Подкрутка - читать онлайн книгу. Автор: Харлан Кобен cтр.№ 65

– Завтра он устроит пресс-конференцию для журналистов. В «Мэрионе». Мне вручат приз и чек на 360 000 долларов.

Майрон сразу перешел к делу:

– Мы заявим прессе, что вы не считаете себя победителем турнира. Если они хотят вас так называть, ради Бога. И если ААГ объявит вас чемпионом, пожалуйста. Но вы должны думать, что турнир закончился вничью. Смерть не лишила Джека Колдрена ни его выдающихся достижений в спорте, ни заслуженного титула. Ничья. Только ничья. С вашей точки зрения, вы победили оба. Понимаете, о чем я?

Тэд замялся:

– Да…

– Ладно, теперь о чеке. – Майрон постучал пальцами по столу. – Если они будут настаивать на вручении полной суммы, вы отдадите половину выигрыша на благотворительность.

– Пострадавшим от насилия, – вставил Уин.

Майрон кивнул:

– Верно. Что-нибудь против преступности…

– Подождите! – перебил Тэд и потер ладони о колени. – Вы хотите, чтобы я отдал 180 000 долларов?

– Благотворительность не облагается налогом, – заметил Уин. – Так что вы сэкономите половину суммы.

– Это мелочи по сравнению с тем, какое впечатление вы произведете на прессу, – добавил Майрон.

– Но я вышел вперед, – настаивал Тэд. – У меня было преимущество. Я бы все равно выиграл.

Майрон наклонился к нему ближе:

– Вы спортсмен, Тэд. Хорошо играете и бьетесь до конца. Это прекрасно, просто замечательно. Но не в данной ситуации. Убийство Колдрена станет сенсацией. Оно выйдет далеко за рамки спорта. Для большинства людей это станет первым знакомством с Тэдом Криспином. И мы хотим, чтобы они увидели то, что им понравится. Человека скромного, честного, правдивого. Если мы начнем сейчас трубить о том, какой вы замечательный гольфист и как здорово играли на турнире, вас станут считать холодным и бесчувственным – худшим образчиком того, что представляет собой современный спорт. Понимаете, о чем я говорю?

Тэд кивнул:

– Кажется, да.

– Мы представим вас в нужном свете. Будем держать все под контролем.

– А интервью давать можно? – спросил Криспин.

– Очень мало.

– Но если мы хотим рекламы…

– Мы хотим тщательно продуманной рекламы, – поправил Майрон. – Сенсация сама по себе очень велика, раздувать ее нет необходимости. Наоборот, вы должны уклоняться от общения, Тэд. Стать замкнутым, задумчивым. Главное – соблюсти правильный баланс. Расхваливать себя нельзя, это сразу воспримут негативно. А если начнем давать много интервью, заявят, что мы извлекаем выгоду из убийства вашего соперника.

– Это будет катастрофа, – добавил Уин.

– Да. Нам надо контролировать поток информации. Бросать прессе крохи.

– Например, только одно интервью, – предложил Уин. – Так, чтобы всех тронула ваша скромность.

– Может, с Бобом Костасом?

– И ни в коем случае не упоминать о пожертвованиях на благотворительность.

– Да, никаких пресс-конференций. Вы слишком великодушны, чтобы делать из этого шоу.

Тэд нахмурил брови:

– Но как же мы получим хорошую прессу, если не станем об этом объявлять?

– Устроим утечку, – объяснил Майрон. – Найдем сотрудника благотворительного фонда, он проболтается репортерам. Суть в том, что Тэд Криспин очень скромный и хороший парень, он не афиширует свои добрые дела. Понимаете, к чему я клоню?

Тэд понемногу «разогревался». Майрон чувствовал себя законченным мошенником. Как раскрутить клиента, должен знать каждый спортивный агент. Быть агентом не всегда хорошо. Иногда приходится совершать грязные поступки. Нравится тебе это или нет, но бизнес есть бизнес. Пресса представляет события в одном свете, он делает это в ином. Но иногда Майрону казалось, что он опустился до уровня прожженного политика, который цинично усмехается после очередных теледебатов. А ниже падать уже некуда.

Обсуждение продолжалось еще несколько минут. Тэд опять начал оглядываться по сторонам. Он тер свои знаменитые руки о колени. Потом, когда Уин на минуту покинул комнату, Тэд прошептал:

– В новостях я слышал, что вы адвокат Линды Колдрен.

– Точнее, один из них.

– Вы ее агент?

– Я могу им стать. А что?

– Значит, вы тоже адвокат? Имеете диплом?

У Майрона возникло нехорошее предчувствие.

– Да.

– Выходит, я могу нанять вас и как своего адвоката? А не только как агента?

Предчувствие почти переросло в уверенность.

– Зачем вам нужен адвокат, Тэд?

– Он мне не нужен. Но если все-таки понадобится…

– Все, что вы мне сейчас говорите, строго конфиденциально, – буркнул Майрон.

Тэд Криспин встал, вытянул руки и схватил воображаемую клюшку. Взмахнул ею в воздухе. Виртуальный удар. Уин часто проделывал подобное. Как и все игроки в гольф. Баскетболисты ничего такого не изображают. Майрону никогда не пришло бы в голову остановиться перед зеркальной витриной и имитировать бросок в кольцо.

Гольфисты.

– Странно, что вы раньше об этом не догадались, – вскользь бросил Тэд.

По спине Майрона пробежал холодок. Может, он все-таки догадывался?

– О чем вы говорите, Тэд?

Тэд сделал еще один замах, переменил позу, чтобы изобразить обратный свинг. Выражение его лица изменилось, став почти испуганным. Он бросил «клюшку» на пол.

– Это было всего пару раз, – пробормотал он, с трудом выдавливая слова. – Так, ничего особенного. Мы познакомились, когда снимали рекламный ролик для «Зум». – Тэд бросил на Майрона умоляющий взгляд. – Вы же видели ее, Майрон. Я знаю, она на двадцать лет старше меня, но выглядит потрясающе. И потом, она сказала, что у них все кончено…

Майрон почти не слышал последних слов: в его ушах стоял какой-то шум. Тэд Криспин и Линда Колдрен? Он не мог этому поверить, хотя все было совершенно ясно. Неопытного парня привлекла немолодая, но эффектная женщина. Зрелая красавица, запертая в тюрьме неудавшегося брака, с радостью вырвалась в объятия юного красавца. Пустяки, обычное дело.

Но щеки Майрона почему-то начали гореть. Он чувствовал, что закипает изнутри. Тэд продолжал что-то бормотать. Майрон перебил его:

– Джек знал?

Криспин остановился.

– Не уверен, – ответил он. – Мне кажется, да.

– Почему вы так решили?

– По тому, как он реагировал. Мы сыграли вместе два раунда. Я понимаю, мы соперники и в любом случае должны быть настроены враждебно, но… я как-то почувствовал, что он знает.

Майрон уронил голову на руки. У него сжалось сердце.