Цена обольщения - читать онлайн книгу. Автор: Лесия Корнуолл cтр.№ 8

Синджону вдруг стало трудно дышать, как если бы петля палача уже затянулась вокруг его горла. Молодой человек холодно посмотрел на графа.

— Меня будут судить, прежде чем отправят на виселицу? У меня есть время привести в порядок мундир, или удобная маленькая виселица уже ждет меня здесь, на заднем дворе?

Уэстлейк склонил голову набок, и в его глазах наконец-то заплясали веселые искорки.

— Я не собираюсь вас казнить. Более того — я хочу вам помочь.

Ну вот. Наконец-то.

Синджон прищурился.

— Почему вы это делаете?

На губах Уэстлейка застыла ледяная улыбка, совершенно неспособная приободрить кого бы то ни было.

— Дойдем и до этого. А пока скажите, вы слышали, о чем разговаривали леди Эвелин и напавший на нее человек?

Синджону удалось услышать разговор о каком-то таинственном знамени, но его внимание привлек тихий возглас леди Эвелин, слова «прошу вас», сорвавшиеся с ее губ, когда она заглянула ему в глаза. Не сломал ли негодяй ей руку? Его собственная рана ныла от беспокойства за леди Эвелин.

— Я услышал, как она закричала, — ответил Синджон. — Когда я к ним подошел, нападавший что-то требовал от нее. Я подумал, что этот человек хочет удовлетворить свою похоть.

Уэстлейк поджал губы и стал похож на старую чопорную служанку.

— Только не в этом случае. Человек, напавший на леди Эвелин, — французский шпион. Он прибыл в Лондон, чтобы расспросить ее о пропавшей ценности. Он считает, будто она прячет ее у себя, пока лорд Филипп в бегах.

Губы Синджона растянулись в дерзкой ухмылке.

— Ну конечно, чего еще может желать мужчина?

Уэстлейк посмотрел на Синджона холодно и неодобрительно, точно пожилая матрона.

— Вы когда-нибудь слышали о знамени Карла Великого, капитан?

— Конечно. Эта легенда — уловка, призванная посылать людей на бой, заставляющая их верить в то, что они неуязвимы для пуль и сабель до тех пор, пока над их головами развевается кусок магической материи, привязанный к палке.

— Это так. Но представьте, что этот, как вы изволили выразиться, кусок материи, развевается над головами англичан, а не французов. Это могло бы положить конец войне. Причем закончилась бы она в нашу пользу, — задумчиво произнес Уэстлейк, и его глаза заблестели.

— Неужели вы в самом деле в это верите? В то, что единственный взгляд, брошенный на знамя Карла Великого в руках англичан, заставит французов повернуть вспять и в страхе бежать с поля боя? — спросил Синджон.

— Но разве не в этом смысл магии?

Услышав подобное, Синджон подумал, что граф не слишком умен.

— Но какое отношение все это имеет ко мне? Я больше не служу в армии, помните?

Прежде чем граф успел ответить, в библиотеку вошел дворецкий в сопровождении двух лакеев. Они несли подносы с едой. Воздух наполнился ароматом поджаренного бекона, свежего хлеба и горячего кофе, и Синджон вспомнил, что давно уже ничего не ел.

— Благодарю вас, Норкотт, — произнес Уэстлейк как ни в чем не бывало, когда лакеи расстелили белоснежную скатерть на стоявшем возле окна столе и проворно расставили тарелки.

— Налить кофе, милорд? — осведомился дворецкий, и граф кивнул.

Ароматный пар взвился над ободками фарфоровых чашек. Уэстлейк подошел к столу.

— Давайте позавтракаем, капитан Радерфорд. Друзья называют вас Син, не так ли? Уверяю вас, еда здесь не в пример лучше той, что подают в вашей ночлежке. За те пять дней, что вы находитесь в Лондоне, вам вряд ли удалось поесть что-то, кроме холодных пирогов да черствого хлеба.

Похоже, Уэстлейк знал о Синджоне все. Мысль об этом заставляла молодого человека упрямо стоять на противоположном конце комнаты, несмотря на то что завтрак выглядел очень аппетитно.

— Вы до сих пор не сказали, что вам от меня нужно, — произнес Синджон, не желая продаваться за чашку свежего кофе и кусок бекона, пусть даже и великолепно приготовленного.

Уэстлейк сел за стол и развернул салфетку, витиевато взмахнув ею, точно держал в руках магическое знамя, заставлявшее людей подчиняться его воле.

— Я не лгал, когда сказал, что хочу вам помочь. Моя работа состоит в том, чтобы разыскивать людей, полезных королю и государству. Таких, которые смогут выполнять секретные задания и раскрывать заговоры, угрожающие безопасности Англии. Вы меня понимаете?

— Не совсем, — ответил Синджон.

Уэстлейк взял со стола креманку с густыми сливками и полил ими спелую клубнику, лежавшую у него в тарелке. Рот Синджона наполнился слюной.

— Судя по всему, вы искусный игрок. Вы неплохо зарабатывали себе на жизнь подобным образом, не так ли? Вы готовы рисковать, делать высокие ставки. Я знал такого человека. Он великолепно читал по лицам. Выманивал у людей их самые сокровенные тайны. Особенно у женщин. Садитесь же.

— И что с ним сталось? — спросил Синджон.

— Женился, — ответил Уэстлейк таким тоном, словно худшей судьбы джентльмену и пожелать нельзя.

Он наполнил тарелку ломтиками колбасы и бекона, яйцами и поджаренным хлебом и протянул ее Синджону, опустившемуся наконец на указанный стул. Молодой человек был слишком голоден и заинтригован, чтобы отказаться от еды и весьма интересной информации.

— Мне нужна замена, — сказал Уэстлейк. — А вам нужно спрятаться до тех пор, пока мы не докажем вашу невиновность. Крейтон — опасный враг, а вы остались без друзей и без гроша в кармане. Я помогу вам отыскать сержанта О’Нила и уговорить его рассказать правду, тем самым оказав вам содействие.

Что ж, предложение действительно стоящее.

И все же был в нем какой-то подвох. Синджон осторожно положил вилку на стол, откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.

— И что мне придется делать в обмен на это? — спросил он. — Ведь все в мире имеет свою цену.

Уэстлейк отправил в рот ягоду и подался вперед с видом кота, держащего в когтях добычу.

Синджон судорожно сглотнул, прогоняя возникшее в груди неприятное ощущение. Ему оставалось лишь надеяться, что этот завтрак не станет последним в его жизни.

Эвелин Реншо смотрела в окно гостиной. Сегодня из небольшого парка, что располагался напротив, за ее домом наблюдали двое.

— Я вижу вас, — бормотала Эвелин себе под нос, бросая гневные взгляды на соглядатаев.

Они наверняка доложат о том, что она сошла с ума, раз разговаривает сама с собой. И что тогда? Станут ли эти волки вновь ее допрашивать в надежде на то, что она стала более сговорчивой, устав от тотальной слежки?

Эвелин потерла руку, все еще болевшую после нападения француза три дня назад. Интересно, есть ли вокруг дома и другие шпионы, которых она просто не видит? Вдруг они только того и ждут, чтобы она вышла на улицу? Эвелин не покидала дом после происшествия в парке, а навещали ее лишь сестры.