Имяхранитель - читать онлайн книгу. Автор: Александр Сивинских, Азамат Козаев cтр.№ 75

Короче говоря, мужественного колорита у привратника хватало. Пожалуй, с избытком. С крошечным таким перебором. И перебор этот навевал мысли о театре. Да и костыль, если задуматься… Кривоватая суковина, которой Планид непринужденно постукивал по булыжникам дорожки, была определенно лишней. Привратник оказался сравнительно молодым человеком с точными и уверенными движениями – и никакой хромоты. Поразмыслив, Иван остановился на мысли, что узловатая палка с крепкой перекладиной на верхнем конце служит альбиносу этаким церемониальным оружием, довершающим облик сурового стража. Нечто вроде парадных алебард у императорских преторианцев… что совсем не обязательно мешает Планиду ловко той дубиною владеть. Не помешала же дворцовым гвардейцам позолота и вычурная форма алебард, когда полторы сотни «Дерзких» (с целями, до сих пор не выясненными толком) рвались к гробу предпоследнего императора. «Расфуфыренные истуканы», как выяснилось, умели не только красиво бряцать своими огромными топорами, но и рубить ими сплеча. За считанные минуты был рассеян и уничтожен почти четырехкратно превосходящий противник – сильный, жестокий, специально натасканный на борьбу с алебардистами.

Вот и решай – то ли этот костыль реквизит, призванный пугать пугливых, то ли орудие труда, призванное ставить на место чрезмерно бесстрашных.

Однако главной загадкой для Ивана явилось Имя Планида. Подобной разновидности он не встречал никогда и затруднялся определить, чем одарен привратник. Имя начиналось от затылка Планида подобием щетинистой холки матерого кабана-секача, переходило на горб и заканчивалось почти у поясницы. Оно составляло с телом полноименного единое целое, прорастало сквозь овчину душегрейки, и его плотная, плотская тяжеловесность, почти грубость, поражала.

«Любопытно было бы взглянуть на его ноктиса, – подумал Иван. – Вряд ли это отрок с одухотворенным лицом и восторженным взглядом. Скорей, похожий на беспризорника звереныш». Мысль тут же приняла профессиональное направление. В обязанности привратника входит не только дневная служба. Ноктису же для воскресения в телесном образе абсолютно необходим крепкий ночной сон хозяина. Как они нашли выход?

«Впрочем, – спохватился Иван, – я почему-то совершенно упустил из виду возможность существования напарника. А то и не одного».

– Послушай-ка, эв Планид, – окликнул он.

– Александр, – сказал тот, оборачиваясь и отбрасывая волосы с лица. – Давай без титулов. Не люблю.

Прозрачные бледно-голубые глаза блеснули острыми льдинками. Иван успел разглядеть высокие скулы и глубокий круглый шрам вроде кратера на щеке. Через миг волосы упали обратно.

– Давай без титулов, – согласился имяхранитель. – Я – Иван.

Альбинос слегка наклонил голову. Руки, правда, не подал.

– Слушай, Александр, – сказал Иван. – Может быть, я как-нибудь сам дорогу отыщу? Представь только, уйдешь ты со мной, а у ворот как раз нашествие студиозусов или кадетов случится. Вчера в университете и мореходке выпуски состоялись. Гелиополис до конца будущей недели на осадном положении. Не приведи Фанес, принесет сюда нелегкая этих жеребцов застоявшихся. Дверь вышибут. Девушек напугают.

– Наших девушек пьяными студентами пугать, – Горбун презрительно хмыкнул, – все равно, что морскому ежу голым задом грозить. Да и в пять утра на моей памяти сюда только однажды жеребца принесло. Смекаешь?

Иван смекнул. И, чтобы не остаться в долгу, ехидно поинтересовался:

– Да я тебя никак разбудил? Или от важного чего оторвал? Ворчишь, не переставая.

– Ну и ворчу. Манера у меня такая. Мужики-то сюда обычно не по делу приходят, а чтобы гетеру для какой-нибудь забавы заковыристой выбрать. Вот и отвык я… А вообще, если по правде… Я глотку из-за тебя кипятком обжег, – добавил он, коротко хохотнув.

– Тогда оно конечно, – с пониманием сказал Иван и тоже улыбнулся. Привратник был, оказывается, не таким уж букой.

Береги пятки!

Вскоре они свернули с широкой, чисто выметенной дороги на тропку, убегающую в кусты. Иван тут же зацепил плечом ветку яблони и зябко поежился – листья были влажными от росы. Кто-то приземистый, плотный и широкий, вроде барсука, с пронзительным писком бросился из-под ног, побежал поодаль, угрожающе фырча. Иван подобрал камешек и бросил на звук. Шмякнуло, раздался короткий визг – и снова тишина.

– Зря ты это, – сказал Александр без одобрения. – Злопамятный он. Выждет и кэ-эк тяпнет за лодыжку.

– А кто он? – обеспокоено спросил Иван, ускоряя шаги. – Ядовитый?

– Ну, не то чтобы… – уклончиво ответил привратник. – Хотя… Когда он Хуба, сменщика моего, укусил, тот потом долгонько ходить не мог. Нога распухла, как колбаса стала. И лихорадило. А что за тварь, толком я и не знаю. Зверь. Ночной. Жрет, что попало. Возле кухни частый гость. Молоко любит. Девчонки подкармливают, считают – мангуст. Кусаем зовут. Но мангуста я видывал, он подлиннее и поуже будет.

– Александр, ты мне клюшечку не одолжишь? – спросил Иван, напрягая слух: не подкрадывается ли злопамятный Кусай? Нога как колбаса – этого только не хватало! Ой-ой.

Однако сколько он ни вслушивался, услыхал только кукушку где-то далеко да комара поблизости. Иван подождал, пока комар приблизится, и хлопнул себя по шее. Оказалось, впустую. Счастливо избежавший гибели кровопийца сгинул в зарослях.

– Ну, так как насчет клюшечки? – переспросил Иван.

– Нет, – сказал Александр.

– Нет? Да почему ж?

– Во-первых, я его который год знаю, а тебя – минут пять. Во-вторых…

Привратник остановился, словно чего-то выжидая.

– Что – во-вторых?

– Ничего. Мы уже пришли.

Вход в келью Ипполиты оказался крайне низким, с темной от старости деревянной дверью. Посередине двери была глубоко вырезана полудева-полуцапля. Мучительно запрокинутая к спине голова, а также острые грудки и живот были у нее вполне человеческими, зато все остальное – птичьим. Из камышей, выполненных довольно-таки небрежно, парой штрихов, за превращением наблюдал обнаженный молодец в шапке набекрень и с луком через плечо. Сцена превращения цапли в деву не на шутку возбудила охотника – резчик постарался, чтобы сомнения в этом не оставалось. Вместо лица у молодца было сплошное угольное пятно, и только на месте глаз поблескивали крошечные, превосходно отполированные шляпки медных гвоздиков.

Привратник сунул руку в круглое отверстие в стене рядом с дверью, с силой что-то потянул. Послышался шум льющейся воды, дверь начала медленно приотворяться. Александр, не дожидаясь завершения работы водяного механизма, подтолкнул створку плечом.

Чтобы войти, пришлось склониться едва не до земли.

– Ей кланяемся? – спросил Иван, коснувшись рукой девы Цапли.

– Соображаешь, – сказал Александр.

– Тяжеловато, наверно, вашей настоятельнице отпирать такую щеколду?

– Есть маленько, – согласился Александр. – Но она тут редко бывает. А без меня вообще никогда.