Ось - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Чарльз Уилсон cтр.№ 76

Турк снова сделал жест остановиться и кивком головы предложил им посмотреть вперед.

В одном из разрушенных отсеков здания что-то происходило. Как и заподозрила Лиза, эти звуки могли принадлежать гипотетикам. Здесь росла целая стена тех растений, что Двали называл «глядящими розами». Их глаза глядели из бутонов в сторону развалин. Обступившие их деревья покрыли всю землю густой сетью подвижных корней — местами крупных и заостренных на конце, местами плоских и заточенных по краю, как саперная лопатка. Это-то скопище корней и производило шум. «Сюр какой-то», — содрогнулась Лиза. Впечатление усугублялось тем, что руины состояли не только из бетона, стали и пластика. В них попадались также раздавленные коробки с крупой, консервы в банках, молочные пакеты. Лиза своими глазами видела, как чернильного цвета отросток обвился вокруг большой суповой кастрюли, ободрав красно-белую наклейку на ней, затем приподнял так, чтобы ближайшая «глядящая роза» могла ее изучить, после чего передал кастрюлю другому щупальцу, оно третьему и так далее, пока, наконец, кастрюля не пополнила свалку уже рассмотренного мусора.

Все это происходило с такой нелепой методичностью, что Лизе хотелось расхохотаться. Но вместо этого она стояла как завороженная, не в силах оторваться от этого зрелища. Если глядящие розы и знали об их присутствии, то не подавали виду. Раскопки шли своим чередом. Мусор разгребался, пробовался на ощупь, оглядывался, просеивался…

Лиза едва не закричала от неожиданности, когда Турк положил руку ей на плечо.

— Нам лучше отойти отсюда, — прошептал он.

Это показалось ей прекрасной мыслью, до которой она сама ни за что бы не додумалась.

* * *

Неужели уже близится закат? Лиза потеряла свои часы где-то по пути или в бараке нефтяников. Одна мысль о надвигающейся ночи ее ужасала.

Они не сразу решились заговорить. И то шепотом, как если бы глядящие розы могли их подслушать (может, и могли, впрочем).

— Жаль, что эти звуки оказались не тем, что мы думали… — сказал Турк доктору Двали.

Но у того по-прежнему в глазах светилась надежда.

— Да разве вы не понимаете, что это означает? Означает, что они живы под завалом. По крайней мере Айзек жив!

Понятное дело, что гипотетики искали именно Айзека. Пусть эти растения и не способны ничего чувствовать — ни поодиночке, ни сообща, — но они откуда-то знают, что камни и мусор преграждают дорогу к чему-то родственному им.

Они ищут Айзека. Но что они сделают с ним, когда найдут?..

— Нам остается только ждать, — сказал Двали. — Остановиться где-то здесь и ждать, пока они его откопают, и мальчик сможет оттуда выбраться.

«Да, выбраться на свою голову», — подумала Лиза.

Лежа в полной темноте на полу разрушенного магазина, Айзек отчаянно старался ухватиться мыслями за то, что оставалось в нем от него самого.

Сквозь завалы, окружающие его, он видел светоносный лес, огромные поля света, а посреди них — то невыразимо прекрасное, поднявшееся из расколотых толщ песчаников, с самого дна пустыни, то, чему память Джейсона Лоутона подобрала название «темпоральная Арка». Десять тысяч лет она провела в своем беспробудном сне, сдавленная скалами. Она звала его оттуда, куда указывала стрелка компаса, совмещаясь с буквой «W». Теперь она разорвала свои оковы, освободилась от тяжести земли, стала огромной и могущественной, и если б Айзек только мог вырваться из своего заточения, он бы тотчас устремился к ней.

— Айзек…

Голос марсианки доносился словно из немыслимой дали. Айзек пытался не обращать на него внимания.

Он видел Арку Времен. Но видел и другое. Например, как ни печально, тело Дианы Дюпре. Она умерла. Но то, что было не совсем человеческого в ней — ее «четвертость», — все еще теплилось в ее теле и пыталось его восстановить, хотя, конечно, это было уже невозможно. Свеча ее жизни догорела, превратившись в лужицу воска, где плавал угасший фитилек. Та часть Айзека, что была Джейсоном Лоутоном, переполнялась от этого скорбью.

Эти чужие памяти — принадлежавшие Джейсону, Эшу — поселились в его сознании и зажили собственной жизнью настолько, что он боялся потерять в них самого себя. Он погружался в воспоминания, и воспоминаниям не было конца, но только малая их часть принадлежала ему самому. Даже само слово «я» заключало в себе то две, то три сущности. Я жил на Марсе. Я жил на Земле. Я живу в Экватории. Все эти утверждения были одинаково истинными.

К тому же ему не хотелось как-то подавлять эти борющиеся друг с другом памяти. Насколько это его пугало, настолько же и обнадеживало. С кем, как не с Джейсоном и Эшем, он сможет вступить в вихрь Арки Времен?

— Айзек, неужели тебе правда известно, что происходит?..

Да, известно. По крайней мере отчасти.

— Тогда объясни мне, пожалуйста… — Он узнал голос Сьюлин Муа. Она дружила с Эшем и дружила с Айзеком.

Объяснить мог только Джейсон Лоутон. Айзек повернулся к Сьюлин, нашел в темноте ее руку — как это сделали бы Эш или Айзек — и заговорил голосом Лоутона:

«Это своего рода подпрограмма… в сезонном цикле гипотетиков…» Он почувствовал точность этого слова: сезоны внутри эпох, приливы-отливы вселенского океана жизни. «В системах, которые… можно охарактеризовать как зрелые солнечные системы… структуры гипотетиков наращивают массу, аккумулируют информацию, размножаются, пока в какой-то критический момент самые старые из существующих экземпляров не запускают нечто вроде процесса образования спор… какая-то часть сети приносит себя в жертву памяти… внешне это выглядит, как превращение их в облака пыли и пепла… эти облака движутся по эллиптическим орбитам вокруг планет, на которые они осядут…»

— Они должны были сесть именно здесь? — спросила Сьюлин.

— Здесь, — то ли ответил вслух, то ли подумал Айзек. — На этой скалистой планете, которую они сделали сперва пригодной для существования потенциальной цивилизации, а затем и доступной для заселения.

— То есть они знают нас? — отрывисто спросила Сьюлин.

Айзека поставил в тупик ее вопрос. Но память Джейсона Лоутона подсказала ответ на него:

«Сеть накапливает информацию, объем которой исчисляется световыми годами и столетиями. Но некоторые биологические цивилизации живут так долго, что становятся восприимчивыми к ней. И, да, они заинтересованы в этих цивилизациях, поскольку те создают новые поколения машин, чтобы быть понятыми и принятыми…»

— Или сожранными! — докончила за него Сьюлин.

«Ну, в каком-то смысле, и так. И эти цивилизации порождают еще кое-что, что интересует сеть».

— Что?

«Руины, — ответил голос Лоутона. — Они порождают руины».

* * *

Снаружи, за бетонными стенами и их обломками, разыгрывался недоступный человеческим глазам и все ускоряющийся балет памяти.