Эскорт - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Андреева cтр.№ 12

— Это кошмар какой‑то! — постанывала она. Носков как всегда не выдержал. Он нарочно ступил в лужу рядом с Евгенией Львовной, и фонтан грязи брызнул на ее пальто. Раскатова взвизгнула:

— Осторожно! Ты еще! Как я это очищу!

— Нормальные люди не надевают в дорогу светлые вещи, Эжени. Посмотри на Нэтти.

Та стояла, подняв воротник темной куртки, и без интереса наблюдала за вокзальной суетой. Опять эти бесконечные клетчатые сумки! Женщины, похожие как две капли воды на тех, что садились в поезд, когда она сбежала из дома. Все возвращается на круги своя.

— Мог бы нас отвезти! — пеняла Дику Раскатова.

— Сначала прибавь мне зарплату, чтобы я мог купить новую машину, — невозмутимо парировал Носков. — Ты знаешь, что мой «Форд» может развалиться по дороге?

— А у меня вообще машины нет, — улыбаясь, отмазался Новлянскии.

— Вы все делаете мне назло…

— Хватит ругаться, посадку объявили, — оборвала их Нэтти.

Толпа тут же хлынула к вагонам. Раскатова отпрянула от несущихся на нее людей. На лице ее было написано отчаяние. Похоже, в эту минуту дама созрела для того, чтобы пожертвовать во имя собственного спокойствия новеньким «Рено». Нэтти вдруг звонко рассмеялась.

— Ты что? — Дик обернулся.

— Так. Нас ждет веселый вечерок. Он понял, покосился на Раскатову.

— Ничего, я знаю к ней подход. Очутившись в купе, Евгения Львовна упала на сиденье и сразу же утратила форму, превратившись в мешок с тряпьем. Растеклась и принялась постанывать. Нэтти поняла, что толку от нее не будет, сама отдала проводнице билеты, потом взяла белье и приготовила всем постели. Новлянскии и Дик вышли в коридор, а Евгения Львовна все время перемещалась в сторону, противоположную от хлопочущей Нэтти, тем самым совершенно устраняясь от процесса обустройства во временном пристанище.

— Вы когда‑нибудь были бедной? — поинтересовалась Нэтти.

— Что? — удивленно вскинула брови Эжени.

— Нет, похоже, не были. Это многое объясняет. Вскоре Раскатова переоделась в роскошный халат и в одиночестве расположилась на нижней полке, жалуясь на мифическую головную боль. Нэтти прекрасно знала, что Евгения Львовна здорова как конь. Чему там болеть, в организме, очищенном от шлаков до состояния стерильности? Ни один микроб не выживет в такой среде! Новлян‑ский сделал вид, что ему на все наплевать, а Дик полез в сумку и достал бутылку дорогого коньяка.

— Эжени, прими для сугрева.

— Что? Это же куча калорий! Спиртное!!

— Что ты понимаешь! Это всего лишь жидкость! Лучшая в мире жидкость, со вкусом и запахом, а главное, с градусами.

— Я после коньяка есть захочу, — все еще сомневаясь, покачала головой Раскатова.

— Не успеешь. Уснешь.

Дик достал одноразовые стаканчики и плеснул даме граммов сто пятьдесят. Та выпила залпом, не морщась, так что Нэтти сразу заподозрила у нее солидный алкогольный стаж. А как же тогда калории? Что было в ее прошлом? Чего не знает Нэтти, но знает Дик? Меж тем тот налил в стаканчик такую же порцию, протянул Новлянскому. Тот покачал головой:

— Не пью.

Носков выпил сам. Хотел было налить еще, но Раскатова встрепенулась.

— Нет, нет, только не Нэтти! Девочка должна завтра быть в форме!

Язык у Эжени заплетался. На вечно голодный желудок спиртное действует убийственно. Пьяная Эжени уснула моментально, а Дик вновь наполнил стаканчик и протянул Нэтти.

— Давай, подруга. Сдается мне, такая доза тебе формы не испортит.

Новлянского в купе не было: он вышел в коридор, услышав там женский смех. Раскатова спала. Нэтти спокойно опрокинула в себя коньяк, бросила в рот виноградинку, отщипнув ее от янтарной грозди. Дик сделал движение бровями:

— Гут. Даже зер гут.

— Надо говорить «олл раит», если косишь под англичанина.

— Вечно путаюсь. Еще?

— Как сам.

— Подруга, мы с тобой просто созданы друг для друга! Почти рифма. Как я? Хорош? Остроумен?

— Послушай, а сколько лет ты знаешь Эжени? — спросила она, посчитав, что настал момент для взаимных откровений.

— Миллион. Год рядом с ней равен всему ледниковому периоду. Я заморожен, как мамонт в сибирской тайге.

— Тебя отогреть?

— Не стоит. Сейчас вернется наш смазливый идиох Кстати, что у тебя с ним?

— Так заметно?

— Не у тебя. У него.

Новлянский появился тут же, словно стоял под дверью и подслушивал. Заговорил возбужденно и с фальшивым восторгом:

— Там две такие курочки в соседнем купе! Потрясные девчонки! А вы тут о чем треплетесь?

— О тебе, ненаглядный, о тебе, — усмехнулся Дик.

— И что вы обо мне говорили? — подозрительно спросил Новлянский.

— О том, как ты прекрасен, мой юный принц! Как хороши твои сияющие очи в рамке грязного вагонного окна! Как воняет твой гель для волос! И твой одеколон! Кстати, где ты берешь эту гадость? Хочу такой же для очередного появления перед своими тараканами. Авось они меня оставят. Ведь я их разлюбил, — печально сказал Носков.

— Носочкин, знаешь, как мне надоели твои дурацкие шуточки?

— Вот и иди к курочкам в соседнее купе. Оставь нас.

— Ни за что.

Новлянский сел на нижнюю полку в ногах у Эжени. Та хрюкнула во сне, перевернулась на спину и захрапела. Дик сказал вдруг, задумчиво глядя на храпящую даму:

— Представляешь, Нэтти, когда‑то наша Эжени была толстой…

— Шутишь?

— Толстой, доброй бабой. И хлебосольной. Накрывала такие столы! Сама любила покушать и… выпить. Что с нами жизнь делает, а?

Нэтти было интересно узнать подробности, но Дик неожиданно замолчал. Она посмотрела на него и поняла: не скажет больше ничего. Покосилась на Олега и вздохнула:

— Я все равно боюсь.

Олег только пожал плечами, зато Дик насторожился.

— Давай все‑таки попробуем, — осторожно сказал он. — А чтобы никто не усомнился в том, что ты первая, я дам тебе один совет. Запомни: на сцене ты должна быть одна. Все это только для тебя: музыка, заполненный зрительный зал, ведущие, жюри, цветы. А главное — корона. Только для тебя. Вокруг — пустота. Остальных ты просто на хвосте не чуешь. Нет их. Ни одной. Ты уже смотришь на них правильно: жалеешь. Они хуже, и никто в этом не виноват.

— Но, может быть, для кого‑то первое место действительно шанс? Мне‑то это что мертвому припарка! У меня нет будущего! — отчаянно сказала она.

— Откуда ты знаешь? Это неплохая жизнь. Не самая худшая, во всяком случае… Я давно хотел с тобой поговорить. Откровенно. Новлянский, ты дремлешь?