Противостояние - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 217

Зачем? Книги теперь стали бесплатными. Идеи тоже не стоили ни цента. Что-то в этом его радовало. Что-то пугало.

Он писал на листе блокнота на спирали, в котором хранил свои мысли: половина заполненных страниц являла собой дневник, половина – список нужных вещей. Ему страшно нравилось составлять такие списки; он думал, что один из его предков, возможно, был бухгалтером. Он открыл для себя, что составление такого списка – лучший способ избавиться от привязчивой тревоги.

Он вернулся к чистой странице, выводя каракули на полях.

Теперь ему казалось, что все, чего они хотели и в чем больше всего нуждались, хранилось на застывшей электростанции восточного Боулдера, будто сокровище, пылящееся в темном чулане. Неприятное чувство охватывало людей, собравшихся в Боулдере, чувство, которое пока еще не выплеснулось наружу, – они напоминали себе группу испуганных школьников, бродящих в темноте по дому, населенному призраками. И в каком-то смысле весь Боулдер выглядел городом-призраком. Создавалось впечатление, что их пребывание здесь – явление сугубо временное. Один мужчина по фамилии Импенинг в свое время жил в Боулдере и работал в бригаде заключенных на одном из заводов «Ай-би-эм», расположенном между Боулдером и Лонгмонтом. Импенинг изо всех сил старался сеять панику. Ходил по городу, говоря людям, что в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году к четырнадцатому сентября снежный покров в Боулдере достигал полутора дюймов, а в ноябре от мороза могли отвалиться яйца даже у бронзовой обезь яны. Такие разговоры Нику хотелось пресечь, и быстро. Если бы Импенинг служил в армии, его бы за это тут же уволили из логических соображений. Главное состояло в том, что Импенинга никто бы не слушал, если бы в дома подавалось электричество, а нагреватели включались нажатием кнопки. Но если не удастся добиться этого к первым заморозкам, Ник опасался, что люди просто начнут уходить, и никакие собрания, представители и ратификации их не остановят.

По словам Ральфа, с электростанцией ничего страшного не произошло, во всяком случае, на вид. Какие-то машины остановили люди, обслуживавшие электростанцию, какие-то остановились сами. Две или три большие турбины сгорели, возможно, от возникшей перегрузки. Ральф говорил, что кое-где надо заменить провода, но полагал, что он и Брэд Китчнер, располагая десятком помощников, смогут это сделать. Гораздо больше людей требовалось для того, что снять сгоревшую и почерневшую обмотку с турбогенераторов и намотать новую. Медной проволоки на складах в Денвере хватало. Ральф и Брэд убедились в этом сами, съездив туда на прошлой неделе. Имея в своем распоряжении достаточно людей, они не сомневались, что обеспечат подачу электроэнергии ко Дню труда.

– А потом мы устроим гребаную вечеринку, каких этот город еще не видывал, – заявил Брэд.

Закон и порядок. Это тоже его волновало. Мог ли Стью Редман взвалить на себя эту ношу? Он наверняка не захочет, но Ник исходил из того, что, возможно, ему удастся уговорить Стью… а если уговоры не подействуют, обратиться за помощью к его другу, Глену, и уж против них двоих Стью точно не устоит. Что его по-настоящему тревожило, так это воспоминания, совсем свежие и болезненные, о тех нескольких днях, которые ему пришлось провести в Шойо тюремщиком. Винс и Билли умирали, Майк Чайлдресс топтал свой ужин и вызывающе кричал: Голодовка протеста! Я объявляю гребаную голодовку протеста!

У него внутри все начинало ныть при мысли, что им потребуются и суды, и тюрьмы, и… может, даже палач. Господи, это были люди матушки Абагейл – не темного человека! Но он подозревал, что темный человек обходился без такой ерунды, как суды и тюрьмы. Он наказывал быстро и сурово. Да и зачем тюрьма, когда вдоль автострады 15 на столбах висели трупы, пища для стервятников.

Ник надеялся, что большинство правонарушений будут мелкими. Некоторые уцелевшие уже начали напиваться и вести себя агрессивно. Один подросток, еще не совершеннолетний и явно не имеющий водительского удостоверения, ездил взад-вперед по Бродвею на большом грейдере, пугая людей. В конце концов врезался в стоящий грузовик, в котором до эпидемии перевозили хлеб, и осколки лобового стекла поранили ему лоб – по мнению Ника, он легко отделался. Видевшие его люди понимали, что парень совсем юный, но никто не пытался его остановить.

Власть. Организация. Он написал эти слова на листе блокнота и обвел двумя кругами. Да, они были людьми матушки Абагейл, но это не защищало их от слабости, глупости, дурных знакомств. Ник не знал, Божьи они дети или нет, однако помнил, как Моисей, вернувшись с горы, увидел, что те, кто не поклонялся золотому тельцу, играли в кости. И не следовало забывать о том, что кому-то могли надоесть эти забавы, после чего этот кто-то вполне мог решить занять место старой женщины.

Власть. Организация. Он вновь обвел эти слова, и теперь они напоминали узников, загнанных за тройную ограду. Как хорошо они сочетались друг с другом… и как печально звучали.

Вскоре пришел Ральф.

– Завтра подойдут новые люди, Никки, а послезавтра у нас будет целый парад. В той группе больше тридцати человек.

Хорошо, написал Ник. Скоро у нас появится врач. Согласно теории вероятности.

– Да, мы превращаемся в обычный город.

Ник кивнул.

– Я разговаривал с парнем, который возглавлял сегодняшнюю группу. Его зовут Ларри Андервуд. Умный парень, Ник. И такой сообразительный.

Ник вскинул брови и нарисовал в воздухе вопросительный знак.

– Что ж, постараюсь. – Ральф понимал, что означает вопросительный знак: поподробнее, если можно. – Он на шесть-семь лет старше тебя и, думаю, на восемь-девять моложе Редмана. Но Ларри из тех людей, которых, по твоим словам, мы должны искать. Задает правильные вопросы.

Снова вопросительный знак.

– Во-первых, кто тут главный? Во-вторых, что теперь будет? В-третьих, кто этим занимается?

Ник кивнул. Да, вопросы правильные. Но правильный ли человек? Возможно, Ральф прав. С тем же успехом он мог ошибаться.

Я постараюсь встретиться с ним завтра и познакомиться, написал он на чистом листе бумаги.

– Да, это надо. Он хороший парень. – Ральф переминался с ноги на ногу. – И я поговорил с матушкой Абагейл до того, как этот Андервуд и его люди пришли поздороваться. Поговорил с ней, как ты и хотел.

Вопросительный знак.

– Она говорит, что мы должны продолжать. Должны довести дело до конца. Говорит, что люди томятся бездельем, и им нужны те, кто скажет, где можно спустить штаны и наложить.

Ник откинулся на спинку стула и беззвучно рассмеялся. Потом написал: Я практически не сомневался, что она так думает. Завтра я поговорю со Стью и Гленом. Ты напечатал листовки?

– Ох! Эти? Черт, да! – ответил Ральф. – Всю вторую половину дня на них угробил. – Он протянул Нику листовку. Она еще пахла чернилами для мимеографа, большие буквы притягивали взгляд. Текст Ральф набрал сам.

ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ!!!