Хозяйка Дома Риверсов - читать онлайн книгу. Автор: Филиппа Грегори cтр.№ 59

— Ваша милость… — прошептала я, склоняясь перед ним в глубоком реверансе.

Но король меня, по-моему, даже не заметил; его прямо-таки трясло от гнева.

— Меня вынуждают! Надо мной совершено насилие! — возмутился он, глядя на Маргариту. — Они смеют оскорблять меня! Они желают мною управлять! Уильям… скажи ей!

Королева тут же вопросительно посмотрела на де ла Поля, словно только он мог объяснить ей, что происходит.

— Лорды не соглашаются с решением короля, который желал бы сам допросить меня один на один, как того хотели и вы, — пояснил герцог. — Они требуют, чтобы меня допросили пэры, поскольку мне выдвинуто обвинение в предательстве. Члены парламента отрицают право короля судить самостоятельно. Меня обвиняют в предательстве наших интересов во Франции, хотя я, разумеется, делал лишь то, что вы приказывали мне. Кстати, условия мирного договора требовали возврата Мена и Анжу. Это явный вызов вам, ваша милость, королю и вам, а также и мне. Это прямое посягательство на королевский авторитет.

— Они никогда не будут вас допрашивать, — заявила Маргарита, — я вам в этом клянусь! Пусть отзывают свое обвинение.

— Ваша милость… — вмешалась я и тихонько потянула ее за рукав, — вы не можете этого обещать.

— Я считаю, что Уильям абсолютно невиновен, невиновен по всем пунктам! — сердито вскричал король. — Но парламент по-прежнему требует подвергнуть его допросу и соответствующим образом наказать. Они обязаны мне подчиняться! Их надо заставить слушаться моих приказаний!

— Что ж, если вы, Уильям, так им нужны, пусть придут сюда и попробуют вас арестовать! — пылко подхватила королева. — Пусть только попробуют сюда ворваться! Я сама встану в дверях, если они посмеют явиться за вами в мои личные покои. Пусть тогда попробуют отшвырнуть меня в сторону!

Я незаметно сжала ее руку, надеясь, что она опомнится, однако король смотрел на нее с искренним восхищением. Он был воодушевлен ее пламенными речами.

— Мы им покажем! Я — король, и я буду править так, как считаю нужным, вместе со своей женой и своим ближайшим советником Уильямом де ла Полем. Посмотрим, кто осмелится отказать мне в этом! В конце концов, я король или нет?

Из них троих только новоиспеченный герцог не шумел и не безумствовал.

— И все же сопротивляться парламенту мы не можем, — спокойно произнес он. — А если они действительно придут за мной? Если лорды решат применить силу? Вы правильно рассуждаете, ваша милость, но что, если им это безразлично? Вы ведь позволили каждому лондонскому лорду иметь свою собственную маленькую армию, не так ли? И теперь под началом у каждого из моих врагов несколько сотен вооруженных до зубов воинов. Что, если они пошлют за мной целое войско?

— Так, может, вам пока уехать во Францию? — очень тихо предложила я. — Или во Фландрию? У вас ведь там немало друзей. Пусть здесь все утихнет.

Король внезапно поднял голову и, сильно покраснев, сказал:

— Да, уезжайте прямо сейчас. Пока они еще только планируют следующий шаг. Уезжайте, Уильям. Они явятся за вами и обнаружат, что птичка-то улетела! Я дам вам денег.

— Мои драгоценности! — Королева повернулась ко мне. — Принесите мои драгоценности!

Повинуясь ей, я отправилась за драгоценностями и выбрала несколько самых мелких предметов: жемчужные маргаритки и несколько изумрудов среднего качества. Все это я сложила в мягкий кошелек и вернулась в полутемные покои королевы. Маргарита рыдала в объятиях герцога, а Генрих заботливо накинул ему на плечи свой плащ. Я заметила, как герцог сунул в карман весьма увесистый кошель с золотом, и с хмурым видом подала ему жемчуга королевы. Он взял их без единого слова благодарности.

— Я буду вам писать, — пообещал он королю и королеве. — Ведь я буду не так далеко от вас, всего лишь во Фландрии. И вернусь домой, как только имя мое вновь будет очищено от подозрений. Мы расстаемся ненадолго.

Он поцеловал Маргарите руку и набросил на голову капюшон плаща. Затем поклонился королю, кивнул мне и исчез за той же маленькой дверцей. На лестнице раздались его тихие шаги, затем еле слышный шорох приоткрывшейся входной двери, и первый советник короля растворился, как тать в ночи.

Король с королевой ликовали, точно дети, которым удалось провести строгого воспитателя. В ту ночь спать они вообще не ложились; они так и просидели у камина в ее покоях, переговариваясь шепотом и хихикая, — так они праздновали победу над парламентом собственной страны и восхваляли самих себя за то, что защитили человека, которого все называли предателем. На рассвете король отправился к мессе и распорядился прочесть благодарственную молитву за то, что опасность миновала. Пока он, преклонив колена, восхвалял милость Божию и восхищался собственной находчивостью, город Лондон проснулся и узнал ошеломительную новость: тот, кого обвиняли в потере Франции, в разрушении непрочного мира, в том, что он привез в нашу страну французскую принцессу-бесприданницу, и в том, что он щедро вознаграждал себя, беззастенчиво пользуясь королевской казной, — так вот, этот человек с помощью короля благополучно отправился в недолгую ссылку и, не ведая горя, беспечно плыл теперь во Фландрию с карманами полными золота, спрятав под шляпу подаренные королевой украшения и рассчитывая непременно вернуться, как только его голове ничего не будет грозить.

Королева не могла скрыть ни радости, ни презрения по отношению к тем, кто настаивал, что она сильно заблуждается. Она так не прислушалась ни к одному предостережению, которые выразили и мой муж, и многие другие люди, верно служившие королю. Хотя ей постоянно напоминали: вокруг шепчутся о том, что король позабыл о необходимости хранить верность своим лордам и коммонерам; вокруг считают, что друг предателя — и сам предатель, и осмеливаются даже рассуждать, как на самом деле следовало бы поступить с королем-предателем. Но Маргарита упрямо пребывала в приподнятом настроении; ее явно тешило то, с каким пренебрежением она и Генрих отнеслись к требованиям парламента. И ни один из моих многочисленных намеков не наводил ее на мысль, что нужно вести себя осторожнее и не показывать подданным своего торжества; ведь они, в конце концов, всего лишь хотят, чтобы король правильно руководил страной, а не отшвыривал ее от себя, точно избалованный ребенок игрушку.

Мне даже казалось, что теперь ничто не сможет омрачить радость молодой королевской четы. Известие о том, что Уильям де ла Поль бежал из Лондона, опасаясь народного гнева, и сперва рассчитывал какое-то время скрываться в своем поместье, но затем все же покинул страну, вызвало настоящую волну негодования. По всей Англии начались мятежи; люди восставали против тех, кто, по их мнению, давал королю и королеве дурные советы и был как-то связан с герцогом Саффолком. А однажды ко мне примчалась одна из фрейлин Маргариты и, едва дыша, сообщила, что я немедленно — немедленно! — должна идти к королеве, которая тяжко больна. Я не стала даже Ричарда искать и бегом бросилась в королевские покои, ураганом пронеслась мимо стражников в дверях, отшвырнула с дороги пажей, однако… несмотря на страшнейший беспорядок, самой королевы так нигде и не обнаружила.