Приходит ночь - читать онлайн книгу. Автор: Хизер Грэм cтр.№ 3

А она была испугана. Испугана той опасностью, что принесла сама, испугана шагами, которые все приближались — медленно, но верно… медленно и осторожно… вверх по лестнице.

А за страхом стояло еще кое-что. Что-то, что поднималось из глубины ее души. Несмотря ни на что, его присутствие причиняло ей болезненное беспокойство. Беспокоили его руки, прикасавшиеся к ее обнаженной груди, горячая мужская плоть, слишком тесно соприкасавшаяся с ее телом. Она чувствовала себя такой уязвимой и, тем не менее, защищенной. Ощущать его прикосновение, позволять ему все это — значило оказаться в его полной власти в самом низком смысле этого слова. Он был мужчиной, способным завладеть и телом и душой женщины. Если так, то сейчас она оказалась в его полной власти. А взамен он мог бы дать ей нечто вечное, как само время, и надежное, как скала. Его сила, которая могла защитить ее… Его оружие, направленное против всего мира…

Если б он захотел это сделать для нее.

А она его боялась. С самого начала. Чувствовала, что если выкажет хоть малейшую слабость…

Шаги все приближались. Его рука дернулась, прижимая женщину еще ближе, пальцы небрежно скользили по ее груди. Желание пробежало по ее телу, как электрический ток, смешиваясь с обжигающими как огонь приступами ужаса и усиливая их…

— Закрой глаза и не открывай!

Да как он узнал, что она лежит, глядя в темноту?

Его-то глаза закрыты, она была уверена. Но не совсем — так чтобы никто не мог уловить в ночи их пронизывающего золотистого сияния.

Кто-то подошел вплотную к открытой двери. Девушка затаила дыхание, парализованная ужасом от сознания того, что кто-то ее сейчас видит — а она сама не видит наблюдающего.

Предательски скрипнула половица. Взломщик, удовлетворенный тем, что хозяева дома заняты своими делами, развернулся и начал спускаться по лестнице.

Мужчина, только что бывший рядом с ней, вскочил одним махом и бросился к двери. На его стороне была неожиданность, и он был готов атаковать. Он рванулся вниз по лестнице.

— Какого дьявола ты делаешь в моем доме?

Раздался оглушительный выстрел, пронизавший темноту кроваво-красными и солнечно-желтыми искрами, и это было единственным ответом на вопрос.

Мужчина пригнулся и услышал, как над его ухом просвистела пуля.

Взломщик бежал, уже не стараясь не шуметь, вниз по лестнице.

Хозяин попытался преследовать взломщика, прячась за перилами лестницы, когда прозвучал еще один выстрел. Дверь разлетелась в щепки, взломщик растворился в ночи.

Мужчина побежал следом, но это было бесполезно. Послышался шум мотора, и автомобиль с погашенными огнями умчался прочь.

Он повернулся и поспешно взлетел вверх по лестнице.

Девушка сидела в кровати, целомудренно натянув на грудь одеяло. Ее глаза, эти зеленые озера, в которых можно было утонуть, были широко открыты. Слегка вздернутые к вискам уголки глаз придавали тонким чертам ее лица особую прелесть и весьма запоминающийся колорит.

И в их глубине все еще таился страх.

Войдя в комнату, мужчина усмехнулся и закрыл за собой дверь.

Девушка подскочила, услышав стук закрывающейся двери, и его угрожающая улыбка стала еще шире.

Она проклинала себя за этот страх перед ним. Она ворвалась в его дом, рылась в его бумагах и привела за собой еще одного взломщика, который изрешетил пулями стены его дома.

— Хорошо, Брин. Забудем это. Что же все-таки происходит?

Девушка нервно облизала губы кончиком языка, ее глаза уставились в пол, где валялся ее свитер. Она еще плотнее натянула одеяло и неловко наклонилась, чтобы поднять одежду, но он одним неуловимым и бесшумным движением остановил ее.

Мужчина сел на кровать рядом, по-прежнему улыбаясь. Но его левая ступня крепко прижимала к полу ее свитер.

— Никаких попыток уйти в оборону, Брин. Единственный способ досадить тебе — это заставить тебя почувствовать себя уязвимой, и если это означает, что ты будешь сидеть тут полуголой, что же…

Он развел руками — что тут поделаешь! — и тут же уронил их на колени. Девушка откинулась на подушку, губы у нее дрожали, и она внезапно почувствовала отчаяние оттого, что они когда-то стали врагами.

Он хотел, чтобы она чувствовала себя беззащитной. О боже, она и чувствует себя такой беззащитной!

— Брин? — В его голосе слышались угрожающие нотки.

— Я… я… не могу сказать тебе, — начала она.

— Лучше скажи. А иначе я ведь и в полицию могу позвонить.

— Нет! Пожалуйста, Ли! Пожалуйста, не звони в полицию!

— Тогда расскажи мне, почему прошлой ночью кто-то проник в мой дом — и в предыдущую ночь тоже. И почему какой-то головорез в меня стрелял. И что ты здесь сейчас делаешь.

— Хорошо, хорошо! Но, пожалуйста, поклянись, что ты не пойдешь в полицию.

Ее глаза сейчас блестели слезами. Слезами, которые она сдерживала величайшим усилием воли. Ее губы скривились.

— Послушай, Ли, я знаю, что не была с тобой до конца честна, но у меня есть на то свои особые, личные, законные причины. Я понимаю, что сейчас не вправе на что-либо претендовать, но мне придется просить тебя о помощи. Пожалуйста, Ли! Обещай мне, что никогда не привлечешь к этому делу полицию. Люди, которые причастны к этому… у них… у них Эдам!

Его брови вздернулись от удивления и мрачного беспокойства.

— О'кей, Брин, — сказал он тихо. — Я не собираюсь звонить в полицию — ни сейчас, ни когда-либо. Обещаю.

— Это все из-за фотографий! — выдохнула она.

— Фотографий? — переспросил он, озадаченно нахмурившись. — Тех, что ты сделала в прошлый четверг?

— Да.

Ли обернулся и включил лампу на прикроватной тумбочке, потом встал и вышел в свою гардеробную комнату и, не закрывая ее, принялся что-то рассеянно там искать. Он вытащил на свет рубашку в тонкую полоску с длинными рукавами и кратко приказал:

— Надень это. Твой свитер, похоже, такого же размера. Я спускаюсь вниз и варю кофе. Жду тебя на кухне ровно через пять минут, и будь готова рассказать мне всю историю с начала и до конца — без всяких пропусков.

Он вышел, а Брин прикрыла глаза, чувствуя себя очень несчастной. Почему это все происходит? — отрешенно подумала она. Если б только она повернула свой объектив в другую сторону…

Эдам был бы по-прежнему дома.

И ей сейчас не пришлось бы отчитываться перед человеком, по отношению к которому она никогда, со дня их первой встречи, не выказывала ничего, кроме враждебности и неприязни.

Человек, которого она так неверно восприняла — и таким прискорбным образом недооценила.

И который так просто ее запугал — так, как если бы она пришла сюда по его воле. Который мог играть на ее чувствах одним шепотом сказанным словом, заставить ее трепетать от одного его легкого прикосновения…