Карибский реквием - читать онлайн книгу. Автор: Брижит Обер cтр.№ 45

– Алло!

– Черт! Где тебя носило?

– Я была на улице, с тем молодым человеком, которого ты сам ко мне послал…

Жжение в животе усилилось.

– С каким молодым человеком?

– Он сказал, что его зовут Камиль и что ты велел ему предупредить меня, что вернешься поздно.

Камиль? Какого черта Камиль…

– Вот досье, – сообщил Камиль, входя в кабинет. Камиль.

– Алло? Алло? – надрывалась Мария-Тереза на том конце провода.

Го окинул Камиля с ног до головы суровым взглядом:

– Тебя что, стучать не научили? Выйди отсюда. Не говоря ни слова, тот удалился, вид у него при этом был самый несчастный.

– Мария-Тереза?

– Да?

– Он уже ушел, этот молодой человек?

– Только что.

– Как он выглядел?

– Немножко похож на моего кузена Полена.

– Кузена Полена? Который метис?

– Да что это с тобой, Фрэнсис?

– Ничего. Как этот молодой человек себя вел?

– Он позвонил, я вышла, он передал мне твое сообщение, и тут зазвонил телефон.

– Ладно, я вернусь поздно, – произнес Го, совершенно измученный.

– Да, я знаю, Камиль мне только что сказал.

«Это был не Камиль, идиотка!» – чуть было не проорал он, но сдержался и, пробормотав еле слышно «ну, пока», повесил трубку. Что все это значило? Еще одно предупреждение? Чтобы дать ему понять, что они в любой момент могут приняться за Марию-Терезу? Ублюдок, когда он схватит этого засранца, то будет душить его медленно, очень медленно. Го хорошо умел душить: он прославился на Гаити благодаря тому способу, каким охватывал толстыми пальцами шею своих жертв, а они писались от ужаса, осознавая, что сейчас должны сдохнуть. Часто в это же самое время он насиловал их, мужчин или женщин, и это было самым забавным. Он оторвался от своих воспоминаний и заметил, что у него наступила эрекция. Так бывало всякий раз, когда он в мыслях представлял себе насилие; это было сильнее его. То-то будет радость для этой суки Марии-Терезы!

Он стал читать документ, который Камиль – настоящий Камиль – положил ему на стол:

«Анита Хуарес, имя настоящее, дата и место рождения неизвестны. Приблизительно 40 лет. В 1976 году арестована в Каракасе за вооруженное ограбление. Приговорена к 10 годам заключения. Освобождена в 1982 году. Вновь объявляется в Бразилии в 1983 году: подозревается в членстве в Эскадроне смерти. 1985 год: арестована за причастность к убийствам в Боготе (разборки между наркоторговцами): 16 погибших. Освобождена за отсутствием улик. После чего работает на семью Ларго в Аргентине. Предполагаемый вид деятельности: киллер».

Убийца? В Гран-Бурге? Которая получает пулю в живот среди бела дня? Чего она хотела? И еще этот придурок Леруа появляется у него сразу же после, гордый, как собака, которая отрыла скелет. Какова вероятность, что эти двое встретились в Гран-Бурге по чистой случайности? Может, сестричка Хуарес висела на хвосте у Леруа? А он ее сам взял да отправил adpatres [67] быстро и надежно? Но кто мог натравить Хуарес на Леруа? Может, у него были враги? Или же…

Так и не придя ни к какому выводу, Го поднялся, натянул брюки на свое необъятное пузо, поглаживая себя между ног. Там все было еще твердым, как палка, этим вечером ему обязательно нужно разрядиться. Он вышел, не в силах сдержать улыбку в уголках губ, пред-ставляя себе, как Мария-Тереза стонет и закатывает глаза. Они женаты вот уже двадцать лет, а ему по-прежнему нравится, как она занимается любовью: словно вот-вот концы отдаст… Выходя, он рассеянно махнул дневальному.

Мужчина открыл синий дневник, с которым никогда не расставался, и снял колпачок с авторучки. Должно быть, Го получил его послание. Он быстро стал писать:

– Четверг, 30 июля 1996. Достал из своей «шкатулки с сувенирами» несколько лобковых волосков Лоран. Отослал их Го. Заплатил какому-то типу, чтобы отправился к нему домой. Пусть знает, что я могу добраться до него где угодно и когда угодно. Он должен понять, что в его интересах заткнуться и не делать глупостей. Я с ним возиться не собираюсь.

Впрочем, ни с кем не собираюсь. Я чувствую лишь одно: нестерпимую жажду разрушения. Особенно когда вспоминаю, как неслыханно повезло малышке Луизе. А этот Леруа, как ни в чем не бывало, явился ее спасать. Просто трудно поверить!

Он резко захлопнул тетрадь, тщательно завернул колпачок на ручке и убрал их в одно из отделений своего саквояжа. Затем внимательно осмотрел постель: предельное убожество. Единственное преимущество этого мотеля – то, что он мог оставаться на месте инкогнито и легко общаться со своими сообщниками. Кстати, по поводу сообщников… Надо проверить, приведена ли в действие система переадресовки телефонных сообщений. А теперь погасить свет. Попытаться заснуть. Не думать о том, как приятно ласкать кожу, покрытую мурашками от ужаса, и чувствовать под пальцами шероховатую плоть. Как красивы глаза, когда они вот-вот вылезут из орбит: эти обезумевшие взгляды, конвульсивное моргание, струящиеся в тишине слезы. Красота отчаяния. Не думать об этом. Возможность скоро должна представиться. Спать, спать.

Даг выбрался из липкого сна, нисколько не чувствуя себя отдохнувшим. Где его часы? 19.30… Зевая, он распахнул шторы и, удивленный, закрыл и вновь быстро открыл глаза. Было очень светло. Перекликались люди, вывозя на тележках разные обломки, сновали туда-сюда мусоровозы; он разглядел также силуэт аббата, который смешной, подпрыгивающей походкой передвигался среди своих прихожан. Черт возьми! Было не семь вечера, а семь утра: он проспал около тринадцати часов! Он пошел проверить, не появилась ли в трубах вода. Увы. В зеркале над раковиной отразилось лицо мужчины с резкими чертами лица, с пятью штришками швов на лбу, не говоря уже про порезы на щеке. Африканский вариант Франкенштейна.

Отец Леже оставил ему послание на желтом кухонном столике: «Я ушел на восстановительные работы, не ждите меня. До вечера». Натягивая хлопчатобумажные брюки и свою последнюю чистую футболку, Даг в который раз прокручивал в голове пленку с последними событиями. И в который раз эта пленка оказалась лишь беспорядочным нагромождением бессвязных эпизодов. Он вышел из дома в таком же отвратительном настроении, в каком накануне вошел сюда.

Присоединиться к отцу Леже, помочь этим людям разбирать завалы – вот что следовало ему сделать. Но, по правде сказать, единственное, что его интересовало, – это продолжение расследования. И отнюдь не из-за событий двадцатилетней давности. Действовать нужно немедленно: не прошло и суток с тех пор, как Луизу пытались убить! Он решил быть эгоистом.

Навести справки о других убийствах. Понять, что можно извлечь из этих сведений. Самое простое – совершить набег на контору в Синт-Маартен и поискать в «Гоу-ту-Хелл», этом чудовище, соединенном с Интернетом, которым Лестер так гордился. Но это при условии, что воздушная связь восстановлена. Десять против одного, что связи пока нет.