкранами и другой аппаратурой – помощники ответственного дежурного и еще какие-то технические чины. На стенах зала рельефные карты Московской области, пересыпанные разноцветными огоньками и надписями с обозначением районов: Мытищинский, Пушкинский, Одинцовский… Но несмотря на всю эту деловую аппаратуру, обстановка в Дежурной части весьма неделовая. В эфире звучит веселый радиотреп:

– Я, пожалуй, тоже в гадалки пойду! А фули? К ней народ валом валит, она меньше полста не берет с человека. У нее в день моя месячная зарплата выходит, – слышен из динамика мужской, с кавказским акцентом голос начальника областного угрозыска полковника Якимяна.

– А радикулит она лечит? – спрашивает в микрофон генерал Волков.

– А кого радикулит мучает, товарищ генерал, вас? – отзывается Якимян.

– Ну… – подтвердил Волков.

– Лучшее средство, дарагой, это горячая соль или горячий песок! Нагреть на сковородке соль, засыпать в мешочек…

– Докладывает пост на 18-м километре Киевского шоссе, – перебил его четкий мужской голос. – Только что в сторону Востряково проскочила белая «Волга» 52-12 с двумя пассажирами…

– Вас понял, – наклонился к пульту дежурный по Управлению полковник Глазунов, легонько коснулся какой-то клавиши на пульте, и в ту же секунду на стене, на большом экране, возникла проекция детальной карты отметки «18-й километр» Киевского шоссе.

Я мысленно прикинул по карте расстояние – от восемнадцатого километра Киевского шоссе до Востряково на машине можно доехать минут за двенадцать-пятнадцать, то есть преступник вот-вот должен попасть в капкан, а здесь, в Дежурной части, – никакого напряжения, даже наоборот, – Волков снова наклоняется к микрофону и говорит Якимяну, который сидит где-то в Вострякове, в оперативном штабе засады:

– Так что делать с этой солью? Нагреть на сковородке, а потом?

– Потом насыпать в мешочек, завернуть в полотенце и положить на поясницу. Только, чтоб не грело, а пекло! – отзывается Якимян.

Я с некоторым изумлением смотрю на Волкова – такой беспечностью он никогда не отличался, это действительно один из лучших и талантливых офицеров уголовного розыска страны. В эту минуту прозвучал в эфире властный, незнакомый мне голос:

– Прошу отставить посторонние разговоры! Полковник Глазунов, вертолет ГАИ наготове?

– Наготове, товарищ Олейник, – ответил Глазунов, переглянулся с Волковым и добавил в микрофон: – Но мы думаем, что поднимать его не стоит – большая облачность и снегопад, при таком снегопаде с вертолета ничего не видно, а шум его может спугнуть преступника…

– Я буду решать в соответствии с оперативной обстановкой. Передайте пилоту и группе снайперов боевую готовность!

Глазунов и Волков снова переглянулись, обменялись многозначительными взглядами, и Волков при этом бессильно пожал плечами, а я понял, в чем дело: Олейник взял все руководство операцией на себя, превратив и Волкова, и Глазунова, и Якимяна лишь в свидетелей. Да, это как раз в стиле Отдела разведки: поди объявили этого Воротникова не уголовным, а государственным преступником и на этом основании практически отстранили от операции даже начальника Всесоюзного угрозыска.

– Докладывает группа слежки! – прозвучало опять в эфире. – Объект проходит 23-й километр, приближается к повороту на Востряково!

Я еще раз бросаю взгляд на часы – по моим подсчетам, Светлов уже должен был быть в Вострякове минут десять назад и, значит, пора мне вступать в игру. Если эти господа из Отдела разведки хотят подсунуть мне Воротникова в качестве убийцы Мигуна, то брать его будут не они, а мы. Интересно, как в этом случае он узнает, что это он убил Мигуна? Я решительно шагаю от дверей Дежурной части к пульту, коротко здороваюсь с Глазуновым и Волковым и наклоняюсь к микрофону:

– Товарищ Олейник! Говорит следователь Шамраев из Прокуратуры СССР.

– Слушаю… – настороженно ответил голос Олейника.

– Прошу передать эфир полковнику Светлову. И заодно – передайте ему руководство этой операцией.

Волков и Глазунов изумленно вскинули на меня глаза, Олейник возмутился в эфире:

– Что-о? По какому праву?!

– Не торгуйтесь, полковник, некогда. На каком основании вы ведете эту операцию?