Тайна Шерлока Холмса - читать онлайн книгу. Автор: Джерард Келли cтр.№ 20

Нельзя сказать, что мои слова привели Холмса в восторг.

— Простите, старина, — покачал он головой, — но в вашей версии есть пара слабых мест.

— Каких, например?

— Во-первых, угол вхождения орудия убийства в тело: тридцать два градуса к вертикали. Это означает, что болт или, скажем, дротик ударил алтарника на излёте, а значит, был выпущен на значительном расстоянии. Какая уж тут верёвка, скажите на милость!

Я почувствовал себя совершенно раздавленным. Холмс был абсолютно прав.

— Во-вторых, — продолжил Холмс, — не будем забывать, что орудие убийства застряло в позвонке. Чтобы его вытащить, надо было приложить весьма значительное усилие. Верёвка вряд ли выдержала бы.

— Вы, как всегда, правы, старина, — уныло кивнул я.

— Кстати сказать, — произнёс Холмс, — за разговорами мы сами не заметили, как дошли. Насколько я понимаю, скучающий страж закона, который виднеется вон там, впереди, и есть один из полицейских Хопкинса. Констебль Дженнингс? — спросил мой друг, когда мы подошли поближе.

— Да, сэр, — козырнул полицейский.

— Инспектор Хопкинс просил передать вам привет и благодарность за службу. Кроме того, он велел вам пропустить нас. Меня зовут Шерлок Холмс, а это — мой коллега доктор Уотсон.

— Хорошо, сэр. Конечно же, я о вас слышал. Скажите, а инспектор не сказал, когда меня снимут с поста?

— По мне, Дженнингс, вы можете уйти сразу после того, как мы закончим. Впрочем, не сомневаюсь, Хопкинс и так пришлёт за вами в самое ближайшее время.

Холмс двинулся через ворота к церкви, и я последовал за ним. Рядом с воротами мне бросился в глаза висевший на стене щит с объявлением, призывающим паству жертвовать средства на ремонт крыши храма. Взглянув наверх, я увидел, что крыша действительно нуждается в немедленной починке: кровельные желоба покосились, а часть водостоков и вовсе отсутствовала. Я поспешил за Холмсом. Позади что-то бормотал под нос Дженнингс, притоптывая ногами, чтобы согреться.

Холмс быстро отыскал отпечатки ботинок Саймона Юргенса и аккуратно обошёл их стороной. Внимательно всё осмотрев, он показал мне красное пятно на снегу — место, где пролилась кровь Арнольда Сомса.

— Посмотрите, Уотсон, всё именно так, как рассказал нам Саймон. Когда Сомса убили, алтарник стоял лицом к воротам. Видите, как примят снег? К выводам Хопкинса не придерёшься. Очевидно, что Сомс и его гость боролись, но недолго.

Холмс продолжил разглядывать место преступления. Со стороны он напоминал ищейку, пытающуюся взять след. Мой друг обошёл весь двор и небольшое кладбище, но под конец лишь развёл руками:

— Нам не везёт, Уотсон. Никаких других следов я не нашёл. Если бы здесь был ещё один человек, убийца, ему пришлось бы стрелять из-за церкви, так чтобы стрела перелетела через крышу и поразила Сомса в спину. Алтарник стоял к храму именно спиной.

— Причём даже если всё так и произошло, вопрос, куда делась стрела, по-прежнему остаётся открытым, — уныло промолвил я.

— Именно так, Уотсон. Боюсь, дела Саймона плохи. Очень плохи.

— Бедняжка Анна! — вздохнул я. — Ума не приложу, как ей обо всём рассказать.

— Если хотите, старина, я возьму это на себя. — Холмс обнял меня рукой за плечи.

— Благодарю вас, Холмс, однако вынужден отказаться. Я считаю, что обязан рассказать ей плохие новости сам.

Поблагодарив констебля, мы остановили первый попавшийся кэб и отправились домой на Бейкер-стрит.

У двери нас ждал мальчик-курьер с конвертом для Холмса.

— Это вам из Скотленд-Ярда, — пояснил юноша.

— Ах да, — вспомнил Холмс, — фотографии, которые нам обещал Хопкинс. Быстро же он управился.

Холмс дал пареньку на чай и, взяв в руки конверт, отправился наверх. В гостиной, пока я наливал нам обоим бренди, Холмс небрежно просмотрел фотографии. Покончив с этим, он швырнул их на стол и взялся за бокал. Вдруг мой друг застыл, так и не донеся бренди до рта. Медленно, задумчиво он отставил стакан в сторону и снова взялся за фотографии. В один миг великий сыщик совершеннейшим образом переменился. Я понял, что он едва сдерживает эмоции.

— Что случилось Холмс? — взволнованно спросил я. — Что вам удалось разглядеть?

— Цепи, Уотсон, цепи! — воскликнул мой друг. — Знаете, когда я увидел, как люди Хопкинса цепями прочёсывают Темзу, я ещё подумал, как мало людей знает, что даже самая прочная цепь с надёжными звеньями, если она достаточно длинна, может порваться под действием собственного веса!

— Ну да, это так, — пожал плечами я, — но только какое отношение это имеет…

— Как у вас с латынью, старина? — перебил меня Холмс. — Вам знакомо выражение «Mole ruit sua»?

— Какой доктор не знает латыни? — улыбнулся я. — Эта фраза означает «рушиться от собственной тяжести».

— Именно, Уотсон, именно так!

Холмс подошёл к шкафу и вытащил из ящика увеличительное стекло. Вернувшись к столу, он выудил из груды фотографий один из снимков и принялся внимательно его изучать. Я подошёл к другу и глянул на фотокарточку через его плечо. Снимок был сделан со стороны ворот. На нём я увидел фасад церкви с двустворчатыми дубовыми дверьми, квадратную башню с часами и оскалившиеся контрфорсы. По четырём углам башни прямо под зубцами располагались водосточные трубы, верхушки которых были выполнены в виде голов горгулий. Часы показывали четверть восьмого, и, судя по освещению, как раз начинало темнеть. На дорожке бесформенным тюком лежало тело Арнольда Сомса.

— Ну же, Холмс, что вам удалось разглядеть? — повторил я вопрос.

Мой друг отложил увеличительное стекло. Я заметил, что его руки слегка трясутся.

— Неужели… неужели… — дрожащим голосом произнёс он. Глубоко вздохнув, Холмс повернулся ко мне: — Уотсон, вы, наверное, уже не раз слышали от меня, что когда все остальные версии произошедшего оказываются ошибочными, последняя, сколь бы невероятной она ни представлялась, является верной.

— Я не отрицаю… — начал было я, но Холмс меня не дослушал:

— Я ни за что не прощу себе, если вселю в вас надежду, которая на поверку окажется ложной. Поэтому, старина, будет лучше, если я вообще вам в данный момент ничего не скажу. А сейчас прошу меня простить. Мне надо вернуться к церкви Святого Альбана.

— В таком случае, я с вами, — заявил я, подхватывая пальто и шляпу.

Вскоре мы уже мчались обратно в Кеннингтон настолько быстро, насколько позволял снег. Я изо всех сил пытался выведать у Холмса, что именно он обнаружил на фотографии, однако единственное объяснение, которое мне удалось из него вытянуть, звучало следующим образом:

— Вы часто говорите, мой друг, что у меня есть дар, доставшийся мне свыше, и я всякий раз пытался убедить вас в обратном. А вот сейчас я начинаю верить, что в ваших словах, возможно, есть зерно истины. — С минуту помолчав, Холмс продолжил: — Порой, Уотсон, у меня возникает ощущение, что боги Олимпа развлекаются, играя нами, смертными, себе на потеху. Они хитростью заманивают нас в ловушку, но при этом оставляют подсказку, выход из лабиринта, который могут разглядеть лишь избранные, да и то нечётко, гадательно, как бы сквозь тусклое стекло.