На грани потопа - читать онлайн книгу. Автор: Клайв Касслер cтр.№ 65

Тот лихо развернулся и впритирку пришвартовался к правому борту судна. Движок катера не успел еще умолкнуть, а юркий китаец уже взбирался по сброшенному с лесовоза шторм-трапу. Легко сориентировавшись на палубе, лоцман быстро нашел дорогу в рубку. Кабрильо обменялся с ним рукопожатием и приказал рулевому уступить место за штурвалом.

Питт вышел на мостик, чтобы полюбоваться раскинувшейся перед ним панорамой крупнейшего торгово-финансового центра Юго-Восточной Азии, в то время как «Орегон», ведомый уверенной рукой лоцмана, неторопливо пробирался к назначенному ему месту стоянки. Тянущиеся вдоль набережной бухты Виктория небоскребы издали напоминали лес опутанных гирляндами огней рождественских елок. С 1997 года, когда британское правительство передало бразды правления китайцам, город внешне почти не изменился, как не изменилась и жизнь большинства его обитателей. Покинули Гонконг, опасаясь коммунистов, лишь наиболее зажиточные горожане и крупнейшие корпорации, перебравшиеся главным образом на Западное побережье США. Джордино присоединился к напарнику, и оба, стоя бок о бок, молча наблюдали, как приближается, вырастая на глазах, невообразимо огромный стальной монстр, некогда составлявший красу и гордость американского гражданского флота.

Во время перелета в Манилу друзья внимательно изучили переданное адмиралом подробное досье на бывший трансатлантический лайнер. Детище инженерной мысли величайшего судостроителя двадцатого века Уильяма Френсиса Гиббса, «Юнайтед Стейтс» начали строить в 1950 году на верфях Ньюпорта. Автор проекта Гиббс прославился в своей области ничуть не меньше, чем архитектурный гений и его современник Фрэнк Ллойд Райт в своей. И ему удалось осуществить главную мечту своей жизни — создать самое прекрасное и быстроходное пассажирское судно в истории. Творение его рук и разума впоследствии было признано высочайшим достижением эпохи и долгое время оставалось одним из культовых символов Америки наряду со статуей Свободы и небоскребом Эмпайр-стейт-билдинг.

Разрабатывая конструкцию «Юнайтед Стейтс», Гиббс уделял особое внимание уменьшению собственного веса судна и обеспечению пожарной безопасности. Своей цели он сумел достичь, заменяя где только возможно сталь и железо алюминием. Из этого легкого металла или его сплавов были изготовлены не только 1 200 000 заклепок, а также корпуса и весла спасательных шлюпок, но и такие далекие, казалось бы, от судостроительной практики вещи, как высокие детские стульчики, плечики для одежды, трубы и краны в ванных комнатах и даже рамы украшавших пассажирские салоны картин. Единственными деревянными предметами, допущенными на борт лайнера, были концертный рояль «Стейнвей», покрытый специальным защитным лаком, и здоровенная колода для рубки мяса. В итоге Гиббс смог уменьшить предварительную расчетную массу судна на целых две с половиной тысячи тонн, что позволило придать ему небывалую остойчивость и маневренность.

Имея водоизмещение в 53 329 регистровых тонн, длину в 990 и ширину в 101 фут, «Юнайтед Стейтс» несколько уступал по этим параметрам «Куин Мэри» и «Куин Элизабет» — двум прославленным «королевам» знаменитой «Кунард Лайн». Первая превосходила американский лайнер грузоподъемностью на 30 000 тонн; вторая была на 41 фут длиннее. Внутренняя отделка английских трансатлантиков в стиле барокко с широким использованием украшенных резьбой и орнаментом деревянных панелей конечно же сильно отличалась пышной вычурностью от строгих функциональных интерьеров «Юнайтед Стейтс», однако скорость, надежность и комфортабельность «американца» в глазах знатоков заметно перевешивали показную роскошь обеих конкуренток. 694 просторные каюты с воздушным кондиционированием обеспечивали клиентам максимум удобств. Девятнадцать лифтов непрерывно курсировали между палубами. Помимо обычных коммерческих магазинчиков, торгующих буквально всем, от дешевых сувениров до мехов и драгоценностей, к услугам пассажиров имелись три библиотеки, два кинозала, театр и собственная церковь.

Но главным достоинством лайнера, по настоянию военных, державшимся в секрете несколько лет, пока сведения не просочились в печать, была его фантастическая скорость. Проект Гиббса предусматривал возможность переоборудования «Юнайтед Стейтс» в сжатые сроки — от двух до трех недель — в военно-транспортное судно, способное за один рейс перевезти порядка 14 000 солдат. Перегретый пар из восьми циклопических котлов приводил в движение четыре сверхмощные турбины фирмы «Вестингауз», каждая из которых давала 60 000 лошадиных сил и вращала один из четырех гигантских винтов, что позволяло развить неслыханную скорость в пятьдесят узлов [22] . Еще одним ценным преимуществом лайнера перед собратьями была его сравнительно небольшая осадка, благодаря которой он легко проходил недоступный для большинства из них Панамский канал. Выйдя из Нью-Йорка, он мог пересечь Тихий океан, добраться до Сингапура и вернуться обратно без дозаправки топливом. В 1952 году «Юнайтед Стейтс» завоевал престижную «Голубую ленту Атлантики», установив рекорд скорости. Перекрыть это достижение никому с тех пор так и не удалось.

Но минуло каких-то десять лет, и гордость Америки превратилась в анахронизм. Бурное развитие пассажирской авиации положило конец царствованию гигантов. «Юнайтед Стейтс» некоторое время еще держался на плаву, однако к 1969 году число желающих пересечь Атлантику морским путем заметно сократилось, а убытки настолько возросли, что лайнер не смог далее конкурировать с воздушным транспортом и был поставлен на прикол в Норфолке, штат Виргиния. А тридцать лет спустя очутился в Китае.

Одолжив у кого-то бинокль, Питт принялся рассматривать «Юнайтед Стейтс». Внешний облик лайнера после реконструкции в Николаеве практически не изменился. Тот же черный корпус с белоснежной надстройкой и две высоченные дымовые трубы в трехцветную — красно-бело-голубую — полоску. На расстоянии он смотрелся столь же впечатляюще, как в тот день, когда впервые вышел в море. Питта несколько удивили ярко освещенные палубы и лихорадочная активность на борту. Складывалось впечатление, будто Шэнь приказал начать отделочные работы сразу по прибытии судна в порт и вести их днем и ночью, не заботясь о секретности. Словно опровергая его догадку, все огни, кроме навигационных, внезапно погасли, а беготня прекратилась.

Лоцман что-то сказал Кабрильо, тот коротко кивнул и перевел рукоятку машинного телеграфа в положение «Стоп машина». Китаец и не подозревал, что телеграф давно не работает, а команды шкипер подает в спрятанный за лацканом кителя микрофон. Двигатели умолкли, но лесовоз продолжал по инерции медленно продвигаться вперед. Пришлось отработать малый назад, после чего «Орегон» окончательно остановился, и Кабрильо приказал отдать якорь. Подписав необходимые бумаги и попрощавшись с лоцманом, капитан дождался, пока тот вернется на свой катер и отвалит от борта, затем подозвал к себе Питта и Джордино.

— Ну вот мы и прибыли, джентльмены, — сказал он с улыбкой. — Предлагаю спуститься ко мне и обсудить завтрашнюю программу.

— Зачем же ждать целые сутки? — удивился итальянец.

— Дело в том, что сейчас на борт косяком повалят всякие официальные представители, — объяснил Кабрильо, — поэтому не стоит делать резких движений и возбуждать у них подозрения. А лайнер ваш никуда не денется. Завтра на закате и начнем благословясь.