Таинственная река - читать онлайн книгу. Автор: Деннис Лихэйн cтр.№ 97

— Какие те же самые? — шепотом спросила она.

— Это не выходит обратно. Если оно вошло в тебя, то и остается в тебе. — Он пристально смотрел на кофейный столик, а она чувствовала, как он снова отдаляется от нее.

Она взяла его за руку.

— Дэйв, что не выходит обратно? Что за те же самые превращения?

Дэйв посмотрел на ее руку так, как будто вот-вот с рычанием вонзит в нее зубы и откусит кисть.

— Я не могу доверять себе, Селеста. Предупреждаю тебя. Я не могу доверять своему сознанию.

Она отдернула руку, ощутив покалывание в пальцах и ладони, когда коснулась его тела.

Дэйв встал на нетвердые ноги. Он склонил голову и посмотрел на нее таким взглядом, словно хотел убедиться, что это именно она сидит на краю дивана. Он перевел взгляд на экран телевизора, где Джеймс Вудс пронзал из арбалета чью-то грудь, и еле слышно прошептал:

— Сметай их всех прочь, убийца. Сметай их всех прочь.

Повернувшись к Селесте, он с пьяной улыбкой сказал:

— Пойду пройдусь.

— Хорошо, — ответила она.

— Пройдусь и подумаю.

— Хорошо, — сказала Селеста. — Конечно, пройдись.

— Если мне удастся сделать так, что моя голова справится с этим, то, по-моему, все будет нормально. Мне надо сделать так, чтобы моя голова могла справиться с этим.

Селеста не осмелилась спросить, что значит «это».

— И тогда все будет нормально, — снова сказал он и пошел к входной двери. Он открыл дверь, переступил порог, когда заметил, что его рука все еще держится за наличник дверной коробки; тогда он остановился и повернул голову назад. Пристально глядя на нее, он несколько секунд молчал, словно собираясь с мыслями, а потом произнес:

— Да, кстати, о мешке для мусора я позаботился.

— Чего?

— Ну, о том самом мешке для мусора, — пояснил он. — Куда ты положила мою одежду и всю дрянь. Я недавно взял его и выбросил.

— О-о-о, — простонала она и мгновенно почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

— Ну ладно, пока.

— Пока, — машинально ответила она; он повернулся и, выйдя на лестничную площадку, еще раз произнес:

— Пока.

Она прислушивалась к шуму его шагов вплоть до того момента, пока он не вышел на площадку перед входом в подъезд. Она слышала, как со скрипом распахнулась входная дверь, как Дэйв шаркнул ногами о порог и как спустился с крыльца. Селеста поднялась по ступенькам лестничного пролета, ведущего к комнате Майкла. Несколько секунд она прислушивалась к дыханию спящего сына, затем вдруг метнулась в ванную комнату, где ее вырвало.

Он не мог найти, где Селеста оставила машину. Иногда, особенно во время метелей, можно проехать целых восемь кварталов в поисках места парковки, поэтому Селеста, должно быть, оставила машину где-нибудь в Округе, подумал Дэйв, хотя, отойдя совсем недалеко от дома, заметил несколько свободных мест. Это было в общем-то к лучшему. Он был в слишком сильном подпитии, чтобы садиться за руль. Возможно, хорошая прогулка поможет ему проветрить мозги.

Он двинулся по Кресенд-стрит в сторону Бакингем-авеню, затем повернул налево, размышляя на ходу о том, что творилось в его голове, когда он объяснял суть вещей Селесте. Господи, да он ведь и имена ей назвал — Генри и Джорж. Он назвал имена этих оборотней во всеуслышанье. Вот уж, действительно, напасть.

А сейчас все подтвердилось — полиция у него на хвосте. И смотрит за ним в оба. О том, чтобы считать Шона прежним другом и речи быть не может. Все это давно позади, и Дэйв вдруг без труда вспомнил, чем именно Шон был противен ему в детстве: чувством уверенности в себе; чувством уверенности в том, что он всегда прав. Обычно этим отличаются дети, жизнь которых устроена и безоблачна — в общем, успешна — оба родителя, отличный дом, новая одежда и спортивные принадлежности.

Черт бы побрал этого Шона. Вместе с его глазами. И его голосом. И его манерой смотреть на женщин на кухне так, как будто первое, что они должны сделать при его появлении, это снять штаны. Провались он сам вместе со своими обольстительными взглядами. Провались он вместе со своей манией превосходства и со своими увлекательными рассказами, со своим коповским выпендрежем и блокнотом с именным логотипом.

Но и Дэвид был отнюдь не дурак. Раз ему брошен вызов, надо привести голову в порядок. Ему просто надо привести голову в порядок. Пусть даже для этого потребуется голову снять, а потом вновь крепко привинтить на место, он придумает, как это сделать.

Сейчас самой главной проблемой было то, что Мальчик, Убежавший от Волков и ставший взрослым, слишком часто засвечивается на публике. На мерзавца, которого он изничтожил, конечно, плевать. Дэйв рассчитывал, что его субботнее приключение сойдет ему с рук и Мальчик снова сможет укрыться в глубине лесной чащи, в глубине его, Дэйва, сознания. В ту ночь он жаждал крови, тот самый Мальчик, он жаждал причинить кому-нибудь боль — безразлично, за что и как. Сопротивляться этому Дэйв не мог.

Поначалу желание это будоражило его не сильно: несколько толчков, удар ногой. Но потом Дэйв утратил контроль над собой и почувствовал, что злость закипает в нем по мере того, как управление телом и сознанием переходит к Мальчику. И вот Мальчик стал главным и единственным распорядителем его воли. Мальчик почувствовал удовлетворение лишь тогда, когда увидел разбрызганный по земле мозг.

Но потом, когда все было кончено, Мальчик попросту скрылся. Он ушел, оставив Дэйва разгребать то, что осталось после него. И Дэйв сделал все, что было необходимо сделать. Он сработал чертовски здорово. (Может быть, не настолько здорово, как первоначально рассчитывал, но все-таки — здорово.) Он сделал свое дело — и сделал уникально — так что Мальчик может пребывать некоторое время в своем привычном укрытии.

Но Мальчик и не думал угомониться. Вот он снова здесь, стучится в дверь, предупреждает Дэйва о том, что скоро выйдет снова, не спрашивая, готов он к этому или нет… Дэйв, у него есть чем заняться.

Улица, по которой он шел, виделась ему как в тумане, дома, стоявшие по обеим ее сторонам, раскачивались, словно на волнах, однако Дэйв сообразил, что сейчас он рядом с «Последней каплей». Он приближался к загаженному двухэтажному дому, набитому наркоманами и проститутками. Каждый из обитателей этого дома с радостью продавал то, что Дэйв оторвал и отбросил от себя.

Оторвал и отбросил от меня, сказал Мальчик. Ты вырос, и не пытайся дальше тащить мой крест.

Хуже всего было с детьми. Они вели себя, как гоблины. Выскакивали изо всех дверей, из домов, из машин и предлагали заняться оральным сексом. Двадцать долларов — и любой секс к вашим услугам. Они были готовы на все.

Самому младшему из них, которого Дэйв приметил в ту субботнюю ночь, должно быть, было не больше одиннадцати. Вокруг его глаз были грязно-синие круги, кожа белая-белая, а на голове густая копна спутанных рыжих волос, что подчеркивало его сходство с гоблинами. Ему бы сидеть дома перед телевизором да смотреть мультфильмы, а он торчит здесь, на улице, предлагая оральный секс наркоманам.