Контракт на убийство - читать онлайн книгу. Автор: Буало-Нарсежак cтр.№ 21

— Итак? Вы снова в наших краях? Какой красивый пес! Кстати о собаках, я вижу, вы следите за этим печальным делом! Моя жена говорит, что это увлекательнее «Манника»… [5]

Г уже не слушает. Он торопится вернуться домой, закрыться и не высовываться. Да, надо бы бросить где-нибудь на природе эту машину, думает он, садясь за руль «пежо». Да, надо во что бы то ни стало собраться с духом. Но только не все сразу… Немного погодя… Пожив некоторое время как все, побывав в отпуске! Получив возможность без замирания сердца думать: «Завтра! Послезавтра! На будущей неделе!» Ромул отыскал самое лучшее место в автомобиле — рядом с водителем. Можно высунуть морду через приспущенное стекло и, подставив голову ветру, который так сладостно треплет уши, принюхиваться к миру, стремительно несущемуся мимо. Жаль, что так быстро приехали! Привычная проверка каждого угла. Кость на месте, под складкой подстилки, сдвинутой из предосторожности. Нет. Ничего подозрительного, разве что кошачий запах со стороны двери в сад, но очень смутный.

Уф! Ромул буквально рухнул к ногам хозяина. Он все еще во власти обрушившихся на него волнений. Уж слишком много всего сразу! Избыток людей! Избыток впечатлений! И тут он внезапно засыпает глубоким сном.

Освободив в лаборатории стол и разложив журналы, Г ищет нужные статьи и в каждой находит что-нибудь интересное для себя. Он неторопливо набивает трубку. Посмотрим «Матч».

«Деятельный комиссар Лабелли с точностью установил времяпрепровождение убийцы. Тот проник на соседнюю виллу „Тюльпаны“, откуда и мог наблюдать за передвижением несчастного генерального директора. Президент Ланглуа едва успел расположиться на отдых. Выходил он редко, имея в своем распоряжении просторную террасу — излюбленное место его отдыха. Жил один, работал над документами. Еду ему готовила мадам Франсуаза Лубейр, которую наняли через агентство».

«Полиция наверняка начнет теряться в догадках», — думает Г. Он пропускает несколько строчек с описанием виллы «Бирючины». На рисунке пунктиром изображен полет пуль со стороны «Тюльпанов»: от окна, выходящего в сторону «Бирючин», до террасы. Обозначенный на земле силуэт показывает место, где лежала жертва. Все это, чтобы позабавить публику. А как же ограбление? Об ограблении сказать забыли!

Впрочем, нет, «Жур де Франс» сообщает, что милейший престарелый президент занимался, видимо, тайной деятельностью, которой заинтересовалось расследование. Исчезновение всех его бумаг представляется неестественным. По словам служанки, генеральный директор много писал. Кому? Как теперь установлено, единственная его родня — сын тридцатилетнего возраста, проживающий в Лос-Анджелесе. Какой-либо интимной связи не обнаружено. Близких людей мало, в настоящий момент их допрашивает комиссар Лабелли.

И вот, наконец, интересная деталь в «ВСД»: Юго-Западный цементный завод находится на грани перехода в руки некой испанской компании. «Добрались-таки, — думает Г. — Будь я комиссаром Лабелли, я продолжил бы поиски в этом направлении. Мсье Луи разорил несчастного старика, вынудил его отойти от дел и натравил на него меня точно так, как спускают цепного пса. „Вперед“. И я… Вот беда-то!.. Знать бы, в чьих интересах я действовал!» Г начинает понимать, что контракт, касающийся Ланглуа, не походил на все прочие. Или, по крайней мере, прежде у него складывалось впечатление, что он ставил финальную точку в сугубо частных разборках. Однако на этот раз все страшно осложняется! Он не забыл того письма, где Ланглуа, чувствуя приближение скандала, сообщает о своем намерении покончить с собой. Достаточно сопоставить слова: «Малыш Бернед погиб, тайно пробираясь в Испанию… забастовка персонала…» Да от этого за версту несет гнусной политической возней! Какая же роль отводится Г в таком деле? Снайпера на передовой! Несчастного разведчика, которого приносят в жертву! Но правде говоря, он не в счет! Ничтожество, нуль! Убийца на выброс, от которого избавляются, как от пустой коробки, брошенной на свалку.

Г трезво оценивает положение, до глубины души оскорбленный сделанным открытием: оказывается, он жалкий человек и всегда был таким! Если соглашаешься называться сначала Буффало, потом Гаучо, Рикардо, Коленом, Ривьером, Валладом, а дальше и вовсе просто буквой — Г, постепенно становишься всего лишь тенью, контуром. Было время, когда он являл собой силуэт, которому человеческую форму придавало щелканье пальцев. «Бармен… лифтер… рассыльный… гарсон!» «Когда же я был самим собой? — задается он вопросом, складывая журналы. — Только в тот момент, когда стрелял. А для мсье Луи даже в ту минуту я был всего лишь Г».

Он выбивает трубку в ладонь, потому что не желает пачкать «у себя в доме», и продолжает думать свою думу. «Сохранив жизнь псу, я тем самым погубил себя. Ведь теперь я спустился еще на одну ступень, поближе к нулю. Я так и слышу: „Уберите-ка мне этого“. Причем тон точно такой, каким он сказал тогда: „Собака? Плевать на собаку!“ Прошу прощения, мой пес. Я должен вытащить нас, но это будет нелегко! Первое, что надо сделать, и это самое простое, — найти в записной книжке номер телефона Патрисии».

Но сначала надо заглянуть на кухню. Ромул лежит на боку, весь во власти сладкого, глубокого сна. Он даже не чувствует муху, кружащую над заживающим шрамом. Прогнав ее, Г возвращается к папкам. На мгновение поднятая рука застывает в воздухе. Надо? Или не надо? Надо.

Заново листать книжку с мерзкими записями Ланглуа — тяжкое испытание для Г. Однако номер телефона там есть, причем на самой первой странице, которую ему вздумалось проверить последней! 727 40 42, авеню Пуанкаре. Сразу видно, она времени зря не теряла и кое-чего добилась! Г набирает номер, не сомневаясь, что ее нет.

Сердце забилось чаще в ожидании… Где-то в глубине леса пронзительная пила снова принялась за дело.

— Алло?

Возможно ли! Стало быть, она отложила свое путешествие?

— Алло! Говорите!

По прошествии стольких лет голос стал глуше и ниже, словно перебродившее вино. И Г наконец решается.

— Патрисия?

— Да, это Патрисия. Что вам от меня нужно?

— Я — малыш Валлад!

— Простите… Это имя мне что-то говорит… Я вас знаю?

— Конечно! Если не забыли «Медрано».

Удивленный возглас, и она тут же переходит на «ты».

— Жорж? Малыш Жорж? Это ты?

— Да.

— Что с тобой сталось? И откуда у тебя мой телефон? Я не всем его раздаю.

— Потом объясню. Но мне необходимо с тобой увидеться.

— Так срочно?

— Более чем!

— Ах, ты ничуть не изменился! У меня никак нельзя. Если хочешь, в отеле! Но скажи сначала, ты не в розыске?

Г чувствует: если проявить нерешительность, она тут же повесит трубку. Поэтому он отвечает самым непринужденным тоном:

— Нет-нет! Все чисто… Я буду в Нанте, когда пожелаешь.

— В Нанте? Что за идея! Ладно, я закажу номер. Предпочитаю, чтобы все прошло незаметно. Спросишь Патрисию Ламбек.