Мила Рудик и кристалл Фобоса - читать онлайн книгу. Автор: Алека Вольских cтр.№ 72

— Ромка, то, что ты говоришь, это… это… — чуть не задохнулась от страха Белка.

Она так и не смогла закончить предложение, а только испуганно охнула, переведя взгляд на Милу.

— Но это ведь не могла быть та старуха, — попыталась возразить Мила. — Я хочу сказать, она не могла попытаться проникнуть ни в Львиный зев, ни в Золотой глаз. Она даже следов не оставляет. Бледо правильно сказал, она как тень. Если бы она могла зайти в Львиный зев, она бы прошла сквозь стены. Тени не нужна дверь.

Ромка согласно кивнул.

— Если эта старуха всего лишь тень или что-то вроде этого, то значит, ее кто-то послал к вам. И этот некто вполне мог сам попытаться проникнуть в Львиный зев и Золотой глаз.

— Но кто это?!!! — в ужасе воскликнула Белка.

— Не знаю, — развел руками Ромка. — Надо подумать, кто это может быть и что ему нужно. — Он нахмурился. — Вот только я по-прежнему не понимаю, что у Милы общего с Бледо Квитом.

Когда Ромка произнес фамилию Бледо, перед глазами у Милы вдруг ярко вспыхнула картинка: могила на кладбище; на могильной плите — горбатый карлик, прикрывающий лицо крылом, как у летучей мыши; уродливое лицо на портрете чуть выше имени похороненного в могиле человека.

— Я вспомнила! — взволнованно прошептала Мила.

— Что вспомнила? — тут же нервно откликнулась Белка.

— Я вспомнила, откуда я знаю это имя!

— Подожди, — что-то припоминая, наморщил лоб Ромка. — Ты случайно не про Тераса Квита? Ты вроде говорила, что тебе знакомо его имя.

Мила взбудораженно закивала.

— Знакомо, — подтвердила она. — Я видела это имя на одной из могил на Троллинбургском кладбище. Господин Некропулос, кладбищенский сторож, еще спрашивал нас с Берти, не учатся ли в школе родные этого человека. Сказал, что его могилу никто не навещает. Могила действительно была заброшенной.

— А ты точно помнишь, что на могильной плите было высечено имя Терас Квит? — спросил Ромка.

Мила вдруг заколебалась.

— Ну… — растерянно начала она. — Пока ты не спросил… вроде была уверена. Но там была фотография — на могиле, и я хорошо помню, что лицо того человека, с фотографии, показалось мне ужасным. А ты же помнишь, что говорил госпо…

Она вдруг запнулась, вспомнив, что они договорились с Ромкой никому не рассказывать об услышанном от Эша Мезарефа. И они не рассказали — даже Белке. Вот только Мила чуть было не проговорилась…

Она запнулась, многозначительно взглянув на Ромку. Ромка, как это часто бывало между ними, сразу понял, в чем дело.

— Э-э-э… — промычал он, на ходу пытаясь придумать, как исправить положение, пока Белка не заметила, что они от нее что-то скрывают. — Знаешь что? Нам нужно еще раз сходить на кладбище и убедиться, что это действительно могила Тераса Квита.

Белка подозрительно покосилась сначала на Ромку, потом на Милу — кажется, их недомолвки все-таки показались ей подозрительными.

— Не понимаю, — сказала она, хмуря брови, — зачем вам идти на кладбище? Это может быть опасно.

— Не говори глупости, — отрезал Ромка. — Сейчас для каждого самое опасное место — это его голова, потому что именно там находятся все наши страхи. Впрочем… — Он оценивающе посмотрел на Милу. — Похоже, не для каждого.

Мила беспомощно пожала плечами, а Белка посмотрела на нее с сочувствием.

— Не понимаю, почему с тобой все время что-то случается, — со вздохом сказала она.

* * *

На кладбище они направились на следующий день после уроков вдвоем с Ромкой. Перед тем, как они покинули Думгрот, Белка, переминаясь с ноги на ногу, будто ей приспичило наведаться в туалет, спросила, очень ли им нужно, чтоб она пошла с ними. Ромка устало дунул на челку и ответил: «Обойдемся», после чего Белка облегченно выдохнула и стремглав помчалась наверх по лестнице. Разумеется, ни для Милы, ни для Ромки не было секретом, что приспичило Белке не в туалет, а в библиотеку.

Возле кладбища было безлюдно. Друзья ненадолго остановились перед скорбными каменными старцами, охраняющими арочные кладбищенские ворота.

— Дорогу к могиле помнишь? — спросил Ромка, задрав голову и глядя на каменные изваяния с некоторой тревогой.

— Не уверена, но мы это скоро выясним, — ответила Мила.

Могилу она нашла очень легко. Мила всегда удивлялась своей способности хорошо ориентироваться в пространстве и находить верную дорогу к цели. За свою жизнь она еще ни разу не заблудилась.

— Вот, — сказала Мила, кивком головы указав на надгробие с черным карликом на вершине вертикальной плиты. — Это она, та самая могила.

— Терас Квит, — прочел Ромка имя, вырезанное на плите.

— Отец Бледо, — добавила Мила.

— Его лицо… — Ромка был не в состоянии договорить. С брезгливым выражением он смотрел на фотографию на могиле. — Никогда не видел ничего уродливее.

Мила подумала, что если б здесь сейчас была Белка, она наверняка испытала бы жалость к похороненному в этой могиле. Мила же, как и Ромка, не чувствовала ничего, кроме отвращения.

Какое-то время они молчали: почему-то было неловко говорить о Терасе Квите, неловко было даже просто смотреть на его фотографию на могиле.

Когда Эш Мезареф рассказывал о том, как отца Бледо, тогда еще студента, мальчишку, изуродовали старшеклассники с его факультета, Мила и представить себе не могла, до какой степени уместным в случае с Терасом было слово «изуродовать». На его лицо невозможно было взглянуть, не содрогнувшись. В прошлый раз, когда эту могилу показывал ей и Берти кладбищенский сторож, она лишь мельком взглянула на фотопортрет. Сейчас же Мила невольно рассмотрела это лицо повнимательнее и увидела больше, чем хотела бы. Например, она увидела, что если бы не уродство Тераса Квита, на него очень был бы похож Бледо. Она словно видела за маской чудовища лицо Бледо.

— Теперь я понимаю, почему он захотел отомстить, — проговорила Мила.

Ромка издал какой-то непонятный звук.

— Он… они…

У Лапшина было такое лицо, будто его сейчас стошнит.

— Они сделали из него урода, — с гримасой омерзения сказал наконец Ромка. — Но это не оправдание. Из-за него пострадали волшебники, которые не причинили ему никакого зла.

— Неужели тебе его совсем не жалко? — тихо спросила Мила.

Ромка скривился еще сильнее.

— Он предатель. Делать мне больше нечего — жалеть его. — И просительно добавил: — Пошли отсюда, а? С меня, кажется, хватит.

* * *

— Что ты об этом думаешь? — спросила Мила Ромку на пути в Львиный зев.

— Думаю, что я был прав: кто-то охотится за Бледо, — сказал Ромка.

Когда они вышли с кладбища, к Ромке вернулся здоровый цвет лица. Он даже повеселел немного.