Свадебное платье жениха - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Леметр cтр.№ 31

К тому же и сон у нее стал беспокойным. Она поменяла снотворное, теперь это синие капсулы. Мне так намного удобнее, потому что они легко открываются и легко закрываются, а препарат никогда не попадает на язык — и это очень удачно, ведь у моего лекарства слегка солоноватый привкус. Я научился дозировать мое средство в зависимости от того, когда она засыпает и когда должна проснуться (от этого снотворного она слегка похрапывает, как донесли микрофоны). С нею я становлюсь настоящим экспертом по фармацевтике, виртуозом медикаментозных игр. Могу сказать, что теперь я вполне владею ситуацией. Софи делится своими проблемами с Валери, жалуется на слишком тяжелый сон и на то, что весь день ходит как пришибленная. Аптекарь настаивает на консультации специалиста, но Софи упрямится. Она все надеется на свои синие капсулы. Лично я ничего не имею против.

23 ноября

Софи устроила мне ловушку! Она проводит расследование. С недавнего времени я знаю, что она пытается проверить, не следят ли за ней. Но она и не подозревает, что ее еще и прослушивают. Так или иначе, ее недавний поступок меня беспокоит. Думаю, если у нее зародились подозрения, значит, я совершил какие-то промахи. Но не знаю какие. И когда.

Выходя сегодня утром из ее дома, я чудом заметил, что на половике лежит клочок коричневой бумаги под цвет двери. Наверняка Софи перед уходом засунула его между наличником и дверью, и, когда я входил, клочок упал. Невозможно определить, где именно он лежал. И я не мог задерживаться на площадке. Я вернулся в квартиру, чтобы все обдумать, но не представлял себе, что же делать. Просто убрать клочок означало дать ей то доказательство, на которое она рассчитывала. Перекладывать его тоже бессмысленно, все равно окажется, что она права в своих подозрениях. Сколько еще она расставила ловушек, в которые я попался, так ничего и не заметив? Я совершенно не представлял, как быть. Решил прибегнуть к радикальному средству, подстроив ей контрловушку. Купил ломик и вернулся на лестничную площадку. В нескольких местах отжал дверь и даже оставил ее открытой, чтобы попытки взлома не вызывали сомнений. Пришлось поторапливаться, потому что, как я ни старался приглушить шум, слышно все-таки было, а дом даже днем не бывает совершенно пустым. Я успел только полюбоваться результатом: вполне приличная имитация неудавшегося взлома, а возникший сквозняк объясняет, почему бумажка оказалась на полу.

И все же я чувствую себя неспокойно. Придется удвоить бдительность.

25 ноября

В том же «Монопри» я покупаю все то же самое, что и она. Абсолютно то же самое. Но, прежде чем пойти в кассу, я добавляю бутылку дорогущего виски. И слежу за тем, чтобы это была именно та марка, которая у них в баре, — любимый виски Венсана… Пока Софи стоит в очереди за хлебом, я подменяю пакеты, а выходя, бросаю словечко охраннику насчет дамы в сером пальто.

На другой стороне улицы я пристраиваюсь к банкомату, якобы чтобы снять деньги — на самом деле это идеальный наблюдательный пост, — и вижу, как мою Софи, к ее искреннему недоумению, останавливает охранник. Она смеется. Но недолго. Ей приходится пройти с ним, чтобы все выяснить…

Софи провела в магазине еще час. Прибыли два полицейских в форме. Не знаю, что там происходило. Она вышла из «Монопри» очень подавленная. На этот раз придется обратиться к врачу. Больше так продолжаться не может.

5 декабря

С начала сентября в «Персис» непрерывно идут торги, и я никогда не знаю, будет ли Софи на них присутствовать. Это совершенно непредсказуемо, поскольку я не располагаю информацией, от которой зависит ее решение. Вчера аукцион был назначен на 21:00. Я подождал до 21:15, убедился, что на этот раз Софи твердо намерена остаться дома у телевизора, и отправился в «Персис».

Народу было много. Администраторша на входе одаривала клиентов улыбками и красивыми каталогами на глянцевой бумаге. Меня она сразу узнала и адресовала мне особую, весьма многообещающую улыбку, на которую я ответил, но не слишком явно. Торги шли долго. Я выждал целый час, прежде чем украдкой выйти в вестибюль. Девица пересчитывала оставшиеся у нее каталоги, выдавая их припозднившимся клиентам, которые все еще прибывали.

Мы немного поболтали. Я свое дело знаю. Ее зовут Андре; ненавижу это имя. Стоя она выглядит еще толще, чем когда сидит за своей стойкой. Духи у нее по-прежнему мерзкие, хотя на близком расстоянии они показались мне еще гаже. Я рассказал несколько анекдотов, в которых был более-менее уверен. Заставил ее посмеяться. Сделал вид, что вынужден вернуться в аукционный зал, но в последнюю секунду, уже сделав несколько шагов, сыграл ва-банк. Я повернулся к ней и спросил, не выпьет ли она со мной стаканчик, когда все будет закончено. Она жеманилась самым нелепым образом, но я чувствовал, что предложение ей очень приятно. Для проформы она предупредила, что после завершения продаж у нее еще будет куча дел, но очень старалась, чтобы это не было воспринято как отказ. Так что в конечном счете я прождал ее не больше четверти часа. Вызвал такси и повез ее на бульвары выпить рюмочку. Я припомнил один бар с приглушенным светом напротив «Олимпии», где подавали коктейли, английское пиво и можно было поесть в любое время. Вечер получился убийственно скучным, но, уверен, крайне плодотворным в том, что касается будущего.

Эту девицу мне искренне жаль.

Вчера вечером я наблюдал, как резвятся мои голубки. Софи выглядела немного отсутствующей. На уме у нее явно что-то другое. Я спал как убитый.

8 декабря

Софи заподозрила, что все дело в ее компьютере. Она предполагает, что кто-то посторонний имеет к нему доступ, но не знает, что делать и как его выследить. Создала еще один почтовый ящик, но теперь уже не стала вводить пароль в память. Мне потребовалось больше шести часов, чтобы до него добраться. Почтовый ящик был пуст. Я поменял пароль. Теперь у нее нет доступа к собственной почте.

Венсан всерьез обеспокоен и не скрывает этого. В сущности, он человек чуткий. Он сдержанно поинтересовался у Софи, как у нее дела, что было явным эвфемизмом. Разговаривая по телефону с матерью, он выдвинул предположение, что Софи «склонна к депрессии». Насколько я понял, мать выразила сочувствие, что свидетельствует о крайнем лицемерии. Обе женщины не выносят друг друга.

9 декабря

Через друга покойной матери, с которым Софи поддерживала отношения, ей удалось быстро назначить встречу со специалистом. Не знаю, что у нее на уме, но сама мысль выбрать «понимающего психотерапевта» кажется мне идиотской. Почему бы не обратиться к хорошему психиатру? К такому, который сведет вас с ума куда надежней, чем кто-то другой… Можно подумать, она ничему не научилась от матери. Вместо этого она пошла к доктору Бреве, шарлатану, который, судя по тому, что она рассказывает Валери, дает ей советы, призванные определить «обоснованность ее страхов и степень их объективности». С этой целью она должна записывать все дела и даты. Утомительное занятие.

И однако она продолжает послушно все исполнять тайком от мужа, и это очень хороший знак. Для меня. А что хорошо для меня, хорошо и для Софи.