Всего один взгляд - читать онлайн книгу. Автор: Харлан Кобен cтр.№ 27

Грейс обожала это ощущение — и знала, что до конца жизни не захочет снова его испытать.

Она отняла руку. Веспа кивнул, все поняв без слов.

— Идем, — мягко сказал он.

Грейс, прихрамывая, пошла за ним. Ей казалось, что она хромает сильнее, чем обычно. Нога болела. Самовнушение, конечно. Тесные комнаты Грейс не пугали; но вот огромные открытые пространства, особенно заполненные людьми, ужасали ее. Сейчас вокруг было пусто, слава Живущему здесь, но воображение Грейс разыгралось: она видела вокруг распаленную толпу.

Резкий свист из динамика заставил ее вздрогнуть. Кто-то проверял звук.

— Для чего это все? — спросила она.

Лицо Веспы было напряженным. Он свернул налево. Грейс старалась не отставать. Над сценой висело спортивное табло с объявлением, что у «Вознесения» сейчас самый разгар трехнедельного ангажемента и что именно их песняки Бог держит на своем плейере.

Группа вышла на эстраду для проверки звука. Музыканты собрались в центре, коротко о чем-то переговорили и начали репетицию. Грейс с удивлением услышала, что играют они вполне прилично, правда, стихи оказались слащавыми — небеса, расправленные крылья, вознесения и ободрения. Эминем призывал потенциальную подружку «прикипеть пьяной задницей к дерьмовой взлетной полосе»; песни «Вознесения», казалось бы, диаметрально противоположные, коробили не меньше.

Исполняла песни платиновая блондинка с трогательной челкой; она пела, подняв очи к небесам. На вид ей было лет четырнадцать. Справа от нее стоял гитарист, уже похожий на рок-музыканта — с черным начесом а-ля горгона Медуза и татуировкой в виде большого креста на правом плече. Играл он жестко, немилосердно дергая струны, словно они вывели его из себя.

Во время паузы Веспа сказал:

— Это песня Дага Бонди и Мэдисон Силинджер.

Грейс пожала плечами.

— Даг Бонди написал музыку, а Мэдисон — это вон та певица — стихи.

— И для чего мне это нужно знать?

— А вон и наш Даг Бонди — на ударных.

Они подошли вплотную к сцене, чтобы лучше разглядеть ударника. Снова зазвучала музыка. Микрофон оказался совсем близко, и у Грейс тут же заболели уши, хотя в других обстоятельствах она бы только наслаждалась ритмичной звуковой вибрацией. Дага Бонди было не разглядеть за богатой установкой. Грейс подалась вперед. Закрыв глаза, Бонди с безмятежным видом «барабанил по шкурам», как они говорят. Он выглядел старше, чем другие участники группы, был чисто выбрит, пострижен под «ежик» и носил черные очки а-ля Элвис Костелло.

Внутри у Грейс что-то оборвалось.

— Я хочу домой, — сказала она.

— Знакомое лицо, не правда ли?

— Я хочу вернуться!

Ударник виртуозно «качал», совершенно уйдя в мир музыки, но отчего-то случайно повернул голову и увидел Грейс. Их взгляды встретились, и он узнал ее, как секундой раньше Грейс узнала его.

Это был Джимми Экс.

Не дожидаясь Веспы, Грейс, сильно хромая, поковыляла к выходу, силясь уйти, скрыться от гремевшей музыки.

— Грейс! — позвал Карл Веспа.

Не обернувшись, она толкнула дверь запасного выхода и буквально выпала на улицу. Холодный воздух наполнил легкие. Грейс жадно и глубоко дышала, стараясь прогнать дурноту. Крам ждал на улице, словно заранее зная, через какие двери выйдет Грейс, и улыбнулся ей.

Карл Веспа вышел следом.

— Это он, верно?

— А если да, то что?

— Как это — если?! — Веспа был поражен. — Он не невинная овца. Он должен отвечать наравне с…

— Я хочу домой.

Веспа осекся на полуслове, будто получив пощечину.

Напрасно она ему позвонила, теперь Грейс это понимала. Она выжила. Она выздоровела. Да, осталась хромота. Да, порой все болит, мучают кошмары, но в целом у Грейс все нормально — она пережила случившееся в отличие от родственников погибших, которых трагедия никогда не отпустит. Она прочла это в первый же день в потухших глазах родителей жертв, и хотя жизнь шла своим чередом, раны затягивались и все кое-как склеилось из осколков, надлом и опустошение стали их вечными спутниками. Грейс посмотрела в глаза Карлу Веспе и на миг перенеслась на пятнадцать лет назад.

— Пожалуйста, — устало сказала она. — Отвезите меня домой.

Ву заметил пропажу ключей.

Камень лежал на дорожке, ведущей к черному ходу, перевернутый, как умирающий краб. Крышка была сдвинута, ключи исчезли. Ву помнил, как впервые шел к ограбленному дому. Ему тогда было шесть лет, и они жили в хижине — одна тесная комната без удобств. Правительство Кореи не морочило себе голову поиском ключей: дверь просто выбили и вытащили его мать на улицу. Ву увидел мать через два дня — ее повесили на дереве. Под страхом казни снимать тело запрещалось. Еще через день до нее добрались птицы.

В предательстве Великого Вождя мать Ву обвинили ошибочно, но на самом деле виновность или невиновность значения не имели. Требовался пример для устрашения: вот что ждет любого, кто бросит нам вызов. Убедитесь своими глазами — вот что будет со всяким подозреваемым в диссидентстве.

Никто не приютил шестилетнего Эрика, ни один сиротский приют не принял его к себе. Он не попал под опеку государства. Эрик Ву убежал. Спал в лесу, питался объедками из мусорных контейнеров — и как-то выжил. В тринадцать лет он попался на краже и угодил за решетку. Начальник тюрьмы, с душой чернее, чем у последнего из вверенных ему осужденных, счел, что мальчишка далеко пойдет. Так все и началось.

Ву смотрел на муляж камня, где лежали ключи.

К Сайксу кто-то проник.

Он покосился на соседний дом. Логичнее всего предположить, сюда сунулась та любопытная соседка. Она наверняка знала, где Фредди Сайкс прячет ключи.

Ву соображал, как поступить.

Вариант первый: просто уехать.

Джек Лоусон в багажнике. У Ву есть «универсал». Можно угнать другую машину, уехать и устроиться на новом месте.

Проблема: в доме отпечатки его пальцев и тяжело искалеченный, а возможно, уже мертвый Фредди Сайкс. Соседка в кружевном белье, если это она, тоже в случае чего сможет его узнать. Ву только что выпустили условно. Федеральный прокурор подозревала его в ужасных преступлениях, но доказать ничего не смогла и согласилась на сделку в обмен на свидетельские показания. Ву отбывал срок в тюрьме строгого режима, и хотя по сравнению с тем, что ему довелось испробовать на родине, «Уолден» казался пятизвездочным отелем, возвращаться туда Ву не хотелось.

Итак, первый вариант отпадает. Стало быть, остается второй.

Ву тихо открыл дверь и бесшумно проскользнул в дом.

В лимузине Грейс и Веспа ехали молча.

Грейс думала о своей последней — теперь уже предпоследней встрече с Джимми Эксом пятнадцать лет назад в больнице. Его заставили позировать для фоторепортажа, который заказал промоутер рокера, но Экс не смог даже заставить себя взглянуть на нее, не то что заговорить. Он понуро стоял у койки с букетом в руке, опустив голову, как проштрафившийся школьник. Грейс тоже не произнесла ни слова. В конце концов рокер протянул ей цветы и вышел.