По тонкому льду - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Брянцев cтр.№ 82

Пейпер усмехнулся, задвигался на стуле.

– Когда лев вырывает из когтей тигра жертву, то ей от этого не легче, – проговорил он.

– Вы хотите сказать, – заметил Андрей, – что вам безразлично, кому бы ни проболтался обер-фельдфебель.

– Боже сохрани! – запротестовал Пейпер. – Я сказал это для того, чтобы образнее выразить свое положение. Только для этого.

– Хорошо, – сказал я. – Не будем придираться к слову. Вы сказали в начале беседы, что версия о покушении на родственника гестаповца несостоятельна?

– Да. Эту версию придумал я. Я обманул обер-фельдфебеля. Правда, тогда он не думал еще стать обер-фельдфебелем. Я не мог сказать ему правду… И разве я похож на убийцу?

Я и Андрей переглянулись.

– А нам вы можете сказать правду? – спросил я.

Пейпер развел руками. Смешно говорить об этом. Нам известно, что Пейпер не тот, за кого себя выдает, так почему бы нам не знать и того, что побудило его начать вторую жизнь?

– В прошлую войну, – начал Пейпер, – тот, кто сейчас носит фамилию Гитлера, был награжден "железным крестом". И вот из-за этой истории с крестом я тоже попал в историю.

Пейпер стал подробно рассказывать, и, если верить ему, дело обстояло так. В прошлую мировую войну Гитлер служил под командой офицера-еврея Гутмана. Часть их действовала на Западном фронте. Как-то ночью подразделение Гутмана, продвигаясь вперед, захватило небольшой лесок, который по непонятным причинам без всякого сопротивления оставили французы. Гутман сообразил: если он быстро не предупредит своих артиллеристов, то они, рассчитывая, что в леске французы, обработают участок и накроют своих.

Телефонная связь с тылом отсутствовала. Надо было посылать курьера И курьера с довольно резвыми ногами. Оставались считанные минуты. Гутман остановил свой выбор на Гитлере. И предупредил его, что если он успеет добежать до открытия артогня, то ему обеспечен "железный крест". Гитлер знал цену креста и бросился выполнять приказание. Он успел вовремя. Артиллерийский налет был предупрежден. Гутман представил его к награде. Дивизионное же начальство запротестовало. Оно считало, и считало правильно, что бег, даже рекордно скоростной, по своей территории еще не может служить основанием для получения боевого ордена.

Гутман оказался человеком упорным. Он сам добрался до начальства и доказал, что слово, данное офицером, должно выполняться. Гитлер получил орден. Получил благодаря стараниям офицера-еврея. Получил за резвый бег по собственной территории.

Прошло время, и ефрейтор стал фюрером.

Живых свидетелей «подвига» будущего фюрера уцелело десятка полтора. С одним из них Пейпер изредка встречался, с другими переписывался, о жизни третьих знал по слухам. В тридцать пятом году один из сослуживцев Пейпера, бывший ротный писарь, как-то забрел к нему на кружку пива и поделился своими опасениями. Выходило так, что уцелевшие свидетели «подвига» фюрера начали постепенно кончать расчеты с жизнью при довольно странных обстоятельствах.

Так, один из них бесследно исчез, не оставив ничего о себе. Он поехал к брату, но до него не добрался и домой не вернулся; второй попал под автомобиль, хотя шел по тротуару; третий, работавший арматурщиком, свалился с восьмиэтажной высоты и превратился в мешок с костями; четвертого обнаружили рядом с женой на койке, отравленного газом; пятого вытащили из канализационной сети. И все это после того, как бывшие фронтовики на одну из демонстраций вынесли плакат, на котором босоногий фюрер гнался за убегающим крестом.

Ротный писарь, человек более осведомленный, был уверен и уверял Пейпера, будто Гитлер отдал приказ отыскать во что бы то ни стало свидетелей его «подвига» и прикончить их.

Пейпер, тогда еще Шпрингер, долго смеялся над своим товарищем: "У страха глаза велики! Нельзя так преувеличивать. Нельзя делать из мухи слона". А ровно через неделю после этого разговора бывший ротный писарь, часто хваставшийся тем, что под диктовку Гутмана печатал представление к награде на нынешнего фюрера, был жестоко избит возле своего дома какими-то мордастыми молодчиками. Не приходя в сознание, он отдал богу душу.

Шпрингер задумался. Да и как не задуматься! Живет человек один раз.

Зачем же рисковать? И вот тогда ему попался на глаза юркий человечишка, предложивший свои услуги. Шпрингер перестал существовать. Появился Пейпер.

Он бежал в Австрию, где и застала его вторая мировая война.

Пейпер умолк и после внушительной паузы продолжал:

– Впоследствии я понял, что поступил правильно. Гестаповцы искали меня, допрашивали моих родственников и знакомых. Я никогда не был спокоен. Жил с сознанием, что в любую минуту могу быть разоблачен, уничтожен. Вы же понимаете: если воробья нарядить в перья сокола, он после этого маскарада не станет храбрее и не перестанет бояться ястреба.

Комнату заливал мрак. Мы уже не могли разглядеть лица друг друга. Я слышал, как часто и неровно дышит Пейпер.

– Мое благополучие теперь зависит от вас, – произнес он.

– А наше от вас, – усмехнулся Андрей.

Пейпер подумал немного.

– Пожалуй, да. А что вы, собственно, хотите от меня?

– Мы надеемся стать друзьями, – ответил я. – Мы рассчитываем на вашу помощь.

– Понимаю, понимаю, – отозвался Пейпер. – Я слышал, что у профессионалов-разведчиков это именуется вербовкой на компрометирующих материалах.

– Если вы не согласны, – заявил я, – сочтем разговор оконченным.

Считайте, что все это вам приснилось.

Когда я и Андрей покинули дом Пейпера, Андрей сказал:

– Получилось недурно, хотя вполне свободно можно было гробануться.

– То есть?

– Ну представь, что у Пейпера оказался бы другой характер.

Мы сняли с наблюдательных постов своих ребят и разошлись в разных направлениях Дома я застал что-то вроде скандала. Хозяйка плакала. Она называла своего супруга непутевым идолом, призывала на его голову всяческие ужасы. Мне не хотелось быть свидетелем семейной ссоры, я прошел в свою комнату и лег. И тут услышал такое, отчего к горлу подступила тошнота. Дело в том, что позавчера в обед на столе появился нашпигованный и отлично зажаренный кролик. Где его зацапал Трофим Герасимович, одному богу известно.

И жаркое, сготовленное Трофимом Герасимовичем, удалось на славу. Втроем мы сели за стол, и после наших совместных усилий от кролика остались одни косточки. Мы хвалили инициативу хозяина, хвалили кролика, а что я слышу сейчас? Оказывается, мы съели не кролика, а того самого черного кота, который вероломно расправился с украденной печенкой.

Да, это правда. Хозяйка нашла голову, концы лап с когтями, пушистый хвост. Все это Трофим Герасимович припрятал в сарае. И он молчит.

Я постарался поскорее заснуть. Я серьезно опасался, что мой желудок, хотя и с опозданием, выразит протест.