Лучше для мужчины нет - читать онлайн книгу. Автор: Джон О'Фаррелл cтр.№ 14

Чтобы младенец заткнулся, я взял его на руки. Милли протянула руки, чтобы я взял и ее. И вот я стоял в темноте, окутанный ночью, удерживая на весу двух орущих детей. Мое усталое тело едва ли не гнулось под их весом; я гадал, что же делать дальше.

Хуже детей, отказывающихся спать, только самодовольные родители легко засыпающих детей. Они верят, что это их заслуга. Всякий раз, когда мы с Катериной впадали в отчаяние, нам приходилось выслушивать от Джудит, ее глупой сестрицы-хиппуши, самодовольные объяснения, что именно мы делаем не так. Мне хотелось схватить Джудит и заорать: "Это потому, что тебе повезло! А вовсе не потому, что ты рожала в воду, кормила экологически чистой пищей или обустроила свою чертову детскую на принципах фэн-шуй. Это как выигрыш в лотерею!".

Мы с Катериной перепробовали все, и я опустился до пустых угроз.

– Подождите, когда станете подростками, – сулил я, – тогда я отыграюсь. Я буду гонять ваших друзей-приятелей в пурпурных рубашках, отплясывать твист на школьных дискотеках, а когда вы приведете домой свою первую любовь, я достану ваши младенческие фотографии, где вы корчитесь голышом на ковре!

Но мои угрозы ничего не значили, а ставки были высоки, как никогда. Я не хотел, чтобы проснулась Катерина. Если она проснется и увидит, что я позволил Альфи разбудить Милли, начнется ссора, которая не закончится до тех пор, пока утром Катерина не склонится над унитазом. Не спящая Милли – катастрофа, как ни посмотри. Предрассветная кормежка и переодевание младенца – само по себе крайне рискованное предприятие. А если рядом отирается раздраженный ребенок двух с половиной лет, положение становится совсем аховым.

– Я хочу посмотреть "Барни", – сказала Милли.

Мы были не очень строгими родителями, но в одном сходились: Милли не разрешается просыпаться посреди ночи, чтобы посмотреть кино про дурацкого лилового динозавра. Теоретически правило выглядело великолепно, но оно не принимало в расчет упорства Милли. Тут она не уступала Маргарет Тэтчер. С Милли невозможно вести переговоры, она никогда не опускается до компромисса, ее невозможно подкупить или уговорить. Если уж она что-то вбила себе в голову, то достаточно взглянуть в ее дьявольские глаза, чтобы понять – этот ребенок убежден в абсолютной праведности своей миссии. Вот и сейчас ничто не могло поколебать ее убежденности в том, что нужно срочно посмотреть "Барни".

В одной из книг по воспитанию детей говорится, что самая умная линия поведения с двухлетним ребенком – не пытаться противоречить ему напрямую, а попытаться обмануть его, постаравшись сменить тему или отвлечь чем-то неожиданным. Творческий подход к тому, как отвлечь ребенка, возможен лишь, когда ты бодр и полон сил. Надеюсь, сила и бодрость вернутся, когда Милли пойдет в школу.

– Нет. Ты не будешь смотреть "Барни", Милли.

Услышав столь твердый отказ, Милли бросилась на пол, изображая муки родителя, понесшего тяжелую утрату. Она повторила свое требование сто сорок семь раз, пока я менял Альфи подгузник. Я не обращал на нее внимания. Все было отлично, я держал себя в руках и не собирался позволять мной манипулировать.

– МИЛЛИ, РАДИ БОГА, ЗАТКНИСЬ!

В глубине души я знал, что так или иначе, но она добьется своего и посмотрит "Барни" еще до наступления утра. Я все еще пытался надеть на Альфи чистый подгузник, но тот все время вырывался. Лосьон, которым я смазывал его красную попку, капнул на липучку, и подгузник теперь не держался. Я отшвырнул его и огляделся в поисках упаковки. Именно эту минуту Альфи выбрал, чтобы облегчиться. Огромная струя выгнулась над кроватью, словно кто-то включил в спальне поливальную установку. Старым подгузником я попытался перехватить последние несколько капель, но это было бессмысленно – бо льшая часть уже оросила всю комнату. Распашонка промокла насквозь.

Милли подкрепляла свое желание посмотреть "Барни" ударами. Я не подозревал, что в руке она сжимает ярко-красный деревянный кубик. Милли ударила меня им прямо по лицу, и деревянный угол вонзился чуть выше глаза. В приступе ярости я схватил Милли и швырнул на кровать, она ударилась затылком о твердый подголовник. Теперь Милли вопила по-настоящему. Напуганный родственным ором, а, может, просто из братской солидарности Альфи тоже завопил на всю катушку. Я в панике попытался заткнуть ему рот рукой, но, понятное дело, его это не успокоило. Альфи лишь задергал головой. Я испугался, осознав, что в приступе ярости и бессилия могу запросто задушить ребенка.

Изо всех сил я ударил кулаком по подушке – еще и еще.

– НУ ПОЧЕМУ ВЫ НЕ ЗАТКНЕТЕСЬ НА ХРЕН?! ПОЧЕМУ НЕ ДАДИТЕ МНЕ ПОСПАТЬ, МАТЬ ВАШУ!

Я поднял голову и увидел, что в дверях стоит Катерина.

Судя по выражению ее лица, я не очень хорошо справлялся со своими обязанностями. Она взяла Милли на руки и шепнула ей, что отнесет ее в кроватку. Должно быть, Катерина передала какой-то шифрованный сигнал, потому что Милли покорно согласилась.

– Я так и собирался поступить, – неубедительно проговорил я. – Справился бы и один. – Катерина молчала. – Тебе нужно поспать! – прокричал я ей вслед с запоздалым вызовом.

– Милли проснулась из-за Альфи? – прямо спросила она, возвращаясь в спальню.

– Да… ну то есть, я встал и все такое, но он не хотел успокаиваться.

– Отлично, завтра Милли весь день будет в дурном настроении. – Катерина раздраженно вздохнула, и тут я обратил внимание, что она держит в руке бутылочку с молоком. – Почему ты не дал Альфи бутылочку?

– Время не пришло.

– Уже три часа.

– Да, сейчас время пришло, но когда он начал кричать, время еще не пришло. Ты сказала не кормить его раньше времени. Я лишь делал то, что ты сказала.

Катерина взяла Альфи на руки и сунула ему в рот соску.

– Я сам его покормлю. Сказал же, что сегодня все сделаю сам. Ложись и постарайся заснуть.

Она передала мне ребенка и бутылочку, но вместо того, чтобы вернуться на свой диван, забралась на нашу двуспальную кровать, откуда могла следить, как я кормлю Альфи.

– Не держи его так, иначе у него ничего не получится, – сказала Катерина тоном стороннего наблюдателя.

Я просто был обязан проигнорировать это неуместное замечание, и Альфи, разумеется, тут же начал с криком вырываться.

– Что ты делаешь? Почему ты нарочно все делаешь не так?

– Вовсе не нарочно.

– Дай его мне, – она встала и забрала у меня ребенка.

Я угрюмо залез под одеяло и откинулся на подушки, исполненный гнева и отчаяния. С ритмичным довольством Альфи сосал молоко, расслабившись в материнских руках. Как только он начинал тормозить, Катерина хлопала его по ножкам. Такое впечатление, будто в этих пухлых складках затерялась тайная кнопка, о которой знала только Катерина, – нажмешь, и противоположная часть тела начинает всасывать пищу. Даже сейчас, полный обиды и возмущения, я подумал: как же замечательно, что она все обо всем знает.