Смерть на двоих - читать онлайн книгу. Автор: Александр Тестов, Татьяна Смирнова cтр.№ 12

Каслри был не один. В низком кресле, напротив окна, почти спиной к двери сидел гость. Дадли никогда раньше его не видел.

– Питер Дадли, граф Шрусбери, – негромко произнес Каслри, представляя его гостю, – мистер Родерик Джеймс Бикфорд, баронет.

Машинально Дадли отметил развернутые плечи, непринужденную позу незнакомца и внимательные зеленые глаза на жестком лице. Бикфорды были неизменными банкирами Стюартов со времен Марии Шотландской.

Повисла долгая пауза, и Дадли понял, что прервал важный разговор. Вежливость требовала покинуть комнату, но с недавних пор все, что касалось правящей династии, касалось Дадли лично. Так что молодой офицер непринужденно опустился в кресло напротив, сделав вид, что не понял молчаливой просьбы удалиться.

– Вы носите фамилию, которая в Британии, да и не только, звучит громче иных титулов. Как случилось, что мы не были знакомы раньше?

– Очень просто, – пояснил тот, – я несколько лет пробыл в колониях. Вернулся буквально на днях.

– Его величество уже не сердится на тебя? – неожиданно спросил хозяин кабинета. – Ведь он пожаловал тебе титул. Значит ли это, что король тебя простил?

Бикфорд досадливо поморщился и шевельнул плечами, словно камзол был ему тесен.

– Во время трехминутной аудиенции Его Величество ничем не дал мне понять, что помнит то давнее происшествие. Кому другому я бы сказал: «прошлое минуло». Но ты, Руперт, слишком умен, чтобы проглотить мое кое-как состряпанное баронетство. И тебе, как никому, должно быть известно, что Яков Джеймс Стюарт Второй не умеет прощать.

После этих чересчур откровенных слов в кабинете воцарилась неловкая тишина.

– Простите, если я неправильно понял… – Дадли замялся, подбирая слова, – но ваше неожиданное признание невольно дало мне право предположить, что… между вами и Его Величеством существуют разногласия?

– Мое отношение к королю, – ответил Бикфорд, – это отношение лояльного подданного. Я не католик, разумеется, но я и не глупец. Любой хоть немного думающий человек скажет, что только Мария Модентская и родственные узы, связывающие Якова с Луи, удерживают нас от войны с Францией.

– Англия сильна. Она выиграет эту войну, – заметил Дадли. – Вы сомневаетесь?

– Я бы дорого дал, чтобы ошибиться… – Бикфорд помолчал немного и тихо, почти про себя, договорил: – Но вряд ли эта война будет последней.

– Питер, а ты не хотел бы сыграть? – голос Каслри ворвался в нестройный хоровод мыслей, и молодой офицер осознал, что его тактично выпроваживают. Ему ничего не оставалось, как встать и откланяться. Уже на пороге он учтиво спросил:

– Надеюсь, мистер Бикфорд присоединиться ко мне за столом?

– Не надейся, – отозвался Каслри и впервые улыбнулся. – Родерик по-мелкому не играет… – Ну? – обернулся он, едва дверь за молодым офицером захлопнулась, и шаги его стихли в глубине коридора. – Что у тебя за головная боль? Ради Всевышнего, не пытайся разыгрывать недоумение. Твое каменное лицо хорошо за карточным столом, а не в этом кабинете. Мы оба уже напустили достаточно туману, так может, стоит внести толику ясности?

– Ты о чем? – мягко поинтересовался Родерик, потирая подбородок.

– Ты пытался что-то вытянуть у меня. Не отпирайся. Я занимаюсь тем же самым большую часть жизни, и умею распознать, когда за нос водят меня. Может быть, откроешь карты?

– Извини.

– Значит, опять промолчишь. Ну, хорошо, хорошо, – Каслри шумно выдохнул и движением скорее усталым, чем нервным, промокнул лоб, – ты упрям, как король всех быков, и у меня нет сил с тобой спорить. Что ты хотел узнать? Я отдам тебе информацию бесплатно, если она не составляет государственной тайны. Только спрашивай прямо. Малейшая попытка вильнуть – и мое обещание аннулировано.

Родерик негромко рассмеялся.

– Браво! Ты и в самом деле ас. Я должен открыть свои карты безо всяких обязательств с твоей стороны, даже без обязательства молчать?

– Ты знаешь, я молчу и без обязательств. Должность у меня такая. Если я распущу язык, мне его мигом привяжут пеньковым галстуком.

– Не горячись, Руперт. Все очень просто и одновременно очень сложно. Ответь мне… Это, конечно, государственная тайна, но, поверь, я спрашиваю не из простого любопытства, и дальше меня твои слова не уйдут. Скажи… как обстоит дело с… венецианской разведкой?

Несколько мгновений Каслри созерцал жесткое лицо своего приятеля в полнейшем безмолвии. Он был удивлен… Но, пожалуй, не слишком.

– В полном порядке, как же еще, – неожиданно рассмеялся виконт, – чтоб мне жалование выплачивали так же регулярно, как Черный Папа поставляет в Англию шпионов. Но с этим ничего не поделаешь. Король любит отцов-иезуитов, и у меня связаны руки.

– Все так плохо?

– Глупый вопрос. Если бы все было хорошо, в кресле секретаря Сесила сидел бы не старый дурак Каслри, а какой-нибудь новоявленный герцог Сомерсет. Он надувал бы щеки и делал долги, а государственные дела шли бы своим чередом, сами по себе, как в старые добрые времена при веселом короле Карле. Но если королю вдруг понадобились рядом с троном умные люди – пиши пропало. Ты что-то знаешь, я чувствую это кожей. И знаешь наверняка, так, словно какая-нибудь пифия открыла тебе будущее. Я не спрашиваю – откуда. На такие вопросы не отвечают даже под пыткой. Но, может быть, по старой дружбе, подскажешь хотя бы, в какую сторону мне смотреть?

– Лучше всего во все четыре. А еще вниз и наверх, – серьезно посоветовал Родерик и вдруг улыбнулся неожиданно тепло, – не бери в голову, Руперт. До поры до времени я побуду твоим личным флюгером и подскажу направление ветра.

– А взамен? – быстро спросил Каслри.

– Немного, – успокоил его Бикфорд, – в самом деле – немного. Я ведь, как ты знаешь, никогда не зарывался.

* * *

Питер Дадли пересчитал выигрыш, стараясь быть невозмутимым, но, видимо, старался плохо. Лохматые усы его соседа, сэра Блейкни, подозрительно подрагивали, готовые выдать добродушную улыбку, свойственную старикам, которые еще не забыли своей бурной молодости и поэтому снисходительны к молодым.

Противник Дадли лишь пожал плечами, принимая свой проигрыш с достойным безразличием. В начале игры Дадли пытался рассматривать этого немолодого человека, одетого дорого и со вкусом, стараясь определить, какие карты сдала ему леди Удача, но почти тотчас бросил это занятие. Потребовалось совсем немного времени, чтобы понять – этот человек не скрывал свои эмоции. Он их попросту не испытывал. Игра не горячила ему кровь, не будоражила. Зачем он тогда приходил играть?

Право, они с напарником стоили друг друга. Тот тоже не отреагировал на удачу Дадли, словно почти триста фунтов не стоили того, чтобы его сиятельство хотя бы пожал плечами. Дадли мысленно рассмеялся: Фоултон всегда был снобом, и сам Всевышний благословил его слегка раздеть. Дурное настроение, с которым Питер покинул кабинет виконта, понемногу рассеивалось, и он не заметил, как всерьез увлекся игрой.