Жесть - читать онлайн книгу. Автор: Александр Щеголев cтр.№ 32

Коробейник, бродивший по электричкам, был убит за то, что якобы продавал детям оружие и взрывчатку. На самом деле он торговал китайской пиротехникой (наверняка ужасного качества, что вряд ли оправдывает преступника); впрочем, у бредовых озарений своя логика, постичь которую средние умы не в силах.

Что касается бомжа, то он отнял у стайки беспризорных мальчишек алюминиевый бак. Прямо возле помойки. Какая-то нерадивая хозяйка сожгла его, да и выкинула сгоряча. Мальчишки нашли и, счастливые, вознамерились потащить добычу в скупку цветных металлов. Такая драгоценность! Полста рублей за килограмм. Как вдруг возник старший товарищ, посчитавший себя более достойным клиентом скупки. Мальчишки бы убежали, да с баком далеко не убежишь. Единственное, что они могли — закидать грабителя гнилыми продуктами… а что ему? Только ржал и матюгался в ответ. Короче, отнял бродяга у детей кусок хлеба, за что и поплатился. Учитель проследил за ним: как тот купил на вырученные деньги водку, хлеб и кильку в томате, как приплелся к себе в подвал, — там этот мелкий бес и был лишен своего человеческого воплощения…

Дело прояснялось. Мотивы действий безумца с каждым допросом складывались в систему. Федор Сергеевич вчера довольно точно нарисовал картину его бреда. Учитель очень любил детей и, как это ни ужасно, именно любовь к детям стала той почвой, на которой взросли ядовитые побеги. Посчитав гимназию этаким филиалом Эдема, а детей, в свою очередь, ангелами во плоти, он принялся очищать пограничную территорию от демонов и ведьм. Кровь жертв (вернее, тварей адовых) он пил, чтобы забрать себе душу той человеческой оболочки, в которую демоническая сущность вселилась, отнять у незваного хозяина власть над телом. (Иначе говоря, спасал человека — перед тем, как его изуродовать.) Головы отпиливал, чтобы выпустить на свободу плененные демоном детские души, — эфирные тела, надо полагать, стайкой вылетали из пустой шеи, как из горлышка откупоренной бутыли. А прочие странности — крутящаяся на видео порнуха, вино в волосах и кошачье дерьмо в желудке, — это было что-то вроде месседжа, послания более высоким силам, начальствовавшим над мелкими бесами…

С пожилой женщиной, кошатницей и собачницей, было не вполне ясно. Никакого отношения к гимназии она не имела. Объяснения учителя на ее счет выглядели не вполне внятными: дескать, выводила бесовских тварей ночью, они гадили вокруг яслей, оскверняли святое место… ясли, как и гимназия, были кусочком Рая… Непонятно, какое отношение имел убийца к этим самым яслям, какое ему, собственно, было до них дело. Детских дошкольных учреждений в городе — сотни. Почему именно это? Он ответить не мог.

Что еще?

После первого убийства, когда «охотник за бесами» выпачкался в крови жертвы, он стал раздеваться догола, прежде чем взяться за пилу. Это усовершенствование ритуала показалось убийце более чем логичным: ведь если ангелы обнажены, то и слуги их тоже должны быть обнажены — по определению… (Да что они со Львовским, из одного шприца этой дури наширялись?! — изумилась Марина.)

В октябре ритуальные убийства прекратились — вероятно, потому, что у больного наступила временная ремиссия. Затем, к концу декабря, болезнь опять взяла свое, в результате чего не повезло продавцу пиротехники и бомжу с его алюминиевым баком. Затем — опять ремиссия, которая закончилась в апреле убийством Маши Коровиной. Совершенно необъяснимым убийством — вне логики бреда и, вообще, вне всякой логики.

Если же вспомнить о двух суицидальных попытках той самой Маши Коровиной, о которых в деле упомянуто лишь вскользь, то нестерпимо хочется взять лопату (вернее, перо, диктофон и фотоаппарат) и выкапывать, выкапывать трупы, — в поисках репортерской правды.

А если начать разбираться с психологическими этюдами, которые практиковал со своими учениками чокнутый учитель, то мозги станут похожи на дикобраза. Или на знаменитую прическу Гарри Поттера…

— …Моя супруга тоже курит, — вежливо сказал кто-то.

Марина вернулась в реальность.

Человечек, то ли в шутку, то ли всерьез назвавшийся вчера Вечным, стоял возле нее.

— Доброе утро, — он слегка поклонился.

— Вы женаты? — удивилась она. — Почему жена вас отсюда не заберет?

— Потому что она поклонник Эвклида, который считал, что параллельные прямые не пересекаются. Но я, простите, заговорил о курении только для того, чтобы подчеркнуть — несмотря на упомянутое сходство, моя супруга и вы — разные величины. Если она — алгебраическое число, то вы — трансцендентное.

— Я польщена, — улыбнулась Марина.

— У вас опасная профессия. Вы, как градиент, стремитесь отслеживать все изгибы несущей вас кривой. Именно поэтому я решил вас предупредить. Если кто-то при вас начнет искать Банановую улицу, держитесь подальше от этого человека.

Он замолчал, ожидая ответ. Марине стоило больших усилий не засмеяться.

— Банановая улица — это где-то на Канарах или Мальдивах?

— Вы мне не верите — и хорошо. Я надеюсь, вам не придется вспоминать мои слова. Но я все-таки прошу вас — бегите, если услышите это название. И последнее. То, что я сейчас сказал, я сказал от души, а не по чьей-либо просьбе.

Он повернулся и пошел, исполненный достоинства.

— Подождите, — окликнула его Марина, не понимая, как относиться к этому странному предупреждению. — Может, объясните популярно? А то я туповата.

Он обернулся.

— В задачнике есть не все ответы. Прошу прощения, но я сегодня дежурю по отделению, мне еще влажную уборку в комнате отдыха делать…

Теперь он ушел окончательно.

На скамейке поблизости сидела давешняя пациентка с бритой головой и наколками. Ноги — на сиденье, задница — на спинке. Она качалась, как ванька-встанька, нервно курила «Приму», опасливо косясь на Марину, и бормотала: «…Теперь — все, кайки… Закрылась лафа… Сами лохонулись — теперь прессовать пойдут, волки…»

Прохладно было и пасмурно. Погода резко повернула от лета к осени. Обещали заморозки… что ж, очень похоже, что будут. Хорошо хоть дождя нет — пока, во всяком случае. И ветра тоже нет, что странно. Штиль.

Краткая передышка между бурями…

Когда из-за угла вынырнул Павел — стремительный, атакующий, — Марина умело изобразила смесь удивления и радости, а также внутреннюю борьбу с этим чувством. Все шло, как задумано. Крючок был заброшен, наживка проглочена, теперь осталось подсечь — аккуратно и без спешки.

— Вы зря ждете, — заявил майор с ходу. — Не ждите. Здесь вы сегодня ничего не узнаете.

Все-таки он — очаровашка, подумала Марина.

— Уверены? — спросила она.

— Абсолютно. Я запретил с вами разговаривать.

— Боитесь утечки оперативной информации?

— Считайте, что да.

— А себе вы тоже запретили со мной разговаривать?

Он широко улыбнулся.

— Мне сейчас не до вас… Хотя, это очень обидно. Хотите, я вас подвезу? Я еду в Гатчину…