Прогулка среди могил - читать онлайн книгу. Автор: Лоуренс Блок cтр.№ 26

* * *

Около шести я вернулся к себе в отель. Мне сообщили, что звонили Элейн и оба Кхари, и еще было три записки, где говорилось, что звонил Ти-Джей.

Первой я позвонил Элейн, и она рассказала, что обзвонила всех.

— Под конец я уже и сама чуть ли не начала верить в свою легенду, — сказала она. — Все думала про себя: «Это, конечно, интересно, но еще интереснее будет, когда мы снимем свой фильм». Жаль, что никакого фильма не будет.

— Я думаю, кто-нибудь его уже снял.

— Интересно, позвонят мне или нет.

Потом я дозвонился Кинену Кхари. Он хотел знать, как идут дела. Я сказал, что мне удалось наметить несколько линий расследования, но скоро получить результаты я не рассчитываю.

— Но вы полагаете, что есть шанс? — спросил он.

— Определенно есть.

— Хорошо, — сказал он. — Послушайте, я вот почему позвонил. Я на несколько дней уезжаю за границу по делам. Мне надо побывать в Европе. Улетаю завтра из аэропорта Кеннеди, а вернусь в четверг или пятницу. Если что-нибудь выяснится, сразу звоните моему брату. У вас ведь есть его телефон?

Его телефон был записан на бумажке, которая лежала у меня перед глазами, и, поговорив с Киненом, я позвонил ему. Питер ответил мне каким-то сонным голосом, и я извинился, что разбудил его.

— Ничего, — сказал он. — Хорошо, что вы позвонили. Я смотрел баскетбол и задремал перед телевизором. Терпеть этого не могу, потом у меня всегда шея болит. Я звонил, чтобы спросить, не будете ли вы на собрании сегодня вечером.

— Думаю, что буду. Буду.

— Ну, тогда — что, если я заеду за вами и мы пойдем вместе? По субботам вечером я обычно хожу на собрания в Челси, там есть одна симпатичная маленькая группа, она собирается в восемь часов в испанской церкви на Девятнадцатой.

— По-моему, я там не был.

— Она немного в стороне. Когда я только бросил, то ходил на процедуры неподалеку от этого места и каждую субботу бывал там. Теперь я заглядываю туда довольно редко, но раз у меня машина и все такое, вы же знаете, что я езжу на «тойоте» Франсины...

— Да.

— Так что, может, я подберу вас у входа в ваш отель около половины восьмого? Годится?

Я сказал, что годится, и, когда я вышел из отеля в семь тридцать, машина уже стояла у входа. Я был рад, что не придется идти пешком. С обеда то и дело начинал моросить дождь, а сейчас он разошелся вовсю.

По дороге на собрание мы говорили о спорте. У бейсбольных команд вот уже месяц как начались весенние тренировки, и через несколько недель должен был открыться сезон. В этом году бейсбол пока не вызывал у меня особого интереса, хотя я, скорее всего, не останусь равнодушным, когда начнутся игры. Но пока что большая часть новостей касалась торговли из-за контрактов — кто-то из игроков обижался, что его оценили в 83 миллиона долларов в год, хотя он считал, что стоит больше. Не знаю, возможно, он и стоит больше, а возможно, и все они стоят больше, только из-за этих дрязг мне становится как-то наплевать, кто выиграет, а кто проиграет.

— По-моему, Дэррил наконец в форме, — сказал Питер. — В последние две недели бросок у него, как у катапульты.

— И теперь он, как назло, играет не за нас.

— Так всегда бывает, правда? Сколько лет мы ждали, пока он наконец разыграется, а теперь увидим его в форме «Доджеров».

Мы поставили машину на стоянку на Двадцатой, обошли квартал и подошли к церкви. Это была церковь пятидесятников, службы там шли и по-испански, и по-английски. Собрание было устроено в подвале, пришло на него человек сорок. Кое-кого я встречал на собраниях где-то еще, а Пит то и дело с кем-нибудь здоровался, и один человек сказал, что давно его не видел. Пит ответил, что ходил на другие собрания.

Порядки здесь были такие, какие редко можно встретить в Нью-Йорке. После того как первый выступающий рассказал свою историю, все разделились на небольшие группы, по семь-десять человек, и каждая расселась вокруг стола. Столов было пять — один для новичков, один для общей дискуссии, один для беседы о Двенадцати Ступенях, и я не помню для чего еще. Мы с Питом оказались за столом для общей дискуссии, где люди обычно говорят о том, что происходит в данный момент в их жизни и как им удается не сорваться. Мне это нравится больше, чем обсуждение какой-то определенной темы или философской подоплеки программы.

Одна женщина недавно начала работать консультантом по алкоголизму и рассказала, что ей уже не так интересно ходить на собрания после того, как занимается теми же проблемами весь рабочий день. «Все путается», — сказала она. Какой-то мужчина рассказывал, как он только что получил положительный анализ на ВИЧ-вирус и что по этому поводу предпринимает. Я говорил о беспорядочном характере своей работы — то густо, то пусто — и о том, что, когда подолгу не подворачивается никакого дела, у меня чешутся руки что-нибудь сделать, а когда появляется работа, я чересчур увлекаюсь.

— Когда я пил, соблюдать равновесие было легче, — сказал я. — Но теперь это для меня невозможно. А собрания помогают.

Пит тоже заговорил, когда до него дошла очередь, но большей частью только комментировал то, что говорили другие. О себе он почти ничего не сказал.

В десять часов мы все встали в круг, взялись за руки и прочитали молитву. На улице дождь стал меньше. Мы дошли до «тойоты», и Пит спросил, не хочу ли я есть. Я почувствовал, что голоден. Пообедать я не успел, только съел кусок пиццы по дороге домой из библиотеки.

— Вы любите ближневосточную кухню, Мэтт? Не то, чем торгуют в уличных киосках, а настоящую? В Гринвич-Виллидж есть одно место, где очень прилично кормят.

Я сказал, что это звучит неплохо.

— Или знаете, что мы можем сделать? Поехать в наши места, где мы когда-то жили. Если только за последнее время Атлантик-авеню вам не опротивела, ведь вы столько времени там проводите.

— Но ведь это довольно далеко?

— Да у нас же есть машина, верно? А раз есть машина, надо пользоваться.

Мы поехали через Бруклинский мост Я подумал, какой он красивый в дождь, а Пит сказал:

— Я очень люблю этот мост. На днях читал, как понемногу разрушаются все мосты. Их нельзя оставлять как есть, надо за ними следить, и город этим занимается, но недостаточно.

— Денег на это не хватает.

— Но почему? Столько лет город мог позволить себе все что угодно, а теперь постоянно ни на что не хватает денег. Почему это, вы не знаете?

Я мотнул головой.

— Думаю, это не только в Нью-Йорке. Везде одно и то же.

— Да? Потому что я вижу только Нью-Йорк, и мне •кажется, что город ветшает. Как это называется? Инфраструктура. Правильно я сказал?

— Да.

— Инфраструктура разрушается. В прошлом месяце опять прорвало водопроводную магистраль. Дело в том, что вся система старая и изношенная. Разве вы слышали лет десять-двадцать назад, чтобы прорывало магистраль? Вы что-нибудь подобное можете вспомнить?