Ибо сильна, как смерть, любовь… - читать онлайн книгу. Автор: Инна Карташевская cтр.№ 68

— Солнышко мое, — умилено прошептала ей Лена, — как я счастлива, что ты живая.

У нее снова на глаза навернулись слезы. Пережитое волнение давало себя знать. Она вся дрожала, и ноги не держали ее. Испуганная Ирина Михайловна заставила ее выпить валерианку, но это не очень помогло. Только когда Стеллочка открыла глазки и позвала ее "мама", она смогла хоть немного взять себя в руки и улыбнуться дочери. Но потом страшные картины Стеллочкиной смерти снова стали вставать у нее перед глазами, и ее снова стала бить дрожь. Вконец перепуганная Ирина Михайловна позвонила Вадиму, и он, все бросив, примчался домой, так и не поняв толком, что же все-таки случилось.

— Так что произошло, Лена? — допытывался он, вглядываясь в измученное лицо жены и машинально поглаживая по головке Стеллочку, игравшую с куколкой у него на коленях.

— Понимаешь, я ведь оставила включенный газ, когда застряла в этом проклятом туалете. А в кастрюльке было молоко. Оно бы выбежало, залило огонь и газ пошел бы в гостиную. А там Стеллочка спала, — борясь с рыданиями начала рассказывать Лена. — Я думала, что она уже все… мертвая. Я молила бога, чтобы я тоже умерла скорее, — заплакала она. — Ты не можешь понять, что я там пережила.

— Ну, почему же не могу, могу. Я тебя понимаю. Но ведь все кончилось хорошо. Газ был выключен. Стеллочка, слава богу, жива и здорова. Постарайся успокоиться хотя бы ради нее, посмотри, как она переживает, что ты плачешь.

Действительно Стеллочка перестала играть и замерла, тревожно глядя на Лену.

— Мама плачет, — вдруг громко сказала она. Потом повернула головку к Вадиму и снова повторила: мама плачет.

— Нет, нет, солнышко, все хорошо. Мама уже не плачет, все в порядке.

Лена взяла дочку на руки. Та изо всех сил обняла ее и стала гладить по голове. Потом вдруг сердито посмотрела на Вадима и погрозив ему пальчиком, громко сказала «ну-ну-ну".

— Здравствуйте, — опешил Вадим, — а я здесь причем? Что, папа у вас во всем виноват?

Это было так комично, что Лена засмеялась сквозь слезы. Довольная, что развеселила ее, заулыбалась и Стеллочка. Вадим вздохнул с облегчением.

— Ну все, девочки, давайте забудем об этом. А вот давно мы не играли с вами в прятки. Чур, я первый прячусь.

И пошло веселье. Вадим с адской изобретательностью прятался за шкафами, за шторами на окнах, за вещами на вешалке, но Лена со Стеллочкой все равно находили его и тогда дом оглашался радостным визгом. Потом наступила очередь Стеллочки прятаться, и Вадим долго бродил по комнатам, приговаривая, ну, где же она, куда она могла подеваться. При этом он старательно не замечал маленькие ножки или головку, выглядывающие откуда-нибудь из-за кресла и упорно не слышал довольного хихиканья, шедшего оттуда же. Потом они поиграли в другие игры, поужинали, посмотрели мультики, в общем, Вадим постарался сделать все, чтобы отвлечь Лену от тягостных воспоминаний. Но когда вечером Стеллочка, наконец, уснула, он увидел, что Лена снова сидит, отрешено уставившись в одну точку, расширенными от ужаса глазами.

— Леночка, — вздохнув, снова начал он курс психотерапии. — Ну, хватит переживать, ведь ничего же не случилось и случиться не могло. Газ был выключен…

— В том-то и дело, что нет, — тихо, но твердо произнесла Лена. — Газ был включен.

— Лена, ну что ты говоришь. Ну, сама подумай. Вы были дома только вдвоем. Если он был включен, кто мог его выключить? Ну не Стеллочка же? — Физически она могла это сделать. Вентили расположены невысоко, и она вполне могла дотянуться.

— Ты что серьезно считаешь, что она могла почувствовать запах газа, встать, догадаться, что нужно сделать, пойти на кухню и выключить газ?

— Нет, конечно, я так не считаю. Я даже думаю, что если бы я сказала ей, что нужно делать, она бы все равно не поняла, чего я от нее хочу. Ей же всего два года. Она очень развитая для своего возраста девочка, так как она вообще умненькая, и я с ней много занимаюсь, но выключить газ она не могла.

— Хорошо, тогда кто мог сделать это?

— Никто. Это было некому сделать, но газ выключили, чтобы спасти ее, вернее, нас обеих.

— Так, кто же это сделал? Господь Бог?

— Не знаю, не имею понятия.

— Так, Лена, — Вадим, наконец рассердился. — Я больше не хочу об этом слышать. Я не желаю видеть, как ты сходишь с ума.

Лена посмотрела на него, он действительно был на грани терпения. Чутье подсказало ей, что если она не хочет, чтобы он считал ее ненормальной, она должна перестать настаивать на своей версии.

— Ну, хорошо, — неохотно сказала она. — Наверное, ты прав. Возможно, я просто собиралась его включить и забыла. Ладно, давай больше не будем об этом.

— Ну, слава богу, — с облегчением сказал он и тут же заговорил о том, что им нужно обязательно съездить отдохнуть вместе с ребенком, конечно. Он в ближайшее же время найдет возможность выделить время на отпуск, а она пусть подумает, куда лучше им поехать. Лена поддакивала ему, высказывала различные предложения веселым голосом, а перед глазами у нее стояла газовая плита, на которую она посмотрела, выходя из кухни. Огонь был еще довольно большим, и она подумала, не прикрутить ли его еще немного, но потом решила, что не стоит.

Потом, когда она уже лежала в кровати, а Вадим спал рядом, она вдруг припомнила еще кое-что, чему раньше не придавала значения. У нее в ушах прямо зазвучал голос Михаила Петровича, который сказал им, сразу после того, как они взяли Стеллочку.

— Знаете, — сказал он тогда, — это просто судьба, что вы тогда встретили меня. Я и не собирался идти той дорогой. Я хотел пойти с ней через садик, покатать ее там на качелях, а она сама потащила меня в эту сторону. Я ей говорю, пойдем на качели, ты же любишь кататься, а она ни в какую, уперлась "туда, «и все. И только мы свернули за угол, как встретили вас. Так что она сама, можно сказать, вас выбрала.

А потом был этот случай с машиной, вспомнила Лена, когда Вадим не поехал на совещание, а поехал к Михаилу Петровичу и, благодаря этому остался жив. Она как бы сразу отблагодарила нас за нашу любовь к ней, вспомнила она свои собственные слова. Что же за ребенок им достался. И вдруг в ее памяти всплыл еще один эпизод. Когда Стеллочке был год и восемь месяцев, они пошли к детскому психологу. Это был обычный визит. У них в поликлинике все дети дошкольного возраста один раз в полгода должны были наблюдаться у психолога, который следил за их развитием. Когда они вошли в кабинет, там уже было несколько детей, примерно Стеллочиного возраста. Врач показывала им предметы разных цветов и просила назвать цвет. Когда они сели за стол, врач показала им мячик оранжевого цвета.

— Кьясный, — уверено сказал один малыш, и его мать гордо посмотрела на остальных мамаш, чьи дети вообще молчали.

— Я думаю, это оранжевый мячик, — спокойно произнесла ее дочка. Вероятно, благодаря тому, что Лена с ней постоянно разговаривала, она очень рано начала говорить и почти не коверкала слова, четко произнося "р" и "ш". Лена заранее предвкушала, что ее ребенок окажется развитее всех, но такого даже она не ожидала. Стеллочка сказала это как-то совсем так по-взрослому, что изумленный врач даже не знала, что сказать в первую минуту. Другие женщины завистливо посмотрели на Лену, а она ответила им гордым взглядом. Но потом она совершенно случайно перевела взгляд на Стеллочку и остолбенела. Та сидела на диване и насмешливо смотрела на остальных детей. Нет, нет, Лена не ошиблась. Это был взгляд разумного взрослого человека, снисходительно и насмешливо взирающего на неразумных младенцев. Лене стало не по себе, но то, что произошло дальше, было еще хуже. Стеллочка посмотрела на нее и усмехнулась ей заговорщической улыбкой, как будто они были на равных. Не веря себе, Лена закрыла глаза и встряхнула головой. Когда она снова открыла глаза через несколько секунд, все уже изменилось. Стеллочка вместе с другими детьми перебирала игрушки, и глаза ее светились обычной детской радостью. Потом Лене удалось убедить себя, что этот взрослый Стеллочкин взгляд ей просто показался, а на самом деле ничего такого не было. Но теперь все странности, которые она уже успела позабыть, вновь встали перед нею и потребовали ответа, а у нее его не было.