Марш Теней - читать онлайн книгу. Автор: Тэд Уильямс cтр.№ 104

Он протянул руку. На ладони, словно кусочек солнца, сиял долфин. Тинрайт открыл рот и чуть не выронил кружку. Он всегда знал, что Джил туповат, часто смотрит в одну точку, подолгу молчит; но его нынешняя глупость походила на божий дар. Зосим, по всей видимости, услышал молитвы Тинрайта и в это утро решил быть особенно великодушным.

— Конечно, — ответил Мэтти. — Я с радостью помогу тебе. И возьму это… — Он забрал монетку с ладони. — Приходи ко мне в комнату, когда вернется Конари. — Он одним глотком допил эль из кружки и вернул ее Джилу. — На, возьми — не придется тащить ее из моей комнаты.

Джил кивнул. Выражение его лица оставалось бессмысленным, как у лежащей на прилавке рыбы.

Тинрайт заспешил обратно наверх. Он был почти уверен, что золотой долфин пропадет, рассеется как наваждение, когда он войдет в комнату. Однако он разжал кулак, а монета не исчезла. Мэтти охватило сомнение, не подделка ли это. Он проверил долфин на зуб и не обнаружил обмана. Правда, надо признать, что Тинрайту очень редко приходилось пробовать на зуб золото.

Помощник трактирщика остановился у двери, опустив руки.

Тинрайт невольно подумал, уж нет ли у Джила еще каких-нибудь поручений для него. Может, залатать рубашку или помочь снять ботинки?

«Он сегодня еще более странный, чем обычно, но мне от этого одна польза. Если у Джила есть долфины, я с радостью признаю его своим хозяином, и не важно, что он глуп. — Тут ему в голову впервые пришла мысль: — Но откуда у помощника трактирщика появилось золото? Убил кого-нибудь? Ну, тогда я надеюсь, что по его жертве никто не скучает…»

Джил прервал молчание:

— Я должен послать письмо. Записывай мои слова. Можешь исправлять их, если сочтешь нужным.

— Да, конечно, мой добрый друг.

Тинрайт взял доску для письма (одну из немногих вещей, которые он пока не заложил) и заточил перо старым ножом, украденным с кухни Конари.

«За это золото я верну свой перочинный ножик с костяной ручкой. Ха! Да я смогу купить даже ножик с ручкой из слоновой кости!»

— Я не знаю, какие приветствия пишутся в письмах, так что напиши сам.

— Замечательно. А кому письмо?

— Принцу Баррику и принцессе Бриони.

— Что-о-о?! — Тинрайт уронил перо. — Принцу и принцессе?

— Да. — Джил смотрел на него, склонив набок голову, и был больше похож на собаку или птицу, чем на человека. — Не сможешь написать?

— Конечно смогу, — поспешил заверить его Тинрайт. — Без всякого сомнения. Если в твоем послании не будет измены.

И все-таки Тинрайт забеспокоился. Не поторопился ли он воздать благодарности Зосиму? Ведь тот принадлежал к числу очень своенравных богов.

— Хорошо. Ты очень добр, Тинрайт. Я хочу рассказать о важных вещах. Записывай. — Он вздохнул поглубже и закрыл глаза, словно старался что-то вспомнить. — Напиши принцу и принцессе Южного Предела, что мне нужно с ними поговорить. Что я могу сообщить им очень важные и совершенно правдивые сведения.

Тинрайт облегченно вздохнул и принялся писать приветствие. Он не сомневался, что это письмо — бред неграмотного крестьянина и царственные близнецы не станут его читать.

«Благородным и достопочтенным Баррику и Бриони, — записывал он, — принцу и принцессе, регентам Южного Предела, от их скромного подданного…»

— Как тебя зовут? — спросил он своего заказчика. — Твое полное имя?

— Джил.

— А другого имени у тебя нет? Меня вот, например, зовут не просто Мэттиас, а Мэттиас Тинрайт.

Помощник трактирщика смотрел на него непонимающим взглядом. Тинрайт пожал плечами и продолжил писать:

«Джила, помощника трактирщика в заведении, известном под названием…»

— Напиши им, что угроза, с которой они столкнулись, куда серьезнее, чем они думают. Нам предстоит война. В доказательство, что я говорю правду, расскажу им о случившемся с дочерью принца Сеттленда и ее приданым. И о том, почему отпустили племянника купца. Только пиши слово в слово.

Тинрайт кивнул и радостно принялся строчить за запинавшимся на каждом слове Джилом. Он заработал большой куш на простейшем деле. Никто не примет всерьез этот бред, тем более королевская семья.

Закончив письмо, Тинрайт передал его Джилу и попрощался с ним. Джил собирался отнести послание в крепость и передать принцу и принцессе — так он сказал. Сам-то Тинрайт знал, что бедняге не пройти дальше изумленного или разгневанного стражника у Вороновых ворот. Пока Джил с топотом спускался по ступеням, Тинрайт размышлял о том, как потратит деньги. Голова больше не болела. Жизнь снова стала прекрасной.

В тот день Джил не вернулся в «Квиллер Минт». А за час до захода солнца королевские гвардейцы арестовали Тинрайта — с чернильными пятнами на пальцах и неистраченной монетой.

БЕЗЫМЯННЫЕ

Твердые, как камень под землей,

Жужжащие, как осы,

Они слились вместе, как змей клубок.

Из «Оракулов падающих костей»

«Хорошо, что меня хотя бы не сковали цепью», — размышлял Мэтти Тинрайт. Но дела его были плохи. Он чуть не умер от страха, когда гвардейцы явились в таверну, чтобы арестовать его. А потом, когда он впервые увидел темницу замка и почувствовал запах сырости, замшелых камней, человеческих тел, заточенных в этих стенах, ему снова стало дурно. Одно дело — описывать страдания Силаса из Перикала, которого злобный Желтый рыцарь заточил в подземелье, и совсем другое — самому оказаться в тюрьме.

Он тяжело вздохнул, но потом испугался, что вздох примут за жалобу. А ему вовсе не хотелось сердить огромных мрачных гвардейцев. Двое из них разговаривали, присев на низкую скамью, третий стоял возле Мэтти с пикой в руках. Именно этот третий беспокоил его больше всего: солдат поглядывал на пленника с надеждой, что тот попытается сбежать. Тогда его можно будет наколоть на пику, как жареного зайца.

Но поэт не собирался бежать. Его разум настроился на покорность, как стрелка компаса поворачивается на север.

«Даже если замок вдруг рухнет, я все равно останусь сидеть на месте. И злобный сукин сын не найдет повода напасть на Мэтти Тинрайта».

Со своего места он видел Джила, сгорбившегося на полу недалеко от стола стражников. Тинрайт порадовался, что между дверью и Джилом стражников трое, а возле Тинрайта — только один. Значит, настоящим злодеем считали все-таки Джила. Хотя едва ли он напоминал человека, способного убежать. Лицо Джила ничего не выражало: он бессмысленно уставился на стену перед собой, словно сбитый с толку старичок, которого случайно оставили одного на рынке. Тот стражник, что неприязненно поглядывал на Мэтти, подошел к нему поближе, позвякивая кольчугой. Он встал совсем рядом, навис над поэтом, как скала, и аккуратно — но не без умысла — воткнул острие пики в пол, едва не задев пах Тинрайта. Если бы сейчас на Мэтти были его парадные штаны, гульфик оказался бы в серьезной опасности.