Предатель памяти - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Джордж cтр.№ 74

Но в Лондоне Либби встретила Рока Питерса. В Лондоне она вышла за мерзавца замуж. И в Лондоне, где она еще и не принималась за получение разрешения на работу или вида на жительство, она оказалась в полной власти Рока, тогда как в Мексике она пожелала бы ему поцеловать себя в задницу и, наплевав на зарплату и работу, уехала бы от него куда глаза глядят. Вероятнее всего, у нее не было бы средств на билеты и все такое, но это ерунда, потому что поднятый кверху большой палец говорит одно и то же на всех языках мира, а Либби не побоялась бы выйти на обочину и воспользоваться этим жестом. И так бы и поступила — везде, кроме Англии, потому что через Атлантику автостопом от Рока не убежишь.

Да, Рок держал ее за… что ж, образно выражаясь, он держал ее за яйца. Ей хотелось остаться в Англии, потому что домой она возвращаться не желала. Это означало бы признание своего поражения, тогда как каждое письмо, приходившее из Калифорнии, чуть не лопалось от новостей о последних достижениях Оли. Но чтобы жить в Англии, нужны деньги. А для того чтобы получить деньги, ей нужен был Рок. Верно, есть еще более противозаконные способы заработать, чем это делает она, служа курьером у Рока, но если ее поймают, то немедленно депортируют, что означает возврат в Лос-Альтос-Хиллс, возврат к маме и папе, возврат к предложениям типа: «Почему бы тебе не поработать пока на Оли, Либ? Ты могла бы заняться связями с общественностью…» Да ни за что на свете не согласится она приблизиться к сестре, говорила себе Либби. Перед самым своим отъездом в Англию она разбила БМВ Оли. В тот момент она испытала неземную радость — наконец-то Оли обратит на нее внимание! — но сестры расстались далеко не лучшими друзьями.

И вот так сложилось, что она оказалась в зависимости от Рока, чуть ли не в рабстве. Поэтому-то так и вышло, что два-три раза в неделю ей приходилось соглашаться на секс со сластолюбивым проходимцем. Она пыталась избежать этой повинности под предлогом, что нужно срочно доставить тот или иной пакет, а поскольку она была самым надежным его курьером, то не лучше ли ей немедленно отправиться в путь? Обычно такие уловки не срабатывали: когда Рок хотел секса, Рок хотел секса, и ему не требовалось много времени, чтобы привести корабль в порт.

Это случилось и сегодня в лачуге над бакалейной лавкой. Когда Либби удавалось сосредоточиться на шуме машин за окном, то она почти полностью отключалась от поросячьего сопения Рока у нее над ухом. Ну а когда он завершил свое дело, она, как всегда, была так раздражена, что готова была ампутировать его член пилой. Поскольку это представлялось невозможным, Либби пошла на занятия чечеткой.

Она отбивала чечетку до седьмого пота. Она прыгала, шаркала, пыхтела и топала, пока с нее не потекло ручьями. Преподавательница изумленно кричала весь урок: «Либби, что ты там вытворяешь?» — надсаживая горло, чтобы перекрыть музыку, но Либби не обращала на нее внимания. Ей было абсолютно все равно, попадает она в такт или нет, выбилась из ритма или нет, на том ли она вообще полушарии, что и ее товарищи-чечеточники. Ей нужно было заняться чем-то трудным, чем-то быстрым, чем-то увлекательным и физически активным, чтобы выбросить Рока Питерса из головы. Если бы не чечетка, то сидела бы она сейчас перед ближайшим холодильником и не отошла бы от него, пока, шестью миллиардами калорий позднее, не пришла бы в себя после подлого шантажа Рока.

— Ничего такого тут нет, Либ, — сказал он ей, когда все закончилась и она лежала под ним, вновь одержавшим победу. — Просто услуга за услугу. — И он растянул губы в ухмылке, которую раньше она считала такой классной и в которой лишь позднее научилась видеть наглость и презрение. — Ты почешешь мне там, где чешется, а я почешу тебе. Да и от своего дудочника ты, похоже, ни хрена не получаешь, а? Я-то вижу, когда телку обхаживают как следует, а ты ходишь кислая, как будто у тебя целый год нормального мужика не было.

— Вот именно, придурок, что не было, — огрызнулась она. — Ты сам подумай, что сказал, Рок. И он не дудочник. Он играет на скрипке.

— О-о. Извините за выражение, сорвалось, — фыркнул Рок.

Бывшего Рокко Петрочелли ни капли не взволновало то, что она нелестно отозвалась о его способностях как любовника. Для него успех в постели имел одно мерило: кончил он или нет. А ощущениями партнера пусть занимается сам партнер.

Либби покинула танцевальный класс в более спокойном расположении духа. Спортивный костюм и туфли для чечетки заняли свое место в рюкзаке, она вновь затянула тело в кожаный костюм, который носила, когда развозила пакеты. С мотоциклетным шлемом под мышкой она вышла на стоянку, где стоял ее «судзуки», и вместо электрозажигания использовала педальный стартер — чтобы нагляднее представить, как она будет пинать ненавистного Рока.

Улицы были забиты машинами (а когда бывало иначе?), но Либби уже достаточно долго сидела в седле, чтобы не только вызубрить схемы движения, но и научиться протискиваться в пробках между легковушками и фургонами. Как всегда, в нагрудном кармане куртки лежал плеер, а шлем удерживал на голове наушники. Она любила попсу, желательно на полную громкость, и обычно подпевала вслух, потому что комбинация орущей в ухо музыки и собственного крика безотказно удаляла из головы все то, о чем она не хотела думать.

Но сегодня плеер остался лежать невключенным. Чечетка почти стерла образ волосатого тела Рока, распластанного поверх нее, и его красного, как салями, члена, ерзающего взад и вперед между ее ног. А что до остального, что было у нее в голове, то как раз об этом она хотела подумать.

Рок прав: до сих пор она не смогла затащить Гидеона в постель — в смысле, по-настоящему в постель — и никак не могла понять почему. Он вроде был рад ее компании и в принципе производил впечатление вполне нормального мужчины, за исключением того самого, чего между ними не было. Но за все время, что она жила в его доме и общалась с ним, они так и не продвинулись дальше точки, достигнутой еще в самую первую ночь, когда они заснули на ее кровати, слушая музыку. Этим их сексуальные отношения и ограничились.

Сначала она даже решила, что парень голубой и что ее радар совсем свихнулся за месяцы, проведенные с Роком. Но Гидеон не вел себя как гомик, не ходил по заведениям для голубых, не приглашал к себе молоденьких мальчиков, да и пожилых тоже не водил. У него бывали только двое: его отец (который терпеть ее не мог и надевал маску надменного презрения всякий раз, когда им приходилось оказаться в одном помещении) и Раф Робсон — этот ужом увивался вокруг Гидеона и днем и ночью. Из всего этого Либби довольно давно заключила, что с Гидеоном все в порядке, во всяком случае, ничего такого, что не исправить нормальными отношениями… Если только ей удастся вырвать его из-под надзора его нянек.

Покинув Саут-банк, где находилась танцевальная школа, Либби пересекла Сити и выехала к Пентонвилл-роуд. Дальше она решила сделать крюк и рвануть на Камден-таун, чтобы не увязнуть в неразберихе машин, такси, автобусов и фургонов, в которую превращаются улицы по мере приближения к станции Кингс-Кросс. То есть ее маршрут на Чалкот-сквер оказался существенно длиннее, но ей это было только на руку. Лишнее время ей совсем не помешает, потому что она собирается составить план для прорыва в отношениях с Гидеоном. Лично ей кажется, что Гидеон Дэвис — это гораздо больше, чем человек, который, едва выпрыгнув из пеленок, начал играть на скрипке. Да, это, конечно, круто, что он такая шишка среди музыкантов, но кроме этого он еще и личность. А личность не может состоять из одной лишь музыки, которую она, эта личность, производит. Эта личность должна существовать независимо от способности играть на скрипке.