Проклятые доспехи - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ежов cтр.№ 71

Однако им было не суждено построить дом. Через несколько минут после того, как люди стали вырезать кирпичи и складывать их в форме широкого круга, из бурана появились всадники. Их было человек двадцать, все закутанные в меховые одежды и плащи. Они с гиканьем вылетели из белой мглы и ринулись в атаку. У них было преимущество: неожиданность и то, что противники были пешими. Однако воины из отряда Сенегарда побывали не в одном сражении, и их противниками выступали и оборотни, и вампиры, и многая другая нечисть. Поэтому, даже застигнутые врасплох, отъединенные друг от друга бураном, они сумели организовать достойное сопротивление. Хотя двое пали практически сразу, сражённые налетевшими всадниками, остальные выставили мечи и бросились на врагов. Рядом с Сенегардом возник всадник, и меч просвистел, едва не задев шлем эльфа. Затем лошадь встала на дыбы, словно намереваясь ударить его копытами в грудь. Сенегард молниеносно нырнул под ноги животного — манёвр, требующий редкостной выдержки, — и пропорол ему брюхо мечом, выпустив на снег дымящиеся кишки — он старался не убивать ни в чем не повинных животных, но иногда, чтобы выжить, приходилось нарушать даже собственные правила. С предсмертным хрипом лошадь повалилась на бок, но всадник успел соскочить и ловко приземлился на обе ноги. Однако на какое-то мгновение он потерял своего противника из вида, и это решило его судьбу, которую, впрочем, и так ждал подобный конец, ибо против Сенегарда мало кто мог выстоять — недаром в своё время Тень Шершня считался лучшим наёмным убийцей Межморья и южных земель. Сделав резкий выпад, он пронзил противника под ребра правой стороны и, повернув лезвие, выдернул его из обмякшего тела. Повалил густой белый пар, багровая кровь выплеснулась на снег, прожигая в нем глубокие борозды. Следующий противник с гиканьем напал сзади. Тяжёлый меч обрушился сверху, но Сенегард отразил удар, и острие скользнуло по плечу, пропоров плащ и толстую кожаную куртку, но отскочив от эльфийского панциря. Он успел нанести колющую рану в бедро нападавшему и подрезать сухожилие его лошади. Животное припало на заднюю ногу, и всадник не смог удержаться в седле. Он грохнулся на землю и попытался встать, но рана лишила его ловкости и скорости, так что Сенегард подоспел раньше, чем он успел занять позицию. Просвистел меч и разрезал одежду на груди воина. Тот успел отшатнуться, и это спасло ему жизнь. Зазвенела сталь встретившихся клинков. Сенегард был явно сильнее, он осыпал противника яростными ударами, заставляя пятиться. Наконец, раненый потерял равновесие и, падая, оглянулся. В тот же миг холодное лезвие пронзило его сердце.

В нескольких шагах справа Сенегард заметил Шолли-Строма. Тот уворачивался от атак сразу двух противников, теснивших его лошадьми. Мелькали клинки и слышалась ругань. В основном, из уст Шолли-Строма. Разбежавшись, Сенегард подпрыгнул и сбил одного из нападавших на землю. Испуганная лошадь заржала и понесла, увлекая запутавшегося в стремени всадника. В тот же миг, воспользовавшись наступившим замешательством, Шолли-Стром размахнулся и отрубил второму противнику ногу чуть ниже колена. С диким воплем тот выпал из седла, и клинок Сенегарда пригвоздил его к мёрзлой земле.

— Прости, — сказал он Шолли-Строму. — Но время не ждёт. Можешь в следующий раз убить моего противника.

— Договорились, — откликнулся тот, оглядываясь в поисках новых врагов. — И, может, я всё же спасу тебе жизнь.

Сенегард высматривал своих людей, едва видневшихся в буране. Они ловко уворачивались от направленных на них клинков и подрубали лошадям ноги. Уже несколько животных бились на снегу с жалобным ржанием. Сенегарду пришла в голову идея, и он крикнул, чтобы они оставили лошадей в покое — те могли ещё пригодиться. Зарубив упавших на землю врагов, его люди изменили тактику: исчезая в завихрениях метели, они появлялись неожиданно и стаскивали нападавших с коней. Противник, судя по всему, не был искушён в битвах и рассчитывал в основном на внезапность и устрашение. Однако он просчитался. Не спеша и методично люди Сенегарда расправились с четырнадцатью всадниками, сами при этом потеряв только троих. Остальные нападавшие, оставшись в явном меньшинстве, предпочли скрыться. Пять лошадей удалось поймать. Они выглядели откормленными и ухоженными, это означало, что где-то поблизости есть человеческие жилища, пусть даже и враждебные. Возможно даже, что снежная пустыня кончалась в двух-трёх днях пути. Ободрённые этой мыслью воины принялись осматривать убитых. Те выглядели довольно странно. На них были кольчуги и по несколько меховых шуб. К сёдлам были приторочены мешки с провизией и вязанки дров. Значит, где-то всё-таки рос лес! Однако одно вызывало смущение и недоумение: на руках у всех убитых было только по четыре пальца. Причём они не были отрублены, ладони не выглядели изуродованными.

— Что за!.. — воскликнул Шолли-Стром, рассматривая необычные конечности. — Как это понимать? — он взглянул на Сенегарда. — Новая раса? Или колдовство?

Тот пожал плечами, а потом проговорил, указывая на одного из лежавших:

— Снимите шлем.

Беллофрейн и Доргель присели и, быстро отстегнув ремешки, стянули с головы мертвеца круглый, обшитый кожей и лисьим мехом шлем с глухим выпуклым забралом. Ничего необычного в обнажившемся лице не было. Однако Сенегард подошёл и, опустившись на колени, принялся внимательно его рассматривать. Он чувствовал, что должно быть что-то ещё, кроме четырёх пальцев, нечто ускользавшее от поверхностного взгляда. Остальные воины с интересом наблюдали за ним. Проведшие несколько лет в борьбе с вампирами и оборотнями, они не испытывали страха, но были напряжены, готовые прийти на помощь своему предводителю, если бы мертвец вздумал вдруг ожить или выкинуть ещё какой-нибудь фокус. Но ничего такого не случилось. Человек, если убитый был им, судя по всему, действительно был мёртв, и мёртв окончательно.

Сенегард приподнял уже успевшее заиндеветь веко и торжествующе вскрикнул. Остальные склонились и увидели то, что вызвало довольную реакцию эльфа: белок был красным, а радужная оболочка — неестественно синей, и в центре её чернел вертикальный, похожий на кошачий, зрачок. Сенегард сжал глазное яблоко двумя пальцами, и оно послушно изменило форму, расплющившись.

— Умер, — коротко констатировал Сенегард, вставая. — Полагаю, мы столкнулись не с местным населением. Кто они — вопрос интересный, но второстепенный. Главное: они настроены враждебно, но их Можно убить. К тому же это не слишком сложно. Однако если оставшиеся в живых приведут подмогу, а они наверняка это сделают, то нам не поздоровится. Поэтому предлагаю отложить постройку снежного дома на неопределённый срок, сесть на захваченных коней и отправиться на поиски границы этой проклятой пустыни. Возможно, нам попадётся на пути лес или ещё что-нибудь полезное. При такой вьюге наши следы быстро заметёт, и преследовать нас они смогут только наугад, так что сейчас главное — уйти отсюда.

— Я слышал о таких людях, — вмешался Орманар. — Это кочевники, они живут на севере Межморья, возле льдистых гор. Что могло их сюда привести?

— Не имею представления, — пожал плечами эльф. — И меня это мало волнует. Нам пора ехать, и не стоит мешкать.

На этот раз сели по двое. Кони были довольно свежие, кроме того, они принадлежали к какой-то неизвестной породе, судя по всему, очень выносливой. У них были короткие крепкие ноги, широкие шеи и широкие круглые туловища. К тому же всё их тело покрывала густая бурая шерсть. Конечно, тринадцать воинов не могли разместиться на пяти лошадях, даже сев по двое. Трое были вынуждены идти пешком. Однако Сенегард не собирался снижать скорость из-за этого прискорбного нюанса. Он велел сделать из хвороста, притороченного к сёдлам захваченных лошадей, некие подобия салазок и посадил на одни воина по имени Руз, на другие Шолли-Строма, а на третьи уселся сам. В них запрягли наиболее выносливых на вид животных, и самодельные сани легко заскользили по снегу. Пришлось только постелить на них по несколько трофейных плащей, чтобы не чувствовать холода, идущего от скованной морозом земли. Отряд двинулся вперёд, причём с довольно приличной скоростью. Конечно, это по-прежнему было путешествие наугад, но ничего другого не оставалось. В ситуации, где каждую минуту одни неприятности сменяются другими, особенно привередничать не приходится, так что надежда стала их единственным утешением, даюшим силы продолжать путь.