И слух ласкает сабель звон - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 14

— Вы же получили мой пакет.

— Да, благодарю за подсказку, мы внимательно ознакомились с его содержимым, почерпнув оттуда массу полезной информации. Но нас интересует о них все, а не только то, что было в вашем пакете!

Гамелен тяжело вздохнул, глядя на цветную карту, где разными цветами были отмечены линии фронта, красовались какие-то значки, кружочки и крестики.

— Прошу! — с полуулыбкой сказал фон Репель, наклоняясь к самому лицу француза и сверля его глазами. — Откройте душу, и вам станет легче! — елейным голоском проговорил он, издевательски подражая тону священника при исповеди в церкви.

Война приучает людей к неожиданностям. Многие немыслимые в мирное время вещи становятся рядовыми и обыденными в военное. Но то, что случилось в Париже, вызвало не просто скандал — бурю. «Докатились! — бушевали наверху. — Теперь немецкие агенты уже работают в генштабе. Секретная информация чрезвычайной важности запросто попадает в руки противника. Это неслыханно!»

Всем, отвечающим за эту сферу деятельности, был устроен жестокий разнос, но, естественно, мало что изменилось. Дидье Гамелен как в воду канул.

Именно его исчезновение обсуждали сейчас офицеры генштаба после очередного этапа бесплодных поисков пропавшего майора.

— Не могу понять, — произнес капитан с рыжеватыми усиками, ни к кому конкретно не обращаясь. — Я прекрасно знал Дидье еще в мирное время. Мы дружили семьями, часто бывали дома друг у друга. Мне казалось, что этот человек виден, как на ладони. Я даже заподозрить не мог его в чем-то противозаконном! Не понимаю…

— Всем нам присуще ошибаться, господа, — флегматично произнес майор лет сорока. Сняв очки, он повертел их в руках и, достав белую тряпочку, принялся тщательно протирать стекла. — Я вообще придерживаюсь мнения, что доверять нельзя никому. Слишком большая роскошь. Тем более, как сами видите, это может выйти боком.

— Что значит нельзя доверять? — возмутился сидевший за соседним столом подполковник. — Как это вас понимать?

— А так и понимать. Вся эта дружба, панибратство — ни к чему, — говорил недоверчивый офицер в очках. — Во всем, особенно в таких ответственных и важных вещах, должны главенствовать законы. Как предписано, так надо и действовать. Это в гражданской жизни, где от тебя мало что зависит, ты можешь рассуждать на тему того, правильно что-то или нет. А здесь — извините!

— Я с вами не согласен. Если следовать вашей философии, то можно вообще прийти к выводу, что не нужны ни дружба, ни семья. Человек тем и отличается от иных существ, что у него есть душа, благодаря которой он может чувствовать. А стать бездушным камнем — так зачем тогда и жить?

«Не ломала тебя еще жизнь, капитан, — ехидно усмехнулся майор, глядя на оппонента. — Молод ты еще».

— И тем не менее факты остаются фактами, — развел руками штабист. — Давайте смотреть правде в глаза: Гамелен исчез вместе с совершенно секретными документами и…

В коридоре послышался какой-то шум, и в отворившейся двери показался дежурный, доложивший, что «к господину полковнику пришел посетитель».

— Какой еще посетитель? — прищурился офицер. — Кто такой?

— Это женщина, господин полковник.

— Хм, странно… Ну, просите.

Однако дежурный лейтенант не успел удалиться в коридор, чтобы привести этого самого посетителя, как тот уже сам оказался в кабинете. Это была старуха лет шестидесяти пяти с бегающими глазами. Мадам представляла собой классический тип женщины, с появлением которой в общественных местах начинаются склоки, иногда переходящие в потасовки. Такие вечно недовольны тем, что им отрезали худший кусок от колбасы или подсунули гнилые фрукты, не говоря уже о том, что «эта мымра все время косо на меня смотрит».

— Добрый день, мадам, — мило улыбнулся полковник, вставая из-за стола. — Что же вас привело к нам?

Он был немало удивлен, увидев такого нехарактерного в этом учреждении посетителя, но, как истинный француз, старался этого не показывать, скрывая недоумение за галантностью.

— Здравствуйте! — скрипучим голосом произнесла старуха. — Я вижу, если в Париже в одной комнате собралось столько офицеров, значит, войну мы точно выиграем.

Сидевший у окна капитан хрюкнул от смеха, признав, что у «мадам» имеется неплохое чувство юмора.

— Я чего пришла, — с ходу начала женщина, — у меня, конечно, не так много времени, чтобы слоняться где попало, но, как говаривал мой покойный муж, справедливость в Париже должна восторжествовать! — подняла она вверх кривоватый палец со сломанным ногтем.

«Просто живое олицетворение правосудия, — подумал капитан. — Да за ней можно записывать изречения».

— Простите… — наклонил голову полковник. — У нас так много работы, что я несколько… э-э-э…

— Да ладно, рассказывайте, — махнула та рукой, — знаю я вашу работу: бумажки перебирать.

— Так что же вы хотели? — начинал терять терпение полковник.

— А вот что! — Присев, старуха развернула на столе «Пари суар», бывший, кстати, тем же самым номером, который незадолго перед этим лежал на столе у милейшего фон Репеля.

— Читаю я, значит, газету, а там и говорится о том, что этот ваш… как его… ага, Гамелен — шпион и немецкий агент, — бубнила старуха, напяливая на нос очки. — Вот оно написано: «Теперь не вызывает никаких сомнений, что майор Дидье Гамелен оказался гнусным предателем, потерявшим всякую совесть и навечно заклеймившим несмываемым позором свое имя».

«Ну, если каждый читатель газеты сочтет своим долгом поделиться с нами информацией о том, что он прочел ту или иную статью, то генштаб смело можно будет ликвидировать», — подумал полковник, глядя в выцветшие глаза старухи. Вслух он этого, конечно, не высказал, ограничившись вопросом:

— И что же дальше?

— А то, что никакой он не шпион! — решительно заявила собеседница.

— Этот вопрос, к сожалению, относится не к нашей компетенции, — подал голос майор, решивший прийти на помощь полковнику.

— А вот и к нашей! — возразила мадам. — Видела я все тогда. Видела от начала и до конца своими собственными глазами, и я одна знаю, что на самом деле случилось той ночью.

— Что-о?

— Вот то самое. Похитили вашего Гамелена, выкрали его.

— Мадам, вам показалось, — иронически улыбнулся похожий на жука чернявый лейтенант. Сходство офицера с насекомым дополнялось и тембром голоса, напоминавшим жужжание майских жуков в кронах деревьев теплым весенним вечером. За время своей службы он навидался всякого, и верить каждому встречному, тем более какой-то вздорной особе, не собирался.

— Я бы попросила вас выбирать слова, мсье! — взвизгнула старуха. Ее выцветшие глаза недовольно уставились в лицо «жука». — Я говорю вам — своими глазами видела! Да вы меня вообще на руках носить должны! Я единственный свидетель в этом деле, меня охранять надо. Прихожу я сюда, чтобы им правду сообщить, а мне еще и не верят. Хорошенькое дельце. Я до вашего начальника дойду! Я не позволю, чтобы со мной разговаривали, словно с выжившей из ума бабулей.