Красная площадь - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский, Эдуард Тополь cтр.№ 2

Ниночка заворочалась в постели, поджала от холода ноги и попросила жалобно:

– Игорь, укрой меня, мне холодно.

Я проклял и свою службу, и этого Каракоза – из-за какого-то Мигуна бросай такой номер и такую девочку!

В это время Марат перестал храпеть и произнес со своего дивана:

– Ты что, спятил? Закрой окно!

Тут он открыл глаза, увидел у себя в руке телеграмму с двумя красными полосами, сонно взглянул на нее, но тут же рывком сел и присвистнул:

– Вот это да!…

За что я люблю Светлова – за быструю сметку. Мне понадобилось минут восемь времени и литров двадцать йодистого морского воздуха, чтобы понять, в какую заваруху меня бросает, а он в секунду все схватил. И это – после того, как до трех ночи он вынимал из постелей директоров сочинского курортторга, начальников крайпотребсоюза и самого начальника сочинского ОБХСС майора милиции Морозова. Затем, опасаясь встречных акций сочинской мафии, он прикатил не в свою гостиницу, где его могли поджидать родственники арестованных с ножами или стотысячными взятками, а ко мне в номер, и рухнул на диван. И теперь, после трех часов сна, ему понадобился лишь миг, чтобы все схватить и сказать:

– Я же говорил: паленым пахнет на Красной площади!

В этот момент раздался настойчивый стук в дверь. Я приоткрыл ее.

– Игорь Иосифович, – сказал майор Аверьянов. – Там это… там самолет ждет…

– Я знаю, – резко ответил я. – Принесите мне сегодняшнюю «Правду».

С адъютантами нужно вести себя, как с адъютантами. Через полторы минуты он снова постучал и – теперь уже не заглядывая в номер – протянул открывшему дверь Светлову свежую «Правду». А я даже не выглянул из ванной – подождут. Я принял холодный душ и тщательно брился, а Светлов стоял в дверях ванной и читал:

«Советское государство понесло тяжелую утрату. 19 января 1982 года на 65-м году жизни после тяжелой продолжительной болезни скончался советский государственный деятель, член ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, Герой Социалистического труда, первый заместитель Председателя КГБ СССР генерал армии Сергей Кузьмич Мигун. Более четырех десятилетий жизнь и деятельность С.К. Мигуна была связана с работой по обеспечению государственной безопасности нашей Родины. Свою трудовую деятельность он начал в 1937 году учителем, затем директором средней школы в Одесской области. В 1939 году был направлен партией на работу в органы безопасности, и с тех пор вся жизнь Сергея Кузьмича была связана с нелегким чекистским трудом. В годы Великой Отечественной войны он находился на оперативной работе на Юго-Западном, Южном, Северо-Кавказском, Сталинградском, Донском и Западном фронтах. Принимал активное участие в партизанском движении. После войны работал на руководящих постах в органах безопасности Молдавской ССР, Таджикской ССР, Азербайджанской ССР. С 1967 года С.К. Мигун – заместитель, а затем – первый заместитель Председателя КГБ СССР. Светлая память о Сергее Кузьмиче Мигуне, верном сыне партии, государственном деятеле, навсегда сохранится в сердцах советских чекистов, всех советских людей».

– Подписи: Андропов, Устинов, Черненко, Алиев, Бугаев, Щелоков, ну и так далее по ранжиру генеральных чинов в КГБ… – заключил Светлов.

Мне стало не по себе: ни Брежнев, ни Суслов некролог не подписали. В их сердцах, надо понимать, не осталось светлой памяти о Сергее Кузьмиче, верном сыне партии и государственном деятеле. И, значит, никакая тут не «продолжительная и тяжелая болезнь» – человека не наказывают посмертно за то, что он был болен. Кроме того, я что-то не помню, чтобы Мигун отсутствовал когда-нибудь в КГБ и болел, – здесь «Правда» явно врала. Тут или действительно самоубийство, или, скорее всего, инфаркт во время сексуального стресса, осложненного большой долей алкоголя, как было, скажем, с ровесником Мигуна, крупным советским режиссером Пыляевым. Оргия тут какая-нибудь с девочками в сауне, вот что. А это не любят у нас афишировать, зачем порочить членов правительства в глазах народа?!

– Понял? – спросил Светлов. – Шурин шурину некролог не подписал! Здорово Мигун Брежнева подвел, значит. Одно непонятно – почему они за тобой самолет послали? Что за спешка? Но мне этот самолет очень кстати. Захватишь меня и арестованных. Сейчас я позвоню архаровцам, чтобы выводили их из тюрьмы.

– Мальчики, что случилось? – заспанная и окоченевшая от холода Ниночка стояла в двери ванной в рубашке от моей пижамы и в тапочках на босу ногу. Рубашка была ей до колен и вполне заменяла халатик, а длинные рукава болтались полупустыми – ну подросток, а не любовница. – Я замерзла и очень писать хочу…

– Вот что, внучка! – решительно сказал ей Светлов. – Видишь эту телеграмму? Родина зовет Игоря на подвиг. Через десять минут мы с ним улетаем в Москву. Поцелуй его на прощанье, быстренько пописай и одевайся. Мы забросим тебя в твой дом отдыха, а сами поедем служить партии и правительству. Все ясно?

– Почему? – обиженно округлила свои голубенькие глазки Ниночка.

– Потому, что кончается на «у», – сказал ей Светлов.

– А я тоже хочу в Москву! – заявила Ниночка.

Светлов посмотрел на меня – как я буду выкручиваться из этой ситуации. Я, честно говоря, и сам не знал. Голубоглазое 18-летнее существо по имени Нина Макарычева, отдыхавшая в соседнем доме отдыха «Актер», появилась в моей жизни всего неделю назад, на сочинском пляже, через день доверчиво пришла в мой номер и осталась в нем, но одно дело крутить курортный роман с этой прелестной, доверчивой женщиной-подростком, «бэби-вумен» и «внучкой», как тут же окрестил ее Светлов, и совсем другое – везти в Москву этого цыпленка. Хоть я и живу холостяком, но по субботам и воскресеньям ко мне приходит мой 14-летний сын Антон, а тут эта Ниночка – да она ему в подружки годится, он уже и ростом выше нее…

– Нина, – сказал я как можно мягче, – у тебя же весь отпуск впереди. А тут через пару дней снова станет тепло, будешь загорать, купаться. А в Москве – что? Морозы, снег. Да я и занят буду по уши.

– И вам не стыдно? – вдруг спросила она совершенно по-взрослому. – Марат арестовал кучу жуликов и прячется от дружков в вашем номере. Хоть полковник милиции, а боится! А меня вы бросите тут одну? Сами уедете, а я останусь?

Теперь переглянулись мы с Маратом.

– К-хм, – сказал он. – Кажется, устами младенца глаголет нечто… – Живыми буравчиками глаз он рыскнул с меня на Ниночку и обратно и вдруг распорядился, как у себя в МУРе: – Лады, внучка. Ты права. Поедешь с нами! – и повернулся ко мне. – Старик, за удовольствие нужно платить, ничего не попишешь!

Это еще одно замечательное качество в Светлове – он никогда не упирается, если видит, что не прав. Мы провели вмеcте немало дел, особенно когда были помоложе и Светлов работал милицейским следователем в Краснопресненском районе Москвы, а я в том же районе был простым следователем райпрокуратуры. Порой Светлов выстраивал блестящие гипотезы разоблачения преступников или предлагал, как ему казалось, «железный» план их поимки, но стоило кому-либо обнаружить в его планах ошибку, и Светлов тут же без амбиций хоронил свою идею и предлагал новую. Я давно заметил, что такая реакция свойственна только очень талантливым и щедрым на выдумку людям, и Светлов был именно таким человеком. Даже кресло начальника отдела МУРа и полковничьи погоны, которые он получил два с половиной года назад за нашу последнюю совместную операцию, не испортили Светлова, не прибавили ему тупого бюрократического апломба…