Чувство льда - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 31

Очень скоро она заметила, что мальчики, при всей своей одинаковости, имеют заметные отличия в образе мышления. Если для Саши основным вопросом было «как?», то для Андрюши первостепенное значение имел вопрос «зачем?». Активный, энергичный и веселый лидер Сашенька всегда хотел знать, как сделать так, чтобы получилось то, что он хочет. Более спокойный и задумчивый Андрюшка пытался понять, а зачем вообще это делать. При этом цепочка «зачем?» получалась у него такой длинной, что частенько ставила взрослых в тупик. Например, зачем нужно обязательно есть суп, если не хочется? Чтобы не болел животик. А зачем нужно, чтобы не болел животик? Чтобы не мучиться, потому что, когда болит живот, это неприятно. А зачем нужно, чтобы не мучиться? Зачем нужно, чтобы обязательно было приятно? Чтобы радоваться. А зачем нужно радоваться? Это уже было из области психологии, психиатрии и философии. Взрослые, конечно, знали ответ или думали, что знают, но совершенно не представляли, как в доступной форме донести его до четырехлетнего ребенка.

Да и к окружающим людям близнецы относились по-разному. Саша, к примеру, услышав, что в клубнике много витаминов и она очень полезна, тут же начинал совать ягодки в рот бабушке, дедушке и Любе, приговаривая: там витамины, они полезные, кушайте. Если взрослые отказывались, он проявлял потрясающую настойчивость и страшно расстраивался, когда ему не удавалось полностью осуществить задуманное. Потом брал несколько ягод себе и пододвигал тарелку с клубникой брату со словами:

– Ты слышал, что тебе сказали? Ешь, там витамины, они полезные. Ну ешь же! Чего ты сидишь?

Андрюша мог при этом молча съесть все остальное, сосредоточенно что-то обдумывая, а потом выступить с очередной исследовательской инициативой:

– Что такое витамины?

Надо заметить, что Саше и в голову не пришло этим поинтересоваться. Получив ответ, Андрюша продолжал допрос:

– Зачем они нужны?

– Чтобы быть здоровым и сильным, – отвечали ему.

– Зачем быть здоровым и сильным?

– Чтобы хорошо себя чувствовать, быстро бегать, не уставать.

– Зачем нужно быстро бегать? Зачем нужно не уставать?

Когда цепочка бесконечных вопросов и ответов, перевалив за грань объяснений насчет учебы, работы и всяческих успехов в трудовой деятельности (на доступном уровне, конечно), упиралась в непреодолимый хребет рассуждений о долгой и счастливой старости и взрослые расслаблялись, полагая, что на этом пытка закончилась, ибо о чем же еще можно говорить, когда «жизнь прожита», следовал очередной выпад:

– А зачем нужна долгая и счастливая старость?

Ответ был примитивен и от этого страшен: чтобы в конце концов умереть. Но умереть можно и без долголетия, и без счастья в старости, и вообще без старости. Собеседник мальчика внезапно это понимал, у него возникало непонятно откуда взявшееся ощущение бессмысленности всего происходящего, портилось настроение, он умолкал и уходил или переводил разговор на другую тему. Вопрос оставался без ответа. С детьми нельзя говорить о смерти, это все понимали.

Мальчики, рано научившиеся читать, думать и рассуждать, заметно выделялись из общей массы детей своего возраста и вызывали восхищение не только у воспитателей, но и у всех друзей и знакомых семьи. Они обладали прекрасной и упорно тренируемой Любой памятью и были настолько смышлеными и самостоятельными, что Григорий Васильевич не удержался от соблазна вывести внуков на сцену. Как раз в это время в театре готовилась к постановке пьеса одного современного драматурга на семейную тему, и главрежу не стоило никакого труда уговорить автора дописать пару эпизодов с участием пятилетних близнецов. Саша и Андрюша не подкачали, и спектакль имел оглушительный успех, особенно много аплодисментов выпало на долю маленьких артистов, ведь общеизвестно, что дети, равно как и животные, на сцене и на экране буквально завораживают зрителей. Пьеса продержалась целый сезон, а потом ее сняли с репертуара, поскольку автор ухитрился выступить на съезде Союза писателей как-то не так и впал в немилость.

– Вот видишь, – многозначительным шепотом сказала Тамара Леонидовна Любе, – он всего лишь не так сказал – и какой результат! Теперь ты понимаешь, что было бы со всеми нами, если бы мы скомпрометировали себя близостью с Юрцевичем?

– Вижу, – согласилась тогда Люба, глядя на раскрытый и наполовину уложенный чемодан матери: труппа театра выезжала на очередные гастроли в ГДР.

Конечно, мать привезет ей из-за границы хороший костюм и отличную обувь, и это особенно важно, потому что ноги у Любы, что называется, «проблемные», с выступающей косточкой возле большого пальца и слишком тонкой нежной кожей, которая стирается в кровь грубо обработанными на советских обувных фабриках краями. С обувью в стране вообще беда, она мало того что страшная, так еще и с неудобной колодкой, от которой болят ноги, и плохо сшита, мгновенно промокает и быстро рвется. Не говоря уж о каблуках, которые стаптываются буквально за месяц. Если Любе приходилось носить отечественные туфли, то ноги были постоянно заклеены пластырем. Спасали ее только возможности Тамары Леонидовны «доставать» или привозить обувь из зарубежных поездок. Да, быть хорошо одетой и носить удобную красивую обувь приятно, кто же спорит, но ведь ей, Любе, уже за тридцать, а личной жизни все нет и нет. Не складывается. И никакие костюмы и туфли, даже самые лучшие, не помогают.

Она была убеждена, что мешают племянники, чужие дети, гирями повисшие у нее на руках.

* * *

Тамара Леонидовна неоднократно предлагала отдать детей в круглосуточный детсад и забирать только на выходные, чтобы у дочери было побольше свободного времени, но, хотя соблазн был велик, Люба не согласилась. Чему они научатся в таком садике? Находясь постоянно в окружении таких же несмышленышей, как они сами, племянники не будут развиваться, и когда придет пора идти в школу, останутся несамостоятельными и неразвитыми и будут по-прежнему требовать внимания и опеки, то есть сил и времени. Нет, лучше уж сейчас потратить вечера на занятия с ними, но потом, уже совсем скоро, руки будут развязаны. И пусть занимаются музыкой, учительница приходит три раза в неделю, и это означает, что три раза в неделю у Любы образуются по два свободных часа, когда можно работать над диссертацией или просто почитать. И пусть спортом занимаются, она готова водить мальчиков на тренировки и ждать их, сидя на скамеечке с книгой в руках или с блокнотом на коленях. Есть виды спорта, которые очень способствуют интеллектуальному развитию и, что немаловажно, формируют самостоятельность и ответственность. Люба и здесь не пожалела времени на изучение литературы, нашла возможность пользоваться библиотекой института физкультуры, консультировалась с профессурой на разных кафедрах и пришла к выводу, что наиболее оптимальным для ее целей может, пожалуй, стать фигурное катание.

Она отдала пятилетних мальчиков в платную детскую группу, выбрав ближайший к дому стадион и сказав себе: «Еще два года – самое большее, и все. В школу и на тренировки они будут ходить сами, и чем дальше – тем тренировок будет больше. Учительница музыки приходит на дом. Они всё будут делать самостоятельно, и я наконец освобожусь. Только два года потерпеть – и свобода».