— Милая девушка, будьте рассудительны, — пожала плечами Уинн Коулс. — Какой смысл ломать копья по поводу какого-то листочка, который уже не существует, если он вообще когда-нибудь существовал?
— Но именно за этим я и пришла — поговорить о записке. Мне необходимо знать правду. Когда я ехала к вам, то по дороге придумывала различные способы заставить вас открыться. Вспоминая, как вы лгали Таю из желания избежать личных неудобств, я подумала, что могу, в свою очередь, солгать, причинив вам неприятности, которые вы никак не сумеете предотвратить. А что, если я чуть-чуть изменю свои показания в полиции? Например, заявлю, что днем во вторник, заслышав непонятный шум, мы с Джексоном вышли в коридорчик и увидели вас, притаившуюся за сундучком. Уступая вашим настойчивым мольбам, мы отпустили вас с миром. С тех пор совесть не давала мне покоя, и, в конце концов, не выдержав, я решила во всем чистосердечно признаться.
— Боже праведный! — воскликнула Уинн Коулс, и глаза у нее от удивления сделались совсем круглыми. — Вы же интеллигентная девушка! Да и кто вам поверит?
— Не сомневайтесь, полиция мне поверит ровно настолько, чтобы испортить вам аппетит и доставить массу неприятностей.
— Просто поразительно! И вы действительно собираетесь осуществить свою угрозу?
— Я хочу лишь убедить вас в том, что ложь вам не поможет, и не пожалею сил ради того, чтобы добиться правды. Мне нужно точно знать, кому вы дали записку, и я заставлю вас сказать.
С необычайной для себя медлительностью в движениях Уинн Коулс наклонилась, взяла из резного ящичка на столе сигарету, закурила и выпустила струю табачного дыма вверх, по направлению к притаившемуся на дереве кугуару.
— Вы сами докопались до истины? — пробормотала она.
— Так вы признаетесь, что писали эту записку? — быстро спросила Делия.
— Да, признаюсь, но только здесь и только вам.
— И вы передали ее… передали моему… — Делия сглотнула.
— Вы правильно догадались. Это письменный заказ, своего рода памятка. Очевидно, я проявила невнимательность и не поставила перед цифрой обычный долларовый символ. Подавшись вперед, Уинн Коулс продолжала: — Послушайте, неужели вам не надоело трепать свои нервы? Чего вы добиваетесь? К чему раздувать историю с запиской, которая к тому же наверняка уничтожена? Во вторник вечером он застрелил Джексона, забрал у него листок с записью и сжег. Если его, предположим, арестуют и он предстанет перед судом, какие доказательства вины ему предъявят? Старатель расскажет, где и при каких обстоятельствах он обнаружил записку, затем выступлю я, признаюсь, что лично писала ее, и сообщу, кому вручила листок. А что дальше? Тот факт, что записка лежала под телом убитого, еще не означает, что преступление совершил человек, получивший ее от меня. Особенно если сам листок никто не предъявит присяжным. Как умная девушка, вы должны понять… Подождите… постойте… Делия!
Слуге-китайцу еще не доводилось слышать голос своей хозяйки, звучавший столь пронзительно и тревожно, а потому, обеспокоенный, он поспешил на веранду, тем более что незваная гостья была той самой женщиной, которая, если верить слухам, хладнокровно расстреливала людей из револьвера; остановившись на пороге, он убедился в отсутствии какой-либо реальной угрозы жизни госпожи. Посетительница быстро удалялась по песчаной дорожке, направляясь к своему автомобилю, а хозяйка стояла невредимой поддеревом, молча провожая ее глазами. Сконфуженный собственной неприличной торопливостью, китаец подошел к столику и стал складывать журналы, делая вид, что единственной целью его неожиданного появления было желание навести порядок; одновременно, наблюдая краешком глаза, он удостоверился, что посетительница побежала к машине вовсе не за револьвером, а села за руль и уехала.
Уинн Коулс стояла и шарила вокруг глазами, словно выбирая подходящий предмет, чтобы запустить им в кого-то.
— Черт побери этих девственниц! — произнесла она с чувством, не повышая голоса, и направилась к дому. — Какой непревзойденный идиотизм со стороны главного управляющего вселенной!
В гостиной Уинн Коулс достала из инкрустированного шкафчика телефонный справочник, отыскала нужный номер и сняла трубку.
На другом конце никто не ответил. Немного подождав, она снова набрала тот же номер, и опять никто не отозвался.
Уинн Коулс позвонила в контору, но результат оказался тот же самый. Лихорадочно полистав телефонную книгу, она набрала еще один номер, и густой бас сообщил ей, что она попала в резиденцию мистера Эскотта. Подошедший по ее просьбе к телефону Фил Эскотт с учтивостью, приличествующей разговору с клиенткой, заплатившей гонорар в пять тысяч долларов, ответил, что не имеет представления, где в данный момент можно найти мистера Диллона, который после разговора с ним, Эскоттом, ушел несколько минут тому назад. Не исключено, что он направился к сестрам Бранд на Валкен-стрит, и если она…
В который раз посоветовавшись с телефонным справочником, Уинн Коулс позвонила в дом на Валкен-стрит, но и там никто не подошел к телефону. Положив трубку, она решила немного повременить. Чтобы доехать до Коуди, Делии требовалось около тридцати минут, и тогда, решила Уинн Коулс, она еще раз попробует дозвониться.
Глава 19
Мысль о пуме неожиданно блеснула в голове Делии, когда она сидела в машине на обочине дороги, не доехав нескольких миль до Коуди. Прежде чем въехать в город, она решила спланировать свои дальнейшие действия. И озарение пришло в тот момент, когда Делия уже почти пришла к выводу, что самый разумный выход из создавшегося положения — бежать подальше и как можно быстрее. Она отправится домой, заберет все личные сбережения, кроме двадцатидолларового банкнота, как-нибудь уладит дело с Кларой, если застанет ее, и сразу исчезнет. На автомашине она доберется до Аштона, затем пересядет на поезд, следующий к Тихоокеанскому побережью, и поселится там, где никто о ней ничего не знает.
Карающая десница человека. Божья воля. Делия не могла быть их орудием. Не теперь. Как бы ни поступили на ее месте другие, пусть это останется на их совести. За свои деяния она несет ответственность не перед людьми или Богом, а только перед собой.
От немедленного претворения своего замысла в жизнь Делию удерживал еще теплившийся в душе слабый огонек сомнения. Если бы она была абсолютно уверена, то ей не оставалось бы ничего другого, как бежать со своим ужасным секретом в сердце. Все сошлось, сомневаться вроде бы не приходилось, но для полной уверенности еще чего-то недоставало.
И вот на обочине дороги, где она остановилась, чтобы принять какое-то окончательное решение, к ней пришло озарение. Делии припомнилась сцена, которую она наблюдала, когда ее имитация воя койота прервала исследование брюха кугуара, хотя на первый взгляд подобная проверка вовсе не требовалась: никаких признаков выпадения шерсти не наблюдалось.
Здесь скрывалось то последнее звено в цепи доказательств, которого ей не хватало. Если ее догадка подтвердится, она, пожалуй, расскажет обо всем Кларе и Таю, тогда ей не нужно будет одной носить в себе страшную тайну…