Меня зовут Алекс Кросс - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Паттерсон cтр.№ 10

Когда я напряг извилины и перевел первую цепочку (BGEOGZAPMO), у меня вышло 2430492760. Затем я залез в Google и посмотрел, у какого района код 243. Выяснил, что такого кода не существует.

Но расставаться с идеей не хотелось, поэтому я продолжал ломать голову. Переведя оставшиеся цепочки в цифры, я написал их столбиком на странице, чтобы посмотреть, не бросится ли мне что-нибудь в глаза.

Почти половина цепочек начиналась с двойки.

Тут я сообразил, что все эти сочетания имели ноль на четвертой позиции и двойку на седьмой.

202 — код Вашингтона.

Я вернулся к первой цепочке и подчеркнул:

2430492760

Все начинало получаться. Когда я присмотрелся к тем цепочкам, где отсутствовало сочетание 202, вся троица дала мне 703 или 301 — коды Виргинии и Мэриленда, соседей Вашингтона.

Последние три кода указывали на Флориду, Каролину и Иллинойс — видимо, приезжие клиенты.

И снова я вернулся к первой цепочке. Если первая, четвертая и седьмая позиции составляли код, не стоит ли взглянуть на позиции два, пять и восемь с точки зрения коммутатора? Я снова начал писать.

2430492760 = 202

2430492760 = 447

2430492760 = 3960

202-447-3960

Следующий вопрос: означает ли 447 действующий коммутатор в Вашингтоне? Схватив телефон, я быстро выяснил, что так и есть.

Мне уже казалось, что я дожил до первого хорошего дня в своем расследовании. По-настоящему хорошего.

Расшифровав все, что имел, я позвонил своей приятельнице из телефонной компании, Эсперансе Крус. Я знал, что все телефонные справочники содержат только официальные номера. Через пятнадцать секунд Эсперанса нашла первый номер.

— Становится все интереснее, — заметила она. — Это телефон Райана Уиллоубая, незарегистрированный. Что он натворил? Кроме того, что Райан — ходячее и говорящее бревно.

Я удивился, но это не шокировало меня. Райан Уиллоубай был телеведущим шестичасовых новостей на Вашингтонском канале.

— Эсперанса, коль скоро мы с тобой ведем эту беседу, я могу тебе сказать, но ведь мы сегодня вообще не общались…

— Ну да, как всегда, Алекс. Какой следующий номер?

Через несколько минут у меня появился список из пятнадцати имен. Шесть из них я знал, включая одного конгрессмена, профессионального футболиста и исполнительного директора авторитетной консалтинговой фирмы в городе. Дело начало зашкаливать, и я понимал, что это скверно. Когда я думал о том, какое отношение имели к Каролин эти люди, мне становилось физически дурно.

Затем я позвонил Бри. Она узнала еще два имени. Один был партнером в «Браинард и Трасс», фирме, занимающейся политическим пиаром на Капитолийском холме. А Рэнди Варрик, пресс-секретарь мэра, оказалась женщиной.

— Чем дальше в лес, тем больше дров, — заметила Бри. — Это все влиятельные люди, и боюсь, они не сдадутся без борьбы.

— Пусть борются. Мы будем ждать их. Кстати, первый шаг я сделаю немедленно. Сам навещу первого из списка.

В дело были вовлечены высокопоставленные люди с большими связями. Что это означало и как привело к смерти Каролин Кросс? Куда еще это приведет?

За пятнадцать минут я добрался от Индиана-стрит до офисов Девятого канала на Висконсин-стрит, не успев даже немного остыть. Мой жетон провел меня мимо охранника в вестибюле, затем до секретарши на третьем этаже. За ее спиной висела огромная цифра девять и портреты ведущих новостей размером с плакат.

Предъявив ей жетон, я показал на стену:

— Мне к нему.

Она нажала кнопку, не сводя с меня глаз.

— Джуди? Здесь у меня полицейский, спрашивает Райана. — Она прикрыла трубку рукой и обратилась ко мне. — По какому делу?

— Скажите ему, что я буду рад поделиться информацией со всеми, кто изъявит желание слушать, если не встречусь с ним в ближайшие десять минут.

Вскоре меня провели мимо еще одной секретарши, мимо входа в новостную студию и дальше в холл, где располагались офисы. В одном из них ждал меня Райан. Он выглядел слегка напряженным. Я видел его десятки раз в новостях, но сейчас он совсем не походил на приглаженного обаятельного блондина, вещающего с экрана.

— Что, черт возьми, вы имеете в виду? — спросил он, закрыв дверь. — Врываетесь сюда как Элиот Несс или Рудольф Джулиани, когда он еще был прокурором.

Я показал ему фотографию Каролин.

— Имею в виду ее, — сказал я самым спокойным голосом, на какой только был способен.

Райан скользнул взглядом по фотографии, но я уловил узнавание. Он мгновенно овладел собой. Что ж, Райан умнее, чем я предполагал.

— Симпатичная. Кто она?

— Вы хотите сказать, что никогда не видели ее?

Он рассмеялся, и в голосе зазвучали интонации телеведущего.

— Мне нужен адвокат?

— Мы нашли в ее квартире номер вашего телефона. Эту девушку убили.

— Мне очень жаль, что убили. Но мой номер телефона есть у многих.

— У многих девушек по вызову?

— Слушайте, я не знаю, чего вы хотите от меня, но здесь явно какая-то ошибка.

Не важно, как относилась к нему публика, но для меня этот парень стал настоящим дерьмом. Я не сомневался: ему наплевать на Каролин и на то, что с ней случилось.

— Ей было двадцать четыре года, — сказал я. И снова поднял фотографию. — Кто-то кусал ее. Скорее всего изнасиловал, прежде чем убил. Затем сунул ее труп в измельчитель для древесины. Мы нашли то, что от нее осталось. Останки в пластиковом мешке перевозил парень из банды.

— Зачем вы… Зачем вы все это рассказываете мне? Я не знал эту девушку.

Я взглянул на часы.

— Хочу предложить вам сделку, Райан. Условия действительны в течение тридцати секунд. Вы сообщите мне сейчас же, как узнали о ней, а я вычеркну ваше имя из расследования. Если, разумеется, вы не замешаны в чем-то более серьезном, чем сводничество.

— Это угроза?

— Двадцать секунд.

— Даже если бы я понимал, о чем идет речь, откуда мне знать, что вы тот человек, за которого себя выдаете?

— Ниоткуда. Пятнадцать секунд.

— Простите, детектив, но катитесь ко всем чертям.

Я уже сжал кулак, но сдержался. Райан поморщился и сделал шаг назад.

— Убирайтесь из моего офиса, или мне придется выбросить вас силой.

Я дождался, пока не истекли тридцать секунд.

— Увижу вас в новостях. Не сомневайтесь, вести их будете не вы.

Двести миль густого, старого виргинского леса отделяли хижину Реми Уильямса почти от всего происходящего в мире. Человек мог бы орать здесь всю ночь, и его никогда не услышали бы.