— Глянь, пожалуйста, где там наш эскорт? — попросил он Джулию. — Только сильно не высовывайся, а то еще зацепят ненароком.
Девушка осторожно заползла на подушку сиденья и выставила голову над спинкой на уровне глаз, крепко сжимая в правой руке снятый с предохранителя кольт со взведенным курком.
— Они, должно быть, немного отстали на том перекрестке, — сообщила девушка, — но уже догоняют. В кабине двое. Лица расплываются, но я их вижу.
— Вот и залепи им по маслине в лоб, — предложил Питт.
— Я же сказала, что не стану стрелять в городе! — рассердилась Джулия. — На улицах полно прохожих, и я не могу рисковать.
— Ладно, не рискуй, — покладисто согласился Питт. — Но если появится шанс выстрелить наверняка, настоятельно рекомендую его не упустить.
Высунувшиеся из окошек салона микроавтобуса киллеры снова открыли огонь. Пули гулко забарабанили по багажнику. Питт вильнул в сторону, и следующие две очереди прошли мимо.
— А вот они, как видишь, не разделяют твоих предрассудков, — с упреком заметил он, выкручивая баранку в обратном направлении и уповая на провидение, чтобы не въехать в бок случайно подвернувшемуся на пути автомобилю.
Минуя Пятнадцатую улицу, он едва избежал столкновения сначала с фургоном, развозящим утренние газеты, а затем с длинным черным «Фордом Краун-Виктория» — эта модель почти вытеснила прежние правительственные лимузины, — мельком задумавшись, кто из VIP-персон может находиться в салоне. Немного утешало то обстоятельство, что микроавтобус преследователей вынужден был притормозить, переваливая через бордюр, и снова отстал.
Прямо по ходу показалась гранитно-мраморная громада памятника Вашингтону. Питт на вираже обогнул залитый светом прожекторов обелиск и погнал дальше. Сразу за пьедесталом начинался небольшой подъем. Мокрая от росы трава под колесами затрудняла управление «дюзенбергом», и Джулия не могла как следует прицелиться, чтобы вести огонь на поражение. Впереди уже замаячил конечный пункт — Мемориал Линкольна на окраине парковой зоны.
На Семнадцатой улице им повезло. В веренице машин образовался небольшой просвет, и Питт благополучно перебрался на противоположную сторону, не подвергая опасности чужие автомобили. Сумасшедшая гонка по центральным магистралям столицы и парковым газонам почему-то пока не привлекла внимания патрульных. Несмотря на вопиющее нарушение чуть ли не всех существующих правил дорожного движения, он до сих пор не слышал воя полицейских сирен и не видел поблизости ни одного проблескового маячка. Странно, очень странно! Случись ему проделать то же самое в любое другое время, Питт не сомневался, что его задержали бы моментально, не позволив проехать и сотни ярдов.
Выиграв короткую передышку, он быстро преодолел дистанцию между Садами Конституции и длинным узким прудом, за которым открывалась величественная панорама беломраморного Мемориала Линкольна, словно парящего в воздухе над широкой серебристой лентой Потомака. Рискнув бросить взгляд через плечо, Питт с замиранием сердца увидел все тот же ненавистный микроавтобус, подобравшийся так близко, что в свете его фар можно было свободно прочесть мелкий газетный шрифт. Старина «дюзенберг», невзирая на все экстраординарные качества и мастерство водителя, был обречен на поражение; так могучий слон с его острыми бивнями и исполинской силой неизбежно проигрывает охотнику на джипе, вооруженному крупнокалиберным ружьем. Его загнали в угол, и пространства для маневра почти не осталось. Если он попытается свернуть направо и выскочить на Конститьюшн-авеню, противник легко перекроет этот путь к отступлению. По левую руку тянулась сияющая тысячами отраженных огней узкая полоска декоративного пруда. Непреодолимое препятствие или?...
Грубо столкнув Джулию с сиденья, Питт торопливо приказал:
— Держись крепче и дыши глубже! Сейчас здесь будет ужасно мокро.
— Что ты собираешься делать? — забеспокоилась девушка.
— Покататься на лодке, — ухмыльнулся Питт.
— Да ты не просто псих, но еще и маньяк! — возмутилась Джулия.
— По-моему, отличное сочетание, — буркнул Дирк, целиком сосредоточившись на предстоящем ему и его автомобилю испытании. Глаза его заблестели, как у ястреба, приготовившегося вонзить когти в затаившегося в траве кролика, но на осунувшемся лице не отразилось абсолютно никаких эмоций. Смотревшем на него снизу вверх девушке он казался в эти мгновения отчаянным серфингистом, оседлавшим накатывающую на берег волну высотой с трехэтажный дом. Зрачки ее испуганно расширились, когда Питт резко повернул руль влево и направил машину в воду, едва не зацепив на вираже одно из столетних деревьев, с интервалом ровно в двадцать два фута живой изгородью опоясывающих периметр пруда. Скользя по газону и вырывая крупные ошметки дерна, задние колеса «дюзенберга» нашли наконец точку опоры, на скорости почти семьдесят миль в час четырехтонный автомобиль гигантской оранжевой лягушкой сиганул через невысокий парапет ограждения — и безмятежно-спокойное зеркало водоема разбилось и взметнулось ввысь тысячами сверкающих осколков.
Пруд забурлил, окатывая бока и бамперы автоветерана внезапно изменившими направление водопадами. Соприкосновение с поверхностью основательно встряхнуло «дюзенберг», но уже в следующее мгновение огромные колеса с «тракторными» покрышками зацепились за бетонированное покрытие, и он покатил вперед, отфыркиваясь и уверенно разрезая волну, как преследующий самку кит.
Захлестнув капот, вода хлынула в салон сквозь разбитое ветровое стекло. Питт и Джулия мгновенно промокли до нитки. Последней пришлось особенно туго. Не зная в точности намерений спутника, она не успела приготовиться к погружению и принялась отчаянно барахтаться, когда ее накрыло с головой. Питт же был слишком занят и не мог ей помочь. Вода не воздух, и ему приходилось прилагать максимум усилий, чтобы преодолевать сопротивление более плотной среды и удерживать машину под контролем. Подобные ощущения испытывает пловец, борющийся с прибоем, чтобы войти в воду. Он пытается поднырнуть под набегающую волну, а та, в свою очередь, стремится вышвырнуть его обратно на берег.
Слава богу, на дне пруда не было ни ила, ни водорослей — парковые служащие ежегодно очищали водоем от всякой дряни, скапливающейся в нем как в силу естественных причин, так и вследствие безответственности некоторых посетителей, без зазрения совести бросающих в воду бутылки, банки и прочий мусор. Высота ограждения составляла около восьми дюймов, благодаря чему «дюзенберг» и сумел беспрепятственно преодолеть этот барьер. Близ берега было совсем мелко, но дальше глубина увеличивалась, достигая в середине пруда двух с половиной футов.
Мертвой хваткой вцепившись в баранку, Питт молил небеса только об одном: чтобы не заглох двигатель. Коробке передач и карбюратору вода не угрожала — они располагались выше предельного уровня затопления, — а вот свечи и аккумулятор могли запросто выйти из строя.
Ширина Отражающего пруда составляет сто шестьдесят футов, и форсирование этой водной преграды на обыкновенном автомобиле с первого взгляда кажется совершенно безнадежным предприятием. Но назвать «дюзенберг» обыкновенным едва ли повернулся бы язык у самого закоренелого скептика. Мужественно напрягая все свои двести шестьдесят пять лошадиных сил и восемь цилиндров, он совершил невозможное. Подобно танку-амфибии, оранжевый лимузин уверенно прополз по дну водоема и уже начал выбираться на противоположный берег, когда вода вокруг буквально вскипела сотнями мелких фонтанчиков.